Любовь и другие обстоятельства

Прогуливаясь вечером с Дусей, она старалась не думать о своем незнакомце. Незнакомец – действительно, она даже не знает, как его зовут. А так ли это важно? На горизонте замаячила знакомая бархатная морда. Дуся, уставшая от слишком назойливого внимания молодого глупого кавалера, недовольно засеменила в сторону. Борман же, не разбирая дороги, на всех порах несся к ней, таща сзади, как на аркане, хозяина. Сердце Ольги начало отбивать ускоренно-восторженный ритм, словно стремительно сокращающееся между ними расстояние делало воздух плотным, вязким и горячим.

– Привет, – запыхавшись от усилия, выдохнул парень. – Борману ваша девочка, определенно, нравится.

Ольга смущенно улыбнулась и отвела глаза, выискивая виновницу разговора. Та безрезультатно пыталась отбиться от напирающего кобеля, и наконец устремилась к ногам хозяйки, ища защиты. Оля взяла Дусю на руки.

– Она у нас дама почтенная, уже забыла, как играть, – Ольга вдруг почувствовала, как краска заливает ее щеки. – Мы, наверное, пойдем.

Она переминалась с ноги на ногу, словно не решалась сделать шаг, и, наконец, резко развернулась и пошла прочь.

«Да, Дуся, – гладя собаку по голове, вздыхала Ольга, – эти кобели не про нас». Дуся, будто понимая, о чем хозяйка говорит, подняла голову и навострила уши. «Спи, спи». – еще раз погладив пса, она тоже направилась в спальню, строго-настрого запретив себе думать всякую фигню, и почти сразу уснула.

Черные или белые? – разглядывая новые кружевные трусы с еще не оторванными ценниками, думала Ольга. Белые – это вроде чистота и непорочность, а черные, соответственно – порочность. «Да какая уж непорочность? Бери черные», – ответила она себе, решительно взяла белые и направилась в душ.

Ощущение обновления, какой-то незримой красоты, не покидало ее весь день. Ольга не хотела думать о том, что всему виной новые кружевные трусики, но стоило ей вспомнить о них, как на ее губах начинала играть улыбка. Коллеги, заметив ее веселость, оборачивались ей вслед, попав в зону действия ее обаяния. Лучшая подруга вообще не отставала, при каждом удобном случае пытаясь выяснить, с чем же связаны такие перемены в облике и настроении подруги. Ее теории варьировались от «помирилась с мужем» до «нашла нового». Оля лишь загадочно улыбалась ей в ответ, заставляя Лену еще больше напрягать свою фантазию.

– Нет, ну честно, с Олежкой помирилась? – застегивая пальто, в очередной раз спросила она, пока не лопнула от любопытства.

– Ничего не произошло, просто настроение хорошее, вот и все, – Оля кокетливо сдвинула бюретку набок, улыбнулась своему отражению в большом зеркале в холе и выпорхнула на улицу, оставив Лену ни с чем.

Осень плавно перетекла в зиму. Короткие прогулки с собаками продолжались. Оля хорошела. Она с каждым днем чувствовала себя все более счастливой. За те полтора месяца, что они не виделись с мужем, она ни разу не захотела ему позвонить. И если с одной стороны это ее радовало (значит она без него, все-таки, может), с другой – вселяло все больше опасений насчет собственного будущего. Да, она счастлива и свободна. Она, наконец, может делать то, чего хочет сама, но… Но у нее был Кирюшка, который имел право на отца. И неважно, что между ними происходит. С другой стороны ей безумно нравился ее новый знакомый, имени которого она так и не спросила, словно боялась дать себе пустую надежду на то, что из этого что-то может получится.

Конец ознакомительного фрагмента.