Люболь. Книги 1-4

– А что, Софи знала, что умрет, уже после того, как ударилась? – изумился Роберт мужеству невестки.

– Похоже на то. – Роберта побежала в ванную, включила воду и только тогда разрыдалась, зажимая себе рот рукой.

Труп Софьи сожгли в присутствии семьи Таубов. Не взяли на церемонию только Фредика. Ее прах муж в одиночестве развеял над морем. В Сиднее.

Лети, – только и сказал он.

Клод не плакал, не напивался, не ел ничего, кроме яблок, – механически брал из вазы. Они долго ходили с Фредиком по берегу моря.

Пустота внутри Клода до боли распирала его, словно ломала ребра. Роббер и Фрэ спали с ним в одной постели, чтобы Клод не чувствовал себя совсем покинутым.

Соня не заживала в нем, словно ее смерть втягивала в себя и его. Вечером он падал и проваливался в холодную пустоту.

Два месяца, пока двойняшки лежали в реанимации и он видел их регулярно через стекло спящими, он не осознавал, как он их любит. Это были в его сознании два бессмысленных «космонавта в капсулах», два инопланетянина на Земле. Два пришельца, которые убили его жену.

Георгий выследил, что Наталья – в доме у Лимона. И как только весть о гибели Софьи дошла до него, Георгий отправился убивать Наталью и Лимона. Он не хотел сообщать Клоду, что расшифровал, кто стоит за трагедией. Это потребовало бы мести с его стороны. А ему самому терять нечего.

Он вскрыл квартиру Лимона на следующий день, как узнал, что Соню кремировали. В коридоре на потолочной балке на веревке болтался начавший вонять труп Натальи. И рядом с откинутым стулом валялась записка, что Наталья раскаивается в том, что совершила. Лимона нигде не было. Он уехал навсегда в Египет по поддельным документам – купил их во время тура туда. Он прихватил все деньги бывшей группировки Седого. Так что Георгий верно решил, что его будет кому искать.

Они с Настей – его Асей – вернулись в Москву. Но ненадолго. Георгий решил возглавить и развивать бизнес Лари в Турции. И охранять особняк Таубов. Когда-нибудь во владение им вступят дети. А пока им будет где проводить каникулы.

Михаил с Лилией получили рабочие визы, успев к выписке близнецов. И стали их крестными и нянями. Их поселили в том доме, который подарил Софье Клод на свадьбу. Туда им привозили близняшек на ночь. А днем они отсыпались, пока бабушка с дедушкой ухаживали за ними, кормили донорским молоком от двух кормилиц.

Клод же ожил сразу, как только на него посмотрела открытыми глазами нью-Софья. Он не мог перепутать – глаза были от прежней Сони, его жены. Она не обманула Фредика – предупредила всех через него…

В ту ночь Клод, наконец, заснул в обнимку с Фредом спокойно. Раньше он просто лежал ночами рядом. Похудел и поседел.

А тут он спал. И видел такой сон, что смотреть его рядом с малышом было просто неприлично.

Поэтому на следующую ночь Фредик отправился спать «с мамочкой» – иначе он свою сестричку он не называл и в дальнейшие семнадцать лет.

Кстати, книгу Софьи малышам с трех лет читали, как другим детям сказки, опуская пока главы о судьбе других: Михаила и Лилии, Георгия и Анастасии. Но близнецы родились не под тем знаком Зодиака, что должны были. И судьбы их не стали такими, как в книге. Там они становились артистами мирового кино. А на деле Виктор – сын-близнец стал сперва в десять лет чемпионом мира по гимнастике (под руководством отца и его спортивного рэпа), в пятнадцать лет увлекся созданием фильмов из «3Д» кукол, созданных на основе реальных фото людей. Он сделал первый в мире документальный фильм о любви своих родителей друг к другу. Он обсчитал сфотографированную фигуру отца, омолодил лицо и волосы, потом сфотографировал сестру, которая получилась один в один как мать. Вставил в фильм эротический рэп, вызвав новую волну его популярности.

Он, как когда-то его мать, захотел прожить предполагаемую жизнь. Только она представляла жизнь его и брата с сестрой, а он представил их роман с отцом.

Причем, это был документальный фильм – первый в таком роде. Чтобы его инсценировать, Виктор поехал в Москву, чтобы расспрашивать людей о матери и отце, времени съемок. И в поездке встретился со Стасом и Таисьей, а также их дочкой Раисой. Девушка была так похожа на Жизель!

Виктор полюбил ее. Так что их свадьбы состоялись в один с день с Фредом и Соней. Почти все они еще были несовершеннолетними.

И на медовый месяц все молодые, ну и Клод с ними, поехали в Аланью. И вот в один из дней молодожены отправились кататься на досках. Все они успели в Австралии стать заядлыми серфингистами. Да и на каникулах катались тут.

А Клод неторопливо шел по берегу и записывал их вопли восторга. Он был все такой же спортивный, еще более красивый, потому что седина шла ему необычайно. Разворот плеч под синей майкой поражал воображение. Правда, не в тот момент – на берегу он был один. Волны выдались огромными, Клод со своей звукозаписывающей аппаратурой почти прижимался к скале, снимая всех четверых резвящихся на волнах на камеру. Как вдруг он увидел в надвигающейся на него гигантской волне безжизненное лицо со спутанными волосами. Блондинка, похожая на его дочь, мелькнула и исчезла в море!

Он похолодел от ужаса. Но его тело отреагировала быстрее мозга. И сознание застало его уже в воде.

Клод мгновенно, как был, в одежде, ринулся в волну, которая его накрыла с головой и уволокла далеко от берега. Когда он с огромным трудом выбрался на гребень, девушки не было видно.

Клод нырял и нырял за ней, несмотря на гигантские волны.

А Софью выбросило на берег с разбегу и едва не убило об скалу. Ее заметили издали остальные трое родственников. И примчались на помощь.

Ей делали искусственное дыхание по очереди, как и массаж сердца, и в результате Софья пришла в себя. То есть, пришла в нее другая душа, а не Сонина.

А отца дети не сразу спохватились, а когда пришли домой и не застали его там.

А Клод нырял и нырял, пока не сдался. Видно, труп унесло течением, с горечью подумал он. Вот и потерял он жену второй раз.

И тут он заметил, что кольца с изумрудом на руке нет. А ведь Софи велела не снимать его никогда.

И Клод снова погрузился на дно пучины – стал искать кольцо.

Он увидел его на высоком камне. Надел на палец и ринулся вверх во все высветляющуюся бирюзовую высь. Ему казалось, что он плывет внутри своего зеленого глаза и выныривает в синеву глаза Софьи. Это было красиво. Прозрачная зелень превратилась в глубокую синь. Рябь прошла, и ослепило счастье. Это была смерть от гипоксии. Впрочем, труп Клода так и не нашли. Растворился он в море в самом прямом смысле слова.

Ангелы Клода и Софьи смотрели с высоты, как душа Софьи выловила в волнах душу Клода. И как в тело Софьи-младшей вошла, наконец, та душа, которая при предначертанном развитии событий должна была ей достаться, если бы мать не оккупировала тело дочери в момент рождения.