Любовь Черного

Он возвышается надо мной как скала. Темный. Угрожающий. И кажется, снова злой. Припечатывает тяжелым взглядом.

– Давай, пей, – повторяет. – Что застыла?

– Нет, – сглатываю.

– Пей, сказал, – произносит отрывисто. – Тебе расслабиться надо.

– Не могу. Я… я не пью.

Говорю, а потом жалею о своих слов, потому что вид у Черного бешеный. От него как будто током искрит. Как электрический провод. Только тронь – ударит. Обожжет.

– Блядь, – рявкает.

И сам к бутылке прикладывается. Пьет крупными глотками. Жадно. Наблюдаю, как дергается его массивный кадык, и становится жутко.

Что теперь? Он и трезвый ведет себя как животное. А пьяный так вообще с цепи сорвется.

Черный отбрасывает бутылку в противоположный угол дивана. Ловит мой взгляд точно в капкан.

– Ну чего ты опять так смотришь? – рычит и склоняется надо мной. – Глаза эти свои вытаращила. Вот чего, блять?

Одна его рука опускается на подлокотник. Вторая на спинку дивана. И хоть он не трогает меня, все равно ощущаю себя под давлением.

– Глаза у тебя, – цедит сквозь зубы. – Сучьи.

Черный выхватывает у меня стакан. Ставит на столик у дивана, да так резко, что тот проезжается по гладкой поверхности и жидкость расплескивается.

Вздрагиваю. Сжимаюсь в комок, ожидая самого худшего.

Но тут Черный просто усаживается рядом. Берет бутылку. Допивает. А потом его горячая ладонь опускается на мою щиколотку, вынуждая дернуться. Пальцы обводят лодыжку. Медленно. Едва дотрагиваются.

Нет, нет, нет. Все внутри протестует. Если он скользнет выше по ноге. Если… я просто… я…

Но он просто сжимает мою стопу. Слегка.

– Замерзла?

– Н-нет, я…

– Надо согреть.

Черный резко поднимается и подхватывает меня. Все происходит так быстро, что воздух забивается в легких и я даже закричать не могу.

Он относится меня в другую комнату. Свет не включает. Бросает на кровать, и сам укладывается рядом. Прижимается сзади. Притягивает вплотную.

Стараюсь сбросить предательское оцепенение. Стараюсь бороться.

И тут понимаю, что Черный больше ничего не делает. Не стягивает с меня одежду, не шарит руками по моему телу. Он застывает, только держит крепко.

Дергаюсь. Пробую выбраться.

– На хуй нарываешься?

Его отрывистый вопрос заставляет заледенеть.

– Тихо лежи.

Он перемещается. Одна ладонь накрывает мой живот. Другая – грудь. Через пиджак. Боюсь шевельнуться.

Ничего не происходит.

Черный молчит, и я замираю в напряжении.

Его тяжелое дыхание как будто успокаивается. Прислушиваюсь. Считаю секунду за секундой.

Он что, заснул?

6

Блядь. Где она?

Просыпаюсь и сразу понимаю, что девчонки нет рядом. Не просто в кровати нет. В комнате пусто.

Только запах ее. Будоражит. Здесь все ею пропахло. Пропиталось.

Такой нежный аромат. Тонкий. Черт знает, что это за духи такие. Но стоит вдохнуть – в момент пробирает. И в то же время успокаивает. И сама она такая… только дотронешься и отпускать уже не хочется.

Сучка. Нормально же лежала. Куда уже удрала?

Подрываюсь с постели. Оглядываюсь. На улице светло. Солнце во всю палит.

Круто же меня вырубило. На всю ночь рядом с ней отключился. А ведь думал просто подремать. Давно привык один спать. Только так и отдыхал.

Но с этой девкой всегда все против привычных правил идет.

Понимаю, что свалить она далеко не могла. На двери кодовый замок. Только я сам открою.

Да и кто ее выпустит отсюда без моего разрешения? Снаружи охрана выставлена. Везде мои люди.

Выхожу из спальни. Прохожу по коридору. Через зал.

Тихо. Ни единого звука не различаю. Но все равно ее чую.

Застываю. Выжидаю. Поворачиваю на кухню. Останавливаюсь на пороге. В косяк упираюсь и прямо вперёд смотрю.

Вот она. Здесь. Стоит у окна, спиной ко входу. На улицу смотрит. Кого там выглядывает?

Резник рядом с ней не появлялся. Это я пробил. Он вообще сейчас вокруг ее подруги круги наматывает, вчера из клуба забрал. Короче, ещё успею разобраться с уебком. Тут дела поважнее есть.

Вижу, девчонка мой пиджак не сняла. Кутается. Холодно ей? Так чего из постели выскочила? Напряженная вся, взъерошенная.

Я же и не трогал ее толком. Просто приобнял. Согрел.

Девчонка плечом дергает и оборачивается. Видит меня – сжимается вся. Руками себя обнимает, отгородиться пытается.

– Мне домой нужно, – говорит тихо.

Отходит чуть в сторону, в стену вжимается.

– И на работу, – бросает взгляд на часы. – Магазин давно пора открывать. Люди должны прийти. Забрать платье. Еще на прошлой неделе заказывали.

Реально думает, что будет жить как раньше?

– Сядь, – кивком на стул указываю.

А она даже не шелохнется. Ресницами своими невозможными хлопает. Бледнеет. От напряжения подрагивает. Но с места не двигается.

Упрямая сучка. Никогда с первого раза не слушается.

– Садись давай, – повторяю.

Да она вообще блять не слушается.

Не выдерживаю. Хватаю ее за плечо, сам усаживаю. И пальцы сами тянутся к волосам, вплетаются в пряди.

– Что есть будешь? – спрашиваю. – Какую еду тебе заказать?