Любовь и роскошь

Дани схватила меховую накидку и побежала по лестнице, желая покинуть дом как можно быстрее, чтобы избежать любых столкновений и размолвок с Колтом, Лили или с родителями. Но ей не повезло – посередине лестницы она увидела, как ее отец направлялся в свой кабинет. Дани молила Бога, чтобы отец не заметил ее, но увы.

Тревис поднял голову и остановился:

– Даниэлла. Добрый вечер. – В его голосе чувствовалась напряженность.

Она кивнула, вежливо отвечая на приветствие.

Он вспомнил о неприятной сцене, произошедшей прошлым вечером, и тень окутала его серо-стальные глаза.

– Зайди, пожалуйста, в мой кабинет. Я полагаю, нам необходимо поговорить перед ужином.

Дани сжалась и виновато пробормотала:

– У меня нет времени. Дрейк и я…

Раздался звук колокольчиков. Она замолчала.

Тревис вопросительно поднял бровь, перевел взгляд с дочери на дверь, затем жестом отпустил приближающегося слугу и сам впустил Дрейка. Дани поспешно спустилась по лестнице и, пока мужчины обменивались приветствиями, взяла Дрейка под руку и сказала, что готова идти.

Тревис чуть прищурился.

– Вы не будете присутствовать за ужином?

– Нет, – пролепетала Дани, мысленно ругая себя за то, что нервничает. – Мы будем ужинать в другом месте.

– В таком случае, может, выпьете что-нибудь перед тем, как уйти?

Дрейк собрался сказать, что принимает приглашение отца, и сама Дани решила, что выпить по бокалу вина и немного ослабить возникшую между ними напряженность было бы чудесно, но тут она подняла голову и увидела спускающегося по лестнице Колта.

– Нет, – резко сказала она, замечая, как удивленно посмотрели на нее мужчины. Взглянув на Дрейка полным мольбы взглядом, Дани поспешила добавить: – Разве ты не говорил, что заказал столик на семь тридцать?

Он послушно кивнул.

– Значит, нам лучше отправиться прямо сейчас. – Она потянула его за рукав и обратилась к Тревису: – В другой раз, спасибо.

Тревис открыл для них дверь:

– Конечно. Желаю приятного вечера.

Как только они оказались снаружи, Дрейк смеясь спросил, что происходит.

– Вы просто сбежали.

– Позже, – пробормотала Дани, чувствуя облегчение, оттого что им удалось благополучно выбраться из дома. – Я расскажу позже.

Она ласково улыбнулась, и Дрейка захлестнула волна теплоты и спокойствия. Он прижал ее ближе к себе, поцеловал в лоб и прошептал:

– Вы знаете, моя дорогая, вы всегда можете обратиться за помощью ко мне.

Дани засияла от счастья – она знала, что это действительно так.

Глава 17

Ночная поездка в экипаже таила в себе столько прелести, что ни у одного из них не возникло желания испортить удовольствие бесполезными разговорами о неприятных вещах. Вскоре Дани и Дрейк достигли конечного пункта их путешествия – маленькой, но элегантной гостиницы «Палас», из окон которой открывался замечательный вид на великолепные сады Тюильри. Швейцар, облаченный в шикарную черную бархатную ливрею с золотыми эполетами, ожидал их подле извергающего радужные брызги фонтана, чтобы помочь им выйти из экипажа. Он поклонился, приветствуя Дрейка с необычной фамильярностью, как показалось Дани, проворно подскочил к входу и придержал для них резные двери из красного дерева.

Дани была поражена великолепием внутреннего убранства гостиницы, особенно маленьким внутренним двориком. Ей пригодились ее знания по интерьеру, и она безошибочно определила, что дворик был выполнен в греческом стиле и что для четырех колонн, поддерживающих сводчатую стеклянную крышу, был использован тот же мрамор, что и при строительстве Парфенона. Пол также был выполнен в подражании греческим храмам, а колонны располагались в порядке, впервые примененном в Парфеноне. Рядом с каждой из них стояли высокие урны, наполненные пышными букетами благоухающих роз и гвоздик.

Дрейк галантно подал Дани руку, помогая спуститься по трем ступенькам, и повел ее по сверкающему полу. По сторонам дворика располагались маленькие приемные, каждая из которых была по-своему впечатляющей, ибо стены их были выполнены из разного материала. В одной комнате – перламутровые, в Другой – зеркальные и стеклянные, в третьей – покрытые белоснежным лаком, а в той, куда они вошли, – задрапированы белым шелком.

– Изумительно, – выдохнула Дани. – Каждая комната по-своему отражает свет. У вас работали замечательные художники.

Дрейк кашлянул, прошептал «мерси» и стал рассказывать Дани о прекрасных садах, разбитых позади гостиницы, сказал, что как-нибудь непременно покажет ей их в полном блеске при солнечном свете.

– Они совсем маленькие, но очаровательные. Среди глыб мрамора, привезенных из Греции, устроен небольшой водопад. Везде посажены полевые цветы, лаванда и розмарин, воздух наполнен упоительным ароматом.

Вдруг Дани вспомнила, что не увидела ни места для регистрации посетителей, ни служащих гостиницы за исключением швейцара. Когда она спросила об этом Дрейка, он спокойно объяснил:

– Если гости пожелают чего-либо, то рядом тут же окажется человек, готовый исполнить любое их желание. При создании гостиницы главная идея состояла в том, чтобы воссоздать здесь атмосферу спокойствия и роскоши в противовес обычной для подобных заведений холодности и суете.

Дани увидела резную кабину лифта и удивилась, поняв, когда Дрейк коснулся маленького включателя, что он двигался с помощью электричества, а не пара. Она ничего не сказала, когда он открыл дверцу и они ступили внутрь, но никак не могла побороть чувство внезапно охватившего ее страха.

– Я никогда еще не ездила в конструкциях, управляемых при помощи электричества. Вы уверены в безопасности?

Позабавившись над ее страхами, Дрейк постарался убедить Дани в том, что пользоваться лифтом совершенно безопасно.

– Специальный механизм, управляющий работой лифта – электрический мотор, – был привезен из Нью-Йорка. Он абсолютно идентичен первой модели, которая была установлена в одном из зданий больше двух лет назад и которая продолжает исправно работать…

Дани прислонилась к стене и сквозь полуопущенные ресницы наблюдала за ним. Его близость действовала на нее: заставляла с невероятной силой колотиться сердце, обостряла все чувства.

– Я думала, вы здесь просто живете. А вы так много знаете о гостинице.

Дрейк стоял у противоположной стены, скрестив руки на груди. Их разделяло расстояние не больше, чем в два фута, поскольку лифт был небольшим и мог свободно разместить только четырех человек.

Он поднял палец, указывая вверх, улыбнулся и сказал:

– Я прожил на верхнем этаже почти год.

– А до этого?

– Немного в Лондоне. Перед этим – в Мадриде. Несколько месяцев в Амстердаме. Какое-то время в Алжире. – Он пожал плечами. Взгляд его глаз завораживал Дани. – Я уже не могу вспомнить точных дат и всех мест. Полагаю, я настоящий бродяга… которому, кажется, никак не удается осесть в одном месте надолго.