Любовь и ненависть

— Когда мы доберёмся туда…

— Только не говори, что я должна остаться в машине.

Он снова уставился вперёд сквозь лобовое стекло и повернул так быстро, что мне пришлось впиться ногтями в подголовник, чтобы удержаться в вертикальном положении. Он снова повернул, а затем фургон покатил по длинной подъездной дорожке к особняку Эйдана, сделанного из стекла и дерева. Моя тётя стояла на пороге, дрожа, точно кукла, вырезанная из бумаги.

Джеб распахнул пассажирскую дверь и выскочил из машины ещё до того, как она полностью остановилась. Он подбежал к своей бывшей жене и обнял её.

Август развернулся на своём сиденье.

— Несс…

— Вместе. Мы пойдём туда вместе.

Я перепрыгнула на пассажирское сиденье и выскочила из двери, которая всё ещё была открыта.

Август обогнул капот, и пошёл вперёд, пожирая каменные плиты своими длинными шагами.

— Он внизу. С ножом в горле, — проговорила моя тётя сквозь душераздирающие рыдания

— Люси! — сказал Джеб, в ужасе уставившись на неё.

— Он помог Алексу убить нашего сына, Джеб. Я слышала, как они шутили по этому поводу. Шутили.

Мой дядя издал звук, полный страданий, когда снова прижал к себе свою бывшую жену.

— Я пошла в полицию, — сказала она. — Они попросили у меня доказательства. Я сказала им, что Эйдан установил в джип устройство слежения. Они перезвонили мне, сказав, что поехали на штрафстоянку и проверили машину. После они сообщили мне, что ничего там не нашли.

— О, Люси, — сказал Джеб. — Полиция… они коррумпированы. Тебе следовало прийти к нам.

— Ты ненавидишь меня, — её голос дрожал. — Вы все ненавидите меня.

— Люси…

Он ещё крепче прижал её к себе.

— Оставайтесь здесь с ней, — сказал Август моему дяде, чьё лицо стало таким же бледным, как и его борода.

Я направилась к двери, когда Люси окликнула меня по имени.

Её веки были такими опухшими, что глаза казались крошечными дырочками.

— Я прошу прощения за… за всё.

Слёзы текли по её щекам и начали смешиваться с брызгами крови.

— Эверест был моим ребёнком. Он не мог сделать ничего плохого.

Губы моего дяди дрогнули.

— Но он действительно сделал много плохого.

Тело Люси снова затряслось, и все её браслеты зазвенели.

— И я помогла ему. А теперь его нет.

Извинения моей тёти были настолько неожиданными, что приковали меня к месту.

— Несс… — настойчивый тон Августа вывел меня из оцепенения.

— Увези её отсюда, Джеб, — сказала я. — На случай, если…

— Мы дождёмся вас.

— Джеб, если она убила его, ручейные выследят её.

Люси всхлипнула, из-за чего лицо моего дяди исказилось и сделалось нерешительным.

— Уезжайте! — прошипела я.

Он вздрогнул, затем схватил свою бывшую жену за руку и повёл к машине. После того, как он закрыл за ней дверь, он бросился обратно ко мне и прижал меня к своей груди.

Торопливым шепотом он сказал:

— Я вернусь за тобой. Я обещаю.

Я кивнула.

— Просто увези её в безопасное место. И береги себя.

Он сорвался с места и побежал к машине. Когда фургон с грохотом ожил, я мысленно попросила небеса о том, чтобы кто-нибудь присмотрел за ними, и чтобы они не оказались в кювете, как их сын.

Я проследила за тем, как машина развернулась, после чего зашла в дом сразу за Августом. Как только я вошла в фойе, я напрягла все свои чувства, чтобы уловить звуки, отличные от моего учащенного пульса. Слабый стук ударил по моим барабанным перепонкам.

— Ты это слышал? — прошептала я.

Август кивнул, прищурился и оглядел дом.

Последовало собачье поскуливание и звук царапанья.

— Тут только его собаки, — пробормотал Август, но всё же поднял над головой зонтик, точно бейсбольную биту, который он взял у входной двери, после чего направился к открытому дверному проёму.

Когда я поняла, что он идёт по кровавым следам, мой желудок сжался.

— Держись за моей спиной, Несс, — сказал он, пока мы пробирались через кухню, которая была ослепительно яркой и выполнена в белом и чёрном цвете, словно шахматная доска.

Единственными цветовыми пятнами в комнате были абстрактная ярко-жёлтая картина на дальней стене и алые капли на блестящем полу. Когда мы проходили мимо стойки с ножами, я схватила маленький нож для очистки овощей, который едва не выскользнул из моих липких пальцев. Влажный запах крови, разнёсшийся в воздухе, заставил мои лёгкие сжаться.

Август был спокоен, его пульс едва ли участился, как у человека, привыкшего к крови, а также привыкшего врываться в дома в поисках преступников и трупов. Он кивнул головой в сторону двери, испачканной красными отпечатками ладоней, проем которой зиял, как открытая рана.

Это были отпечатки рук Люси?

Из-за тошноты монохромные точки заплясали у меня перед глазами. Я хотела, чтобы этот мужчина умер, но при мысли о том, что я найду его плавающим в луже крови, у меня скрутило живот. Я выбросила руку вперёд, чтобы ухватиться за чёрный мраморный остров и не отключиться. Нож со звоном выпал из моих пальцев, и я поддалась рвотному позыву, но из меня ничего не вышло.

Август прошипел моё имя.

— Я в порядке, — пробормотала я, моргая, чтобы прояснить зрение.

Его обеспокоенный и долгий взгляд говорил о том, что он мне не поверил.

— Честно, — добавила я.

Прошла ещё одна долгая секунда, прежде чем он поднял руку к двери и открыл её. Петли заскрипели, как в фильме ужасов. Он коснулся своего уха, и я поняла, что он просит меня послушать. Я закрыла глаза и сосредоточилась.

Слабый, но ровный стук заставил мои глаза распахнуться.

Либо в доме был кто-то ещё, либо Эйдан Майклз не был мёртв.

Август понимающе кивнул, а затем начал спускаться по лестнице как раз в тот момент, когда чья-то рука схватила меня за горло. Я закричала, когда меня начали оттаскивать назад.

Август развернулся и бросился обратно вверх по лестнице, но замер на полпути.

Влажный голос прохрипел у моего виска:

— Я позвонил Сэнди… Она уже в пути, — речь Эйдана была невнятной, как будто он полоскал горло. — Так что давай… уходи отсюда, Ватт.