Любовь и кабачковые оладьи

— Учебник по психологии полов, — призналась Марина, сильно краснея.

— А, у тебя научный подход, — хмыкнул Андрей.

— Но ведь у тебя было много женщин, ты меня с ними, наверное, сравнивал, я не хотела им проиграть, мне хотелось быть для тебя лучшей. Что же тут плохого?

— Вранье здесь самое плохое, то, что ты начала строить со мной отношения со лжи, — Андрей сам залюбовался своей фразой, такой точной, высокоморальной.

— Я думала, что любой человек должен быть рад, что ради него кто-то столько усилий затратил, — тихо сказала Марина, — ведь ни ради каждого кто-то волчком крутится.

— Ну, вот такой я не каждый. И ради меня ли такие усилия? Может тебе вот это нужно было, — он картинно обвел рукой дачу.

— Не нужно. Мне теперь от тебя ничего не нужно, — Марина встала и пошла наверх. Дверь мансарды громко хлопнула, скрывая девушку от Андрея.

— Очень театрально! — крикнул ей Андрей. — В твоем духе. Под дверью на коленях рыдать не стану. Я ушел на речку!

И хлопнув так же громко, как и Марина, калиткой, побрел к любимым мосткам.

Скинув футболку и шорты, Андрей с разбегу прыгнул в прохладную воду, и неспешно загребая, поплыл на спине. «Ишь какая! Я рад должен быть, что меня окучивали, старалась она… Ну, может и старалась. Но можно было ведь как-то без вранья — подойти ко мне, представиться. Я бы на такую, как она, клюнул, да точно клюнул бы. Зачем столько сложностей, чтобы не сорвался, уж наверняка вляпался по самые уши. А я еще ее рыбу учил ловить, да она рыбак от Бога, любого поймает! Любого?» И тут холодный ключ из глубины обжог ноги. Андрей перевернулся на живот и быстро погреб к берегу. Нагретое солнцем дерево мостков приятно согрело покрывшуюся мурашками кожу.

«Любого, — задумчиво проговорил Андрей. — А ведь ее братец прав, такой девушке стоит подмигнуть, и любой мужик, даже с очень большими бабосами, вокруг нее польку-бабочку начнет выписывать. Дача ей моя понадобилась, развалюшка старенькая на шести сотках, или однушка с кухонькой, жмущей в бедрах, или машина среднего класса, далеко не мерседес? Я идиот! Кретин! Да даже если ей все это понадобилось, к этому же еще я прилагаюсь, она для меня маленький рай сделала, я же две недели как чумной, я же без нее теперь не смогу! Дебил, за дачу свою испугался! Правильно мать говорит — лопух!»

Андрей вскочил и начал натягивать шорты прямо на мокрые трусы. «Надо мириться, срочно мириться! Прощение просить! Чего она там хотела? Арбуз? — он похлопал по карманам и нашел три сотенные. — Должно хватить».

У арбузного развала, бочком пряча мокрый зад, он выбрал самый большой арбуз, и не забрав сдачу, бегом помчался домой.

— Марина! Смотри, самый большой выбрал! — закричал он еще в калитке.

Дача показалась ему пугающе пустой. Андрей, забросив охлаждаться арбуз в бочку для полива, на ватных ногах медленно побрел к дому. Да нет, она здесь, вон грядки только что политы, вода еще не впиталась. На пороге стояли старенькие бабушкины сланцы, в которых Марина бегала по даче, а вот модельных босоножек на высоченном каблуке не было. Сердце больно сжалось, Андрей рванул к душевой. Все баночки и флакончики стояли на месте. «Нет, не уехала, она бы забрала свои дорогучие лосьоны. Просто, как и я, психнула и пошла прогуляться. Подуется — подуется и верется, а я ей картошки нажарю. «Вот, — скажу, — я тоже умею готовить»”.

На кухне был идеальный порядок, купленные Мариной продукты убраны в холодильник, как и не съеденный Андреем завтрак. А ведь он сегодня еще не ел, даже и не вспомнил. «Ничего, сейчас пожарю картошку, придет Марина и поедим». Он кинулся мучить корнеплоды, через полчаса по кухне разнесся приятный запах. Андрей накрыл сковородку полотенцем и сел ждать. Время шло, а он по-прежнему сидел один. Картошка давно остыла, солнце начало двигаться к горизонту. Не выдержав, Андрей набрал номер Марины, сигнал шел хороший, но девушка не отвечала. Он снова и снова набирал и держал трубку до упора, пока равнодушный голос не начинал просить — оставить сообщение. Комната погружалась во мрак.

Поднявшись, Андрей, наконец, пошел наверх. Он уже знал, что там увидит, но все равно вздрогнул, не обнаружив в углу красного чемодана. Распахнутая дверца шкафа демонстрировала пустые вешалки. «Ушла, обиделась и ушла… Что я наделал?! Но оставила же она эти банки в душе. Оставила, чтобы был предлог встретиться. Она ведь хитрая, — Андрею надо было о чем-то думать, как-то себя успокоить. — Через сколько тогда позвонила Маринет, после того как съехала с чемоданом? Через неделю. Мне что, и Марину так долго ждать? Нет, так долго я не могу. Неделя без Марины! Надо ускорить процесс».

Он спустился на кухню, взял телефон и набрал Маринке эсемеску: «Ты забыла свои кремы, как вернуть?» Настроение чуть улучшилось, он поел прямо из сковородки картошку и принялся снова ждать, теперь не Марину, а хотя бы от нее эсэмеску. Но экран по-прежнему чернел пустотой.

— Ладно, чего там вокруг да около ходить, напишу открытым текстом: «Марина, нам надо поговорить», — он нажал на самолетик, сообщение улетело.

Ответа не последовало.

— Да что ж такое?! Не видит она, что ли? «Марин, я скучаю».

Тишина. Андрей вздохнул поглубже и написал: «Прости меня, я виноват! Возвращайся!» Потом подумал и добавил: «Хочешь, я за тобой приеду, прямо сейчас». Но телефон упрямо молчал.

— Но ведь ты видишь мои сообщения, я знаю это! Ну, ответь же! «Марина, я люблю тебя», — полетело в пустоту.

— Почему я не сказал ей это в глаза, ведь тогда, на порожках с котом на коленях, она ждала от меня именно этих слов, а я не понял. Ладно, пустим в ход тяжелую артиллерию: «Марина, выходи за меня замуж».

«Пилим», — наконец-то прилетело в ответ.

— То-то же, — Андрей самодовольно улыбнулся, поднося к глазам телефон.

«Банки можешь выкинуть, я куплю новые», — гласила надпись.

Андрей почувствовал себя одиноким и никому не нужным.

16

Проведя бессонную ночь и ругая себя последними словами, Андрей поехал на работу.

— Как отдохнул, бухал что ли две недели? — встретил его хозяин. — Выглядишь неважнецки.

— Не выспался просто, — поспешил отвернуться Андрей.

— А, бабу завел.

«Если бы».

Привычные обязанности и монотонность операций немного отвлекли. Да и поломки сегодня были типичными, ничего особенного. «Надо узнать адрес Марины, если мы встретимся, я смогу ее уговорить. После работы рвану к бабушке».

Баба Женя встретила внука, сурово сдвинув брови, по первому взгляду Андрей сразу определил, что она уже в курсе, но выработанная годами интеллигентность не позволяла Евгении Ивановне наброситься на внука.

— Привет, ба, — смущенно улыбнулся он.

— Чая хочешь? — с холодным спокойствием спросила она.

— Не отказался бы, — Андрей чувствовал себя нашкодившим подростком.

Опираясь на трость, но все равно сохраняя осанку королевы (и как ей это удается), бабушка прошла на кухню. Андрюха виновато засеменил следом. Евгения Ивановна была подтянута, бодра, позитивна и упорно не хотела сдаваться наступающим хворям. Родители Андрея не раз предлагали ей съехать к ним, но бабушка цеплялась за знакомый мирок — свои вещи, свои стены, свои воспоминания, и пока переезжать не собиралась.