Любовь искупительная

Элизабет слегка коснулась руки Ангелочка. — Мириам никогда не воспользуется ситуацией ради своих чувств, даже если действительно любит Михаила. Она обожает тебя, и она хорошая девушка. Отнюдь не глупая, поверь мне, Амэнда.

— Ну, конечно, нет. — Ангелочек увидела, что Михаил со своим новым другом спускаются с холма. Они были идеальной парой. Оба темноволосые и стройные. У них столько общего. Они оба верят одному Богу. Оба любят землю. Усердно работают и умеют радоваться жизни. И оба готовы любить, не выдвигая встречных условий.

Она увидела, как Мириам взяла Михаила за руку, оба над чем–то смеялись. Ангелочек мгновенно почувствовала, как укол ревности пронзил ее сердце. Но ревность очень быстро сменилась всепоглощающей грустью. Когда они подошли достаточно близко, она незаметно рассматривала лицо девушки.

Элизабет встревожилась, заметив, каким взглядом Ангелочек окинула ее дочь.

— Какая же я дура, — с горечью сказала она, подозревая, что разбила дружеские отношения между Мириам и Амэндой. — Я не должна была ничего говорить!

— Наоборот, это хорошо, что вы сказали.

Элизабет крепко взяла ее за руку. — Амэнда, Михаил очень любит тебя.

— Я знаю, — еле слышно ответила Ангелочек, слабо улыбнувшись. Какая польза ему от такой любви?

— А Мириам обожает тебя.

Ангелочек заметила, как мучается Элизабет, и накрыла ее руку своей. — Я тоже это знаю, Элизабет. Вам не стоит беспокоиться. — После Михаила и Руфи она больше всех любила Мириам. Нельзя сказать, чтобы она не любила Элизабет. Это было какое–то особенное чувство, которое трудно описать словами.

В глазах Элизабет появились слезы.

— А я испортила ваши с ней доверительные отношения.

— Да нет же. — Как ни странно, но сейчас она говорила правду. Она была уверена в любви Михаила. Но как насчет Мириам? И, особенно, как насчет мечты Михаила?

Ангелочек попыталась избавиться от этих тревоживших ее мыслей. «Михаил знал, что приобретал. Он сам это сказал. Поэтому, если он не сможет получить всего, о чем мечтает, это не моя вина. Например, детей».

Ангелочек взглянула на живот Элизабет и отвела глаза, пытаясь убедить себя в том, что в ее душе нет никакой печали.

На следующий день Михаил отправился к Павлу, и его не было почти до самого вечера. Все это время Ангелочек размышляла, о чем они могли говорить. Она работала в саду, когда Михаил вернулся. Она не встретила его и продолжала работать. Спрыгнув с лошади, он пошел прямо к ней. Схватившись за столб забора, он перемахнул через калитку и крепко обнял ее. Прижав к себе, страстно поцеловал. Когда она едва не задохнулась, он немного ослабил объятия и улыбнулся.

— Это помогло тебе успокоиться?

Она рассмеялась и обняла его, чувствуя, как облегчение и радость вытесняют то беспокойство и тревогу, которые она ощущала весь день, пока была одна. Как же все–таки могут мучить мысли!

Она отправилась в дом, чтобы собрать на стол, пока он ставил лошадь в стойло. Когда он вошел, она, улыбаясь, спросила:

— С Павлом все в порядке?

— Нет, — грустно ответил он, сунув руки в карманы и прислоняясь к стене. — Что–то его беспокоит, но он не признается. Завтра мы с ним едем в город — будем продавать часть урожая.

Ее сердце замерло от мысли, что она опять останется одна, но она промолчала.

— Я буду с утра разбираться на складе, а ты могла бы провести день с Элтманами, — предложил Михаил. — Элизабет варит яблочное пюре.

Ангелочек, повернувшись, посмотрела на него. — Ты видел Мириам?

— Да, — ответил он с непонятным выражением на лице. — Какая–то глупая путаница, — пробормотал он себе под нос.

Она не спросила, что он имел в виду.

Павел пришел довольно рано. Михаил едва успел допить кофе. Поднявшись, он положил свою крепкую ладонь на плечо Павла и усадил его в кресло.

— Посиди пока, попей кофе, а я немного разберусь на складе. Повозка уже загружена. Я тебя позову, когда буду готов. Подъедем к твоему дому, погрузим ящики, потом поедем в город.

Когда Михаил вышел за дверь, Павел оставался сидеть с напряженной гримасой на лице, холодно посматривая на Ангелочка.

— Это была твоя идея, чтобы мы остались один на один?

— Нет. Я думаю, Михаил надеется, что мы сможем уладить наш конфликт.

Павел допил кофе в молчании, неподвижно сидя в кресле.

Она взглянула на него. — Ты ел сегодня что–нибудь? У нас есть немного картофельного…

— Нет, спасибо, — сухо отрезал он. Посмотрел на нее с издевкой. — Я думал, к этому моменту ты уже будешь далеко отсюда.

Было очевидно, что ему так хотелось этого.

— Хочешь еще кофе?

— Так вежливо. Так прилично. Окружающие могут подумать, что ты выросла и воспитывалась, чтобы стать женой фермера.

— Я стала женой фермера, Павел, — заметила она тихо.

— Нет, ты всего лишь хорошая актриса. Ты играешь роль. Но внутри ты и близко не похожа на жену фермера. — Его руки побелели, сжимая кружку. — Неужели ты думаешь, что Михаил не видит разницы, когда разговаривает с Мириам Элтман?

Ей удалось скрыть, как больно эти слова врезались в ее сердце.

— Он любит меня.

— Он любит тебя, нет вопросов, — сказал он, окинув ее тело взглядом сверху донизу, ясно давая понять, что он имеет в виду. — Ты же знаешь, как это бывает.

Как может Михаил любить этого человека? Она пыталась разглядеть в нем хоть какой–то след доброты или человеколюбия, но видела только ледяную ненависть.

— Павел, ты теперь всегда будешь ненавидеть меня за то, что ты сделал? Ты что, никогда не сможешь забыть?

Павел отставил кружку и подвинул стул на место. Его лицо стало пунцовым, глаза сверкали злобой. — Ты обвиняешь меня в том, что случилось? Так это я вытащил тебя из повозки? Я тебя изнасиловал? Тебе бы хотелось думать, что это моя вина, да? — Выругавшись, он вышел за дверь.

Ангелочек осталась стоять без движения. Ей надо было молчать. Она ведь знала, что защищаться нечем.

Михаил зашел в дом, чтобы быстро поцеловать ее и попрощаться. — По дороге домой я заеду к Элтманам. Дождись меня там, и мы вместе вернемся домой.