Любовь и Боль
Шрифт:
Большая часть группы ушла танцевать или вышла покурить на улицу, поэтому за столом нас осталось всего пара человек.
— Мне так нравятся твои брови, — искренне улыбнулась я.
Рука сама потянулась к его лицу и палец беззастенчиво опустился на правую бровь. Он перехватил запястье, скользнув взглядом к моим губам. Повернул мою ладонь к себе, нежно поцеловал и глухо спросил:
— Только брови?
Во рту стало сухо, а в тело ударила горячая волна жара. Я не понимала, как такое возможно, но на меня смотрела пара океанских синих глаз. Эти светлые взъерошенные волосы, в которые так
Не знаю сколько длились по времени наши поцелуи, но я горела от его прикосновений, ненасытно изучающих мое тело.
До номера мы добирались с редкими перерывами на дыхание, а когда очередная остановка произошла около моей двери, сознание на миг протрезвело, и я увидела, что рядом со мной не Он.
Что все это время я отдавалась в руки другому.
Прежде, чем я успела что-то сказать, Антуан открыл дверь и, притянув меня к себе, впечатался в губы новым жадным поцелуем.
Мозг и тело теперь изучали новые для себя прикосновения без обманной призмы другого лица. Ощущения не походили на поцелуй с Ним, и не были похожи на те ужасные прикосновения Брендона, потому что запах Антуана не отталкивал. Он мне нравился. Действительно нравился. Только иначе. Не вызывал внутри бурю или вихрь, не заставлял колени подкашиваться, он обволакивал, как теплый плед. Наверное, потому я решилась отдаться моменту, но в ту же секунду мой партнер отодвинулся и часто дыша произнес:
— Тебе надо идти спать. — его наставление удивило, брови поспешили воплотить в реальность эмоции. На губах Антуана появилась усмешка. — Да, я очень тебя хочу, Хлоэ. Но не так. Сейчас мы оба слишком сильно пьяны.
Актер аккуратно подтолкнул меня в номер. Оставил мою сумку, про которую я давно забыла, на столике около зеркала и пожелал:
— Доброй ночи.
Дверь за ним захлопнулась, и я осталась одна со спутанными мыслями и чудовищным желанием спать.
Плюхнулась на кровать и заснула быстрее, чем закрылись глаза.
*
— Ещё раз так напьёшься и твоя жопка встретится с моим ремнём, бемби! И нет, я не боюсь, что ты меня засудишь, потому что быстрее сам выиграю дело о моральном разочаровании в своей подопечной! — суровый голос Сэма ощущался так громко, будто мою голову засунули внутрь колокола, по которому целенаправленно и метко били.
Попытки прикрыться одеялом и уйти в «домик» оборвались сразу же. Он стащил с меня защиту и поднес к носу стакан, от которого пахло откровенной отравой.
«Пей и спи вечно» — именно так трактовала аромат моя ватная голова.
— Пей. — не терпя возражений, сказал голос.
Мои глаза все еще были закрыты. Я играла в игру «если я вас не вижу, значит, вас здесь нет», но она почему-то оказалась бракованной и не сработала.
— Съемка через три часа. Пей. Считай, что это спасательный нектар. Поверь старине Сэму, благодаря этому, ты через полчаса будешь, как огурчик.
Морщась и задержав дыхание, кое-как влила в себя напиток. Мне не разрешили остановиться на половине, и при попытке отодвинуть чудодейственное пойло, долили его в меня уже насильно. Потом забрали стакан, а чуть погодя меня подняли
на руки.— Второй ингредиент чудодейственного средства, — безжалостно произнес мучитель, — Холодный душ.
Эти слова самым волшебным образом вмиг открыли мои глаза.
— О! Доброе утро, мамзелька. — усмехнулся Сэм, крепче сжимая меня в руках и вмиг нокаутируя жалкие попытки к бегству. — Твои оленьи глаза не помогут. В другой раз будешь думать, прежде чем напиваться перед съемкой! На один день доверил тебя этому бездарю и нате здравствуйте! Бемби-алконавт в похмелье.
— Он ни в чем не виноват. — промычала в ответ, краснея от воспоминаний вчерашних поцелуев.
И как теперь вести себя с Антуаном?
Разыграть роль с амнезией?
Алкогольная прогрессирующая амнезия!
Стараться избегать его весь день?
Как я буду его избегать, если у нас сегодня сцена на вилле почти тет-а-тет… Сослаться на роль и необходимость уединения?
Где, кстати, мой паспорт?
Найти паспорт и срочно вылететь обратно в Америку.
— Ты хоть трусишками своими перед ним не светила? — добил меня Сэм. — Или он оказался благородным дундуком?
— Благородным. — честно призналась я.
— О-о-о…
*
Я больше никогда не буду пить. Дала себе слово. Никогда-никогда.
Вокруг кишели люди, готовясь к съемке. Я листала роль, повторяя сцену.
— Ты прекрасно выглядишь, — рядом на стул села темноволосая Мари, играющая Лею.
Роль, на которую изначально должна была пробоваться я.
— Как тебе это удаётся? У меня все лицо опухло, да и половина актеров на площадке разгуливает с перекошенными рожами. Дюран в ярости! — смеялась девушка. — У тебя какой-то секрет?
— Нет особого секрета, — улыбнулась, внутренне морщась от воспоминаний о вонючем пойле и позорных кадрах под холодными струями воды. Просто монстр-агент.
— Вы вчера с Антуаном так страстно покидали ресторан, — придав голову таинственности, Мари придвинулась ко мне, надеясь на подробности. — Говорят, он в постели великолепен.
После данного предложения девушка чего-то от меня ожидала. То ли ликующего подтверждения, то ли заготовленной хлопушки с конфетти. А я понятия не имела, как себя вести.
— А вот и наш главный герой, — сжимая губы, кивнула она головой в сторону. Я повернулась и увидела приближающегося к нам Антуана.
Не знаю, какой секрет был у него, но выглядел он великолепно. Темные брюки с подтяжками и светлая рубашка очень ему шли. Волосы аккуратно уложены, а на лице ни единого следа вчерашнего вечера. Одетый для роли, он неспешно шагал к нам, докуривая сигарету. Мое сердце пропустило удар. Еще немного и ногти бы точно проткнули кожу на руках.
Что мне делать?
Только не покраснеть, только не покраснеть…
Подойдя, он погасил окурок, снял очки и поочередно поцеловал в щеки сначала меня, а затем Мари.
— Прекрасный день сегодня, девушки. Как считаете? — он вел себя спокойно и расслаблено.
Его взгляд чуть дольше остановился на мне, но в этом же нет ничего страшного?
— О, меня зовут! — разочарованно охнула девушка и отошла к оператору, настраивающему оборудование.
— Хорошо спала? — спросил Антуан, и я все же покраснела.