Любовь, или Кошка на окошке

– Пугаете? – нервно хихикнула Женька. – И где он?

– Сейчас со мной разговаривает!

Женька обомлела от такой наглости. Ладно, она знала, что не красавица. Но чтобы ее обозвали столетней ведьмой, страшной, как Барабашка, это уже слишком! И про какие пятки он говорит? А про постель – это что за намеки?! Да за кого он ее принял?! Она девушка порядочная. Да, характер не сахар, но именно из-за характера она понравилась его бабусику! Женька вскочила и со всего маху захлопнула свою дверь, в щелке которой торчал Евгений.

Вопль раненого зверя разнесся по окрестностям!

– Дура! Ногу мне прищемила!

Женька распахнула дверь, встала на пороге, уперев руки в бока.

– Ах, так?! – возмутилась она.

– У-e-e! Да, так…

Глаза внука Ольги Геральдовны метали искры. Если бы не раненая конечность, то он точно бы кинулся на нее с намерениями Отелло, только по иному поводу.

– Хромайте к себе в комнату, – посоветовала Женька. – И больше не высовывайтесь!

– Что?! Что ты сказала?!

– То, что слышал! То и сказала!

– Да я тебе…

– Ой, испугалась, поджилки трясутся! Еще бабусика на помощь позови!

– Да я…

И тут замок входной двери защелкал.

– Барабашка, – хмыкнула Женька.

– Бабусик, – усмехнулся Евгений.

– Так нечестно, – заявила Женька, пока дверь открывалась, – двое на одного!

– О какой честности ты можешь вести речь?!

– Хам!

– Дура!

– Добрый день, дорогие мои! Уже познакомились?

В тесном коридоре появилось еще одно действующее лицо, Ольга Геральдовна. Отчего-то она была в превосходном настроении: ее глаза горели неподдельным огнем жизнелюбия, губы сложились в искреннюю улыбку. Новая шляпка… Возможно, она была не новая, но ее уж Женька точно не видела. Новая шляпа шла к седым волосам старой женщины и к темно-серому платью в пол.

– Познакомились, – кивнула Женька. – Уже перешли на «ты». Давайте вашу сумку! Ой, какая интересная авоська.

– Это не авоська, Женечка, – сказала Ольга Геральдовна. – Это переноска для Матильды.

– У-e-e-e-e! – демонстративно взвыл внук. – Еще и кошка!

– Тебе пора привыкать о ком-нибудь заботиться, – бросила ему Ольга Геральдовна, сунула переноску с кошкой Женьке и прошла в холл. – Ну, и как вы тут поживаете?

– Замечательно! – сказала Женька.

Внук округлил глаза от недоумения.

– У нас же хоть одинаковые имена, зато разные комнаты, – пожала плечами Женька.

Евгений поднял глаза к потолку, словно прося небеса разверзнуться и грозной молнией ударить в грешницу.

– Значит, вы нашли общий язык? – прищурилась Ольга Геральдовна.

– Конечно, – заверила ее Женька, которой не хотелось расставаться с дешевой квартирой. – Разве могло быть иначе?

– А ты что скажешь, Евгеша? – повернулась к нему бабушка.

Евгений поправил кокнутые очки, традиционно съехавшие на нос, и шумно вздохнул.

Сейчас начнет жаловаться, жлобина такая, подумала Женька.

– В некотором роде, при определенных обстоятельствах…

– Короче, Евгеша, – скомандовала бабуля.

– Нормально существуем, ба, – выдохнул он.

– Ничего, – похлопала Женьку по руке Ольга Геральдовна, – стерпится – слюбится.

«В каком это смысле?!» – в стиле Гаврилы спросила саму себя Женька.

– В смысле коммунального соседства, – усмехнулась хозяйка, будто услышала ее немой вопрос.

Глава 2. Вставлять или выставлять

Он стоял и поражался чистой незамутненной женской наглости. Эта легкомысленная девица, сразу положившая на него глаз, врала как сивый мерин. Евгений не знал, безусловно, как врут сивые мерины и делают ли они когда-нибудь подобные вещи. Но факт был налицо. Квартирантка, как ее называл про себя он, умудрилась буквально одной фразой о благополучном знакомстве втереться в доверие к его родной бабке! Ему ничего не оставалось делать, как согласиться с этой вертихвосткой. И с таким хамелеоном ему придется жить в одной квартире! Вот на что его обрекли родственники…

Произошло это месяц назад. Ничто не предвещало неприятностей. Бабасик вдруг ни с того ни с сего решила провести ремонт в родительской квартире, где до этого вполне спокойно проживал ее внук. Родители уехали на все лето за границу, решив, что на чужбине прожить жаркое время года на дешевых овощах и фруктах гораздо выгоднее. На каком основании с их квартирой так жестоко расправилась Ольга Геральдовна, Евгений прекрасно знал – никто ни в чем бабасику отказать не мог. Она сразу же хваталась за сердце и грозила домашним скорыми похоронами.

На него влияние Ольги Геральдовны распространялось волнами: временами Женя слушал ее мудрые советы, временами пропускал мимо ушей. Особенно ему не нравилось то, что бабуля всячески пыталась его сосватать, считая, что в тридцать пять лет не иметь детей – смертный грех. Она подсовывала Евгешечке своих молодых знакомых и соседок, но упрямый внук сопротивлялся сближению изо всех сил. В душе он ждал ЕЕ – прекрасную принцессу, в которую влюбится с первого взгляда. Его девушка должна быть настоящей леди, а не трамвайной хамкой – как внезапно появившаяся квартирантка.

О том, что в бабулиной квартире помимо него будет жить еще кто-то, Евгений не подумал. Ничто не предвещало беды. Бабуля привычно собралась жить на даче, но отчего-то вдруг решила отделаться от Матильды, с которой была неразлучна все последнее время. Ольга Геральдовна сказала внуку, что у нее внезапно началась аллергия на кошачью шерсть. Тому ничего не оставалось делать, как предложить взять Матильду к себе, то есть к бабуле. Ведь он собирался жить на ее территории. Ольга Геральдовна обрадовалась предложению и тут же на него согласилась, сопроводив намерения Евгения ухаживать за кошкой ценными советами по ее обслуживанию.

– Только тебе я доверяю свое дорогое животное! – торжественно сказала бабуля и пообещала привезти Матильду на следующий день.

Она сдержала свое обещание. Но для Евгения стало полным сюрпризом, что помимо него и кошки в квартире будет кто-то третий. И явно лишний. И вот он, вернее, она стояла перед ним и Ольгой Геральдовной и на голубом глазу врала про то, как они с Евгением мирно сосуществуют на бабусиной жилплощади. А Евгению ничего другого не оставалось, как поддакивать этой злобной фурии.