Любопытная новобрачная

– Защита готова, - сказал Мейсон.

Рода Монтейн сидела рядом с адвокатом, одетая в привычный костюм кофейного цвета со светлой отделкой на вороте и обшлагах. Она нервничала, что было заметно по тем взглядам, которые она бросала в зал. И в то же время в ее облике было что-то такое, что заставляло предполагать о сохранении ею самообладания даже в том случае, если Суд признает ее виновной в совершении убийства первой степени.

Джон Лукас поднялся, коротко изложил суть дела и вопросительно посмотрел на судью Маркхэма.

После этого был утвержден состав Скамьи Присяжных. Каждый из присяжных по очереди заявил, что будет судить честно и объективно.

– Защита может задавать присяжным вопросы, - сказал судья Маркхэм.

– Ваша Честь, я считаю, что лучшего состава Суда мы не могли и желать.

Джон Лукас вскочил на ноги и недоверчиво спросил:

– Вы что же, не будете лично расспрашивать каждого присяжного?

Судья Маркхэм ударил по стелу молотком:

– Защитник совершенно четко изложил свои намерения!

Но даже бывалого судью поразила необычайная покладистость адвоката. Он достаточно повидал выступлений Мейсона на процессах и понял, что тот готовит какой-то ход.

– Очень хорошо, - вздохнув, проворчал заместитель окружного прокурора.
– Очень...

– Теперь вы можете приступить к проверке присяжных, - сказал судья, кивая Лукасу.

Обвинитель провел процедуру с особой тщательностью. Очевидно, он считал, что Мейсону удалось протащить в состав Скамьи Присяжных своих людей. Он не понимал, что у присутствующей публики росло предубеждение против него, придирающегося без видимых оснований к составу присяжных и пытающегося уличить их во лжи и пристрастности.

Постепенно лицо судьи Маркхэма приняло благодушное выражение. Блестящими глазами он посматривал на Мейсона, разгадав его маневр. Он давно уяснил, что если Мейсон выглядит особенно наивным и бесстрастным, значит, нужно ждать жарких боев и неожиданных выпадов.

Наконец, заседание началось.

Джон Лукас выглядел возбужденным и напряженным. Мейсон казался изысканно вежливым и уверенным, что невиновность его клиентки будет доказана без особого труда.

Первым вызвали для дачи показаний офицера Гарри Экстера. Этот свидетель выступал с присущей полицейскому подозрительностью к адвокату защиты, опасаясь какого-нибудь подвоха с его стороны. Со скрупулезной дотошностью он рассказал, как прибыл в Колмонт-апартментс, как нашел там мужчину в бессознательном состоянии и какие меры им были приняты после этого.

Лукас предъявил для обозрения кольцо с ключами от гаража и машин.

– Вы хотели бы их осмотреть, господин адвокат?
– спросил он.

Мейсон с безразличным видом покачал головой.

Экстер подтвердил, что это именно те ключи, которые были найдены в квартире убитого. После этого ключи были приобщены к делу в качестве вещественного доказательства со стороны обвинения. Далее, свидетель опознал фотографию комнаты, в которой был обнаружен труп, и сообщил некоторые подробности относительно положения тела и мебели. После этого к допросу приступил Мейсон. Он не повышал голоса и даже не поднял головы, продолжая сидеть в свободной позе человека, непринужденно говорившего на интересную тему.

– Был ли в комнате, где обнаружен убитый, будильник?
– спросил Мейсон.

– Да, сэр.

– Какова его судьба?

– Он был изъят из квартиры в качестве вещественного доказательства.

– Вы бы узнали этот будильник, если бы вам его предъявили?

– Да.

Мейсон повернулся к Джону Лукасу:

– Будильник у вас?

– Да, - ответил тот, ничего не понимая.

– Будьте добры предъявить его Высокому Суду.

– Как только его доставят сюда, - ответил заместитель окружного прокурора.

– Чем привлек ваше внимание этот будильник?
– спросил Мейсон у свидетеля.

– Он был поставлен на два часа ночи. Может быть, на два часа без нескольких минут.

– Часы шли?

– Да.

– Посмотрите на фотографию. Скажите, на ней изображен тот самый будильник?

– Да.

– Будьте добры, покажите фотографию членам Высокого Суда.

Свидетель обошел присяжных, поочередно показывая каждому будильник на фотографии.

– Могу ли я попросить представить Высокому Суду будильник в качестве вещественного доказательства?
– вкрадчивым голосом спросил Мейсон.

– Его представят Высокому Суду, как только доставят сюда, - заверил Лукас.

– Я бы хотел задать несколько вопросов свидетелю по поводу этого будильника, - обратился Мейсон к судье Маркхэму, - имея его перед глазами как вещественное доказательство.

– Будильник не был представлен на процесс представителями обвинения, - объяснил судья Маркхэм.
– Мне думается, не следует прерывать нашей работы. Как только будильник будет доставлен, я дам вам возможность допросить данного свидетеля.

– Хорошо, Ваша Честь, - согласился Мейсон.
– Пока у меня вопросов нет.

Мейсон сел на свое место.

После этого в качестве свидетелей вызывались работники Отдела по раскрытию убийств и бригады скорой машины. Врач описал ранение, нанесенное пострадавшему топором, которое впоследствии стало причиной его смерти. Наконец, обвинение предъявило Суду сам топор, на котором все еще видны были пятна крови и волосы, приставшие к лезвию.

Мейсон сидел совершенно неподвижно, словно происходившее его не касалось. Он не задал ни одного вопроса свидетелям, выступавшим один за другим.

После короткого перерыва в свидетельскую ложу был приглашен Фрэнк Лейн - веселый и энергичный молодой человек, работающий на бензозаправочной станции механиком, который обслуживал машину Роды в ночь на шестнадцатое июня.

– Когда она приехала к вам на станцию?
– спросил Лукас.

– В час сорок пять, - ответил Лейн.

– Что она делала?

– Сидела за рулем машины "шевроле".

– Какая неисправность была у автомобиля?

– Спустила правая задняя покрышка.

– Что предприняла обвиняемая?

– Завела машину на территорию станции и попросила меня сменить покрышку.

– Как вы поступили?

– Заменил колесо на запасное. И только потом заметил, что и у этого колеса камера спущена. До меня донесся тихий свист - из камеры выходил воздух.

– Что вы предприняли?

– Она попросила поставить ей новое колесо, что я и сделал.

– Вы говорили с обвиняемой по поводу времени?

– Да, сэр.

– В каком плане?

– Я предложил ей завулканизироватъ камеру в ее присутствии, но она ответила, что у нее нет времени, что она опаздывает на свидание и не может ждать. За своими камерами она обещала заехать на следующий день.