Любитель истории
Шрифт:
– Это неважно. Все равно, что квартиру тебе оставит – шанс есть! Главное, чтобы неженатый и детей поменьше!
– Ну, не знаю, Надь! Может, ты и права. Не знаю…
«Вот, что значит молодость! Как быстро адаптировались к новой обстановке…» – одобрительно подумал Гуго, прислушиваясь к разговору девчонок. И неожиданно для себя продекламировал с выражением:
– Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам! Но знаю одно, что вечно бессмертно – умершего слава!
– Вы это чего? – с опаской поинтересовалась Люба.
– Героическая песня, – со вздохом пояснил
– Это можно, слова простые, доходчивые, да и народ у нас героическое любит, – рассудительно ответила Надька.
– Да, это нормально, – подтвердила Люба. – А подзаработать – это мы завсегда, если, конечно, не криминал.
– И на мотив хорошо ляжет, – стал развивать идею Гуго. – А то в кризис жалостливое плохо идет.
– Я что-то не поняла, мы где петь-то будем? Здесь или там? – уточнила Люба.
– И здесь, и там, – немного поразмыслив, ответил он. – Принципиальной разницы нет. Россия, как стояла на одном месте, так и стоит. Просто время обтекает ее со всех сторон. Такая уж у нее особенность. Так что без разницы! Я понятно выражаюсь?
– Не совсем, – честно призналась Люба.
– Я тоже не поняла, – подтвердила Надька.
– Неважно, потом поймете, а может, и нет. Короче говоря, любят у нас своих метелить, вот что! – туманно закончил Гуго.
– Это факт, – подтвердила Надька. – Могут запросто подойти и ни за что ни про что дать в ухо или в глаз! Поэтому мы с Любой всегда начеку! Посмотрите, какие менты рожи наели! Девочки, у вас документики имеются? – ласково произнесла она. – У, так бы и дала в рожу!
– Я тебя понимаю, Надь! Совсем, суки, совесть потеряли!
– А у них ее и не было никогда!
Народа на улицах было немного. Ремесленники спешили на работу. Водовоз вел под уздцы лошадь, груженную бурдюками с водой. Да еще в самом начале пути попался крестьянин, чинивший телегу посреди дороги. А два распряженных буйвола лежали рядом в пыли, меланхолично пожевывая пучки сена. Наконец, они вышли на оживленную улицу.
– Посмотри, Люб, как здесь народ прикольно одевается! Заправляют шаровары в носки! И картузики у всех клевые!
– Так, девочки, вы здесь в сторонке постойте и, главное, никуда не отходите! А то быть беде! – строго наказал Гуго. – А я быстро смотаюсь в «Тилипучури» и сразу назад.
– Это еще что за хреновина? – спросила Надька.
– Харчевня, вроде небольшого ресторанчика, – он показал рукой на другую сторону улицы. – Видите, рядом со старой семинарией? Надо уточнить, какие планы у начальства.
– Может, и мы с вами?
– Видите ли, в чем дело… Как бы вам подоходчивее объяснить… Короче говоря, обмундирование у вас не совсем соответствует историческому моменту.
– Это как?
– Ну, одеваются люди здесь немного по-другому. Сами же видите!
– У нас прикид несмешной, –
обиделась Люба. – Все, как у людей! Спасибо шефам. Не забывают сироток.– Это понятно. Я ничего и не говорю. Но все же подождите здесь в тенечке и особенно не высовывайтесь!
Гуго быстро перебежал улицу и скрылся в ресторане. Но почти сразу же и вернулся.
– Странно, никого! А по идее должны были там обсуждать детали… Странно. Сегодня у нас какое число?
– Пятница, тринадцатое, – отозвалась Люба. – Май месяц.
– Тьфу, черт! Надо же, на день промахнулись! – чертыхнулся Гуго. – Ладно, не беда! Есть одно местечко. Вообще-то туда, конечно, нельзя. Конспиративная квартира. Но сегодня там вроде никого не должно быть, кроме хозяина.
– Вы точно в тюрьму сядете, потому как зарываетесь! – предупредила его Надька.
– Только, пожалуйста, не каркать! Очень прошу! Ну, все! Пошли!
– Не буду, извините!
Они свернули с Дворцовой. Дома постепенно становились все проще и проще.
– Да, еще вот какое дело! – замялась Люба. – Вы, конечно, скажете, что мы в конец обнаглели! Но нам очень нужна бутылка водки! Можно самой дешевой!
– Душа горит? – понимающе поинтересовался Гуго. – Рановато начинаете!
– Не, мы не для себя! Мы сами не квасим! Только по праздникам или там, в день рождения. И то по чуть-чуть.
– Не понял. Зачем же тогда?
Люба с Надькой переглянулись, немного отошли в сторону и зашептались:
– Не знаю, может, рассказать ему все, как есть?
– А чего тут такого! И расскажи!
Подошли к Гуго.
– Тут, в общем, такое дело! Нас на волю-то вообще не отпускают. Короче, если только всей толпой на экскурсию или типа того. Пришлось договариваться с Савоськой. Иначе не выйдешь.
– Это кто такой? Надзиратель?
– Типа того, охранник. Вообще-то он крупный специалист по задержанию. Это он так объясняет. Его за что-то поперли. Может, не поделился с кем надо. Он жадюга, конечно, страшный!
– Ну и что?
– А вот что! Он и потребовал, сами знаете, что. А мне с ним неохота, он сильно противный, старый пердун! Договорились на бутылку, что принесем. Поэтому она нам нужна вот так, позарез!
– Даже больше, чем билеты! – добавила Надька.
– Ладно, куплю! Вопрос закрыт. А мне сможете дать, если попрошу.
– Ну, вы же сами сказали, что без этого. Или передумали?
– Да нет, это я так, прикалываюсь.
– А я уж решила, что в самом деле. Вы не думайте, мы не проститутки какие-нибудь там!
– Я и не думаю, – успокоил их Гуго. – Что я в людях не разбираюсь, что ли?!
– Так вы про бутылку-то не забудьте! – вставила Надька.
– Да мы здесь ее и купим! Хотя вино здесь покупать выгоднее. Но раз заказывали беленькую… Хотя вашему Савоське сойдет и красненькая! «Сороковочку» ему возьмем за двадцать копеек.
– За двадцать копеек? – изумилась Надька. – Так это выгодно, даже очень! Можно несколько взять, а у нас там толкнуть!
– Мысль, конечно, верная! Но есть одно «но»! Деньги здесь, к сожалению, другие. Так что, примерно, так на так и выйдет.