Люблю... И больше ничего

— И до сих пор молчал? Какое?

— Сюзанна представила на рассмотрение новый проект.

Продолжая играть с вишенкой, Фиби хлопала накладными ресницами.

— И сколько же она просит? — Услышав сумму, которую назвал Джо, Мэтью присвистнул: — Она решила купить маленькое государство? — и замолчал, внимательно слушая объяснения брата. А когда понял, что больше не в силах выслушать ни слова, неловко извинился перед Фиби, которая в этот момент устраняла с помощью помады ущерб, нанесенный ее лицу вишенкой, поднялся и направился к бару. — Скажи, я правильно тебя понял? Сюзанна собралась в Париж вместе с фотографом, визажистом, стилистом и журналистом?

— И еще с несколькими помощниками.

— И они намерены жить в номерах-люкс?

— Только Сюзи. Остальные поселятся в обычных номерах.

— Какая бережливость! — холодно восхитился Мэтью.

— Для Стефана, Барта, Зика и Алехандро тоже будут заказаны люксы. Это финалисты конкурса на самого сексуального мужчину. Помнишь?

— Смутно.

— В общем, список сократили до четырех претендентов: рок-певец, манекенщик, писатель и актер — тот самый, что любит демонстрировать свой зад. Сюзи везет их всех в Париж.

Мэтью почувствовал себя так, словно ему нанесли сокрушительный удар в солнечное сплетение.

— Я не ослышался? — слабо переспросил он.

— Нет. Вся компания отправляется в Париж, в отель, который был признан самым сексуальным в мире. А Сюзи символизирует рядовую читательницу журнала. С этими четырьмя «самыми сексуальными» она проведет все выходные, будет рядом с ними днем и ночью…

— И ночью? — в голосе Мэтью явственно обозначилась ярость. Посетители бара стали оборачиваться.

— Спокойно, Мэтт! Это только метафора, — поспешил заверить Джо.

— А, вот оно что! — Мэтью перевел дух и пригладил волосы. — Прости, Джо, я просто… и как же она восприняла отказ? Представляю себе, какое у нее было лицо, когда она услышала, что я ни за какие блага в мире не позволю ей провести уикенд в Париже с… Словом, таких затрат мы не одобряем. — Джо молчал, и Мэтью встревоженно спросил: — Ты ведь отказал ей? Или нет?

— Конечно, нет! Я сказал, что ее идея превосходна и пожелал удачи.

Мэтью открыл было рот, потом закрыл и начал пробираться между столиками к своему месту. Фиби явно забеспокоилась. Джо допытывался в трубку, что с ним стряслось.

— Все в полном порядке, — заверил Мэтью обоих. — Джо, позвони пилоту и скажи, что я буду в аэропорту в полночь.

— Ты же велел ему доставить Фрэнка в Талсу, на завод.

— Тогда свяжись с любой авиакомпанией — неважно какой, — лишь бы меня доставили в Париж!

— В Париж? — переспросила Фиби. Мэтью принужденно улыбнулся.

— У меня изменились планы, — объяснил он ошеломленной Фиби, подписал чек, взял спутницу под руку и повлек ее к двери. — Надеюсь, ты доберешься домой самостоятельно?

— Мэтт, — услышал он в трубке голос Джо. — Ты спятил?

— Это я не тебе, — объяснил Мэтью, почти насильно вталкивая Фиби в такси и протягивая водителю купюру, — а моей знакомой. Я посадил ее в такси, а тебя намерен упрятать в психушку. Как ты посмел разрешить Сюзанне везти в Париж целый гарем?

— Это же отличная реклама! Понимаю, затраты велики, но…

— Мне плевать на деньги! Я забочусь только о репутации журнала! — зарычал Мэтью. — Что подумают читатели, узнав, что главный редактор «Шика» весело проводит время в Париже в обществе целой армии…

— Потрясных мужчин? — со смехом подсказал Джо. — Они позеленеют от зависти, Мэтт. И ты тоже, но совсем по другим причинам.

Мэтью сел за руль своего «порше».

— По тебе давно плачет смирительная рубашка, — сказал он брату напоследок и отключил телефон.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мэтью стоял в очереди на таможенный досмотр в аэропорту «Орли» и пытался взять себя в руки. К сожалению, задача оказалась нелегкой. Его самолет опоздал, очередь была длинная, где-то впереди плакал ребенок, а сам Мэтью пребывал в дурном настроении. И во всем был виноват его братец! Какого черта он дал согласие на безумно дорогой и нелепый проект? О чем он только думал? «Шик» в Париже! По словам Джо, Сюзанна притащила сюда полредакции.

— И конечно, они прилетели в первом классе, — объяснил Джо, не дожидаясь вопроса. — А ты на что рассчитывал? Что Сюзанна и четверо самых сексуальных мужчин удовлетворятся дешевыми местами?

Сжав кулаки, Мэтью сдерживался из последних сил. Нелепая, абсурдная идея! Самая идиотская и бессмысленная попытка повысить тираж журнала! Он злился, а очередь даже не собиралась продвинуться хоть на дюйм.

Мэтью понимал, что ему следует винить только себя самого: давно пора было закрыть журнал и тем спасти его репутацию. Удачивый бизнесмен, Мэтью всегда славился умением не только распоряжаться, но и следить за выполнением своих распоряжений. Так надо было поступить и с «Шиком», а не поручать это дело Джо, который разбирался в издательском бизнесе не лучше, чем в вышивании. По вине Джо рекламная кампания превратилась в немыслимую аферу. А Мэтью теперь должен расплачиваться за беспечность брата.

«Воплощенная сексуальность…» Мэтью фыркнул. Чушь! Ерунда! Самый сексуальный ресторан — это еще куда ни шло, отель — тоже, но мужчины? Непростительная глупость. Что это нашло на Джо? Никогда прежде он не отличался расточительностью, а тут вдруг отправил Сюзанну в Париж, да еще с целой оравой помощников! И с четырьмя мужчинами, о которых она мечтает, хотя на самом деле должна мечтать только о…

— Месье!

Мэтью не сразу понял, что стоит перед таможенником. Спохватившись, он выложил на стойку паспорт. Полдела уже сделано. Осталось только добраться до отеля «Гран-Пале» и устроить скандал. И объяснить мисс Мэдисон, что, если мужчина и вправду сексуален, незачем фотографировать его в Париже, сойдет и студия в редакции.

— Добро пожаловать во Францию, месье. Сколько вы намерены пробыть здесь?

— Дня два.

— Вы прибыли по делу?

Мэтью кивнул, поджав губы. Не хватало ему еще ездить в Париж развлекаться!

— Приятного пребывания в стране, месье, — пожелал таможенник. Мэтью сунул паспорт в карман. Мысль о том, что скоро Сюзанна поплатится за самовольство, заставила его желчно усмехнуться.

Он ненадолго заехал в свой любимый отель, маленький, старинный и элегантный, где обслуживающий персонал знал его по имени. Там он побрился, принял душ и переоделся.