Люблю секретных агентов

– Но я ничего не обещаю, – предупредила я.

– И не надо ничего обещать, – усмехнулась подруга. – Ты просто делай.

– Надеюсь, ты понимаешь, насколько это опасно? – сказал Луис.

В очередной раз оторвавшись от Аделы и Бобчика, мы лениво взбирались по каменистому склону холма.

– Хочу попросить тебя об одном одолжении. Никогда больше не произноси в моём присутствии эту фразу. Ты ещё в Москве меня ею доконал.

– Просто я хочу, чтобы ты понимала, что делаешь.

– А я что, похожа на полную дуру?

– Я могу не отвечать на этот вопрос?

Колумбиец расхохотался.

– Ты просто не понимаешь, – сказала я. – В Москве холодно и скучно. Чеченцы взрывают жилые дома, мафиозные группировки устраивают на улицах перестрелки, озверевший пролетариат хочет идти на баррикады. А здесь тепло и красиво. Можно в своё удовольствие путешествовать по диким перуанским горам и искать легендарные сокровища инков. Это же здорово! К тому же рядом со мной доблестный секретный агент, который наверняка сможет защитить меня от происков ЦРУ и полковника Рамона де ла Серра. Да ведь ты и сам не хочешь, чтобы я уезжала, потому что через Аделу и меня тебе, возможно удастся выйти на золото Атауальпы.

– Конечно, я не хочу, чтобы ты уезжала, – обнял меня Луис, – и не только из-за работы. Но я был обязан тебя предупредить.

– Считай, что уже предупредил. И какой у тебя план?

– Понятия не имею, – пожал плечами колумбиец. – Для начала надо хотя бы понять, что здесь происходит, и куда этот Уайна Инти собирается отвести Аделу.

– Мы не успели договорить, – заметила я. – Адела нас прервала. Я так и не поняла, за чем охотится Марсель Морли – за сокровищами инков или за новым наркотиком.

– Согласно информации, имеющейся у полиции, Марсель Морли никогда не имел отношения к торговле наркотиками, – сказал Луис. – Семья Джианозо – да, но, как я уже упоминал, формально икряной король не считается членом семьи и не связан с её противозаконной деятельностью.

– Я бы не была в этом так уверена, – глубокомысленно заметила я.

– Почему? – заинтересованно посмотрел на меня колумбиец.

Я вздохнула.

– Ты ещё не всё знаешь. На острове Бали Морли познакомил Аделу с неким Чианом Бенвитуном. Чиан пригласил её к себе домой, и пока Адела была в ванной, кто-то выпустил ему кишки коротким самурайским мечом. Перед смертью Чиан прошептал нечто похожее на "Золото Атауальпы". Я решила, что Адела ошиблась, и он не мог иметь в виду сокровища инков, но если "Золото Атауальпы" – это новый наркотик, то, вполне вероятно, что Чиана убили из-за него. Ты же сам говорил, что Индонезия занимает после Латинской Америки второе место по производству кокаина, и местные наркобароны наверняка заинтересованы в секретной формуле не меньше, чем их колумбийские коллеги.

Луис резко остановился и, схватив меня за руку, развернул меня лицом к себе.

– Ты это серьёзно?

– Совершенно серьёзно. Аделу арестовали за убийство, а я полетела в Индонезию вызволять её, только к тому времени, как я туда добралась, полиция нашла другого подозреваемого, и Аделу отпустили. Дело вёл лейтенант Ляо Сианон. Он отказался сообщить нам какие-либо сведения об убийце и посоветовал побыстрее покинуть страну. От полицейского участка и до самого аэропорта за нами следили двое мужчин. Всё это кажется весьма подозрительным.

– Чёрт! – сказал Луис. – Занятная история. Есть что-либо ещё, о чём ты забыла упомянуть?

– Нет, – помотала головой я.

– Так я тебе и поверил!

– Да нет, я серьёзно! Только имей в виду, что Бобчик обо всём этом не имеет ни малейшего понятия. Смотри, не подведи нас.

– Будем считать это тайной исповеди, – усмехнулся колумбиец.

– А ты не можешь по своим полицейским каналам разузнать подробности о деле Бенвитуна?

– Могу. Но для этого мне нужно хотя бы добраться до телефона.

– А чем вообще занимается семья Джианозо? – поинтересовалась я.

– Это типичный итальянский мафиозный клан, занимающий среди других кланов весьма высокое положение, – ответил Луис. – Рэкет, наркотики, проституция. В основном семья Джианозо действует на территории Соединённых Штатов и в Европе, в частности, занимаясь распространением колумбийского кокаина.

Есть сведения, что в последние годы люди Джианозо пытаются объединиться с перуанской наркомафией, которая хочет производить кокаин непосредственно в Перу, и уже оттуда переправлять его в Штаты и в Европу, минуя Колумбию.

Это не понравилось Медельинскому картелю, и между перуанскими и колумбийскими наркодельцами начались конфликты. Тут-то и появилось "золото Атауальпы", причём, похоже, никто до сих пор не знает, кто его создал, и где его производят. Из-за нового наркотика конфликт наркодельцов перерос в настоящую войну.

– Здорово! – восхитилась я. – Прямо как в кино! А нельзя ли поподробнее?

– Позже, – сказал Луис. – Похоже, Адела с Бобчиком собираются устроить привал. Я уже начинаю привыкать к мясу морских свинок.

До Пампа-де-Наска мы добрели почти в полночь. Во рту было горько от листьев коки, которые я непрерывно жевала на протяжении последних шести часов перехода. Но, несмотря на их тонизирующее действие, у меня, как, впрочем, и у всех нас, было только одно желание – беспробудно спать, как минимум, в течение суток.

– Надо срочно найти гостиницу, – простонала Адела. – Иначе вам придётся нести меня на руках.

– Смотрите! – воскликнул Луис.

Выглянувшая из-за туч луна осветила небольшую прямоугольную вывеску, прибитую над дверью: "Mi burrito y yo. Hostal".

– Постоялый двор "Мой ослик и я", – перевела я для Бобчика.

– Здесь что, останавливаются вместе с ослами? – удивился он.

– Скорее с ламами, – задумчиво произнесла я. – Что-то я не заметила в Перу ослов.

– А без ослов здесь можно переночевать? – нетерпеливо спросила Адела.

– Сейчас узнаем, – пожал плечами Луис и громко постучал в дверь.

Прошло несколько томительных минут. Колумбиец постучал погромче.

– Умерли они там все, что ли? – возмутилась Адела.

Она подошла к двери и изо всех сил заколотила по ней кулаками.

– Эй, вы там! Пустите переночевать умирающих от усталости путников! – диким голосом завопила подруга.

– Что-то ты не слишком похожа на умирающего путника, – заметил Луис. – Скорее это напоминает нападение пиратов.

Минут через пять за дверью послышались шаркающие шаги, и дверь нам открыла старая толстая индианка, одетая в ядовито-розовый фланелевый халат. У неё в руках была зажжённая керосиновая лампа.