Любовь, как приговор

Дверь ещё раз дёрнули, но уже намного сильнее. Пришлось упирающуюся ногу поднять ещё выше, чтобы чуть-чуть себя обезопасить. Хотя какая тут безопасность!

– Ты думаешь, что я тебе это прощу?
– насмешливо протянул и ещё раз дёрнул за ручку.
– Не дождёшься, Лекси. Ты у меня по всей ЮАР будешь в багажнике без еды и воды передвигаться!

– Садист!
– крикнула и тут же мило добавила.
– Я правда сделала глупость и сейчас очень раскаиваюсь. Но что поделать, если руки сами всё творят, не спрашивая мозг? Я честно всё почищу и высушу. И пойдём мы на праздник вместе. Ну, как?

А в ответ - тишина. Он молчал. И вдруг резко опять попытался открыть дверь. Точнее, это у него получилось. Я тут же влетела в комнату, прямо в распростёртые объятия мужа-маньяка. Не меньше.

– Вот ты и попалась, - злорадно пропел и, поставив меня на пару секунд на ноги перед собой, тут же закинул на плечо и попёр в неизвестном направлении. Сразу на ум пришло спасение - вилка и нож в ванной комнате. Вот только бы до них добраться... Я молча огляделась и несказанно обрадовалась: Вик забрал пиджак с кровати нашего номера, поэтому уйти и унести меня сразу не успел.

– Мне в ванную надо!
– истерично взвизгнула и начала колотить нахала по спине, но он, словно не чувствуя боли, продолжал удаляться из комнаты, прикрыв меня сверху своим пиджаком. Мечта покалечить парня ножом или вилкой удалялась с каждым шагом.

– Никаких тебе поблажек больше!
– рыкнул в ответ.
– Сейчас будешь чистить мне пиджак, потом на вечере чтоб ни одной выходки не было. Тише воды, ниже травы. Только потом я подумаю о том, чтобы позволить передвигаться тебе по ЮАР не просто в багажнике, а даже в салоне. Если будешь выпендриваться - побежишь сзади машины.

Пообещал так, что я сразу поняла - буду изучать Африку практически изнутри. Побегу я на огроменной шпильке по камням и песку в красивом платье, а этот изверг будет коварно смеяться из авто, когда я споткнусь и потащусь позади неуклюжим мешком... с чем-то нехорошим. Именно такая картинка сразу рисуется в неординарном мозгу, когда висишь вниз головой и болтаешься, как буёк.

– Пришли, - меня практически скинули на пол в прачечной. Не поняла... А что мы тут делаем?
– Иди проси у той женщины все средства и приводи порченное в божественный и начальный вид.

Он ткнул пальцем в пожилую чересчур полную тётеньку, которая с недовольным видом что-то бурчала себе под нос и гладила. Да, сразу видно - хоть и толстушка, а с чувством юмора у неё напряг. Как и с вежливостью. И с весом. Я тяжело сглотнула, предчувствуя хорошее общение на следующие двадцать минут и очень познавательную беседу с кучей ругательств ( причём, не моих), щенячьими глазками глянула на мужа-паразита, который в ответ фыркнул и едко улыбнулся, сделала пару шагов вперёд и громко начала:

– Извините, а можно у Вас тут немного похозяйничать? Мне вещицу почистить надо. Вон муж-тиран стоит, хочет, чтобы я сама всё сделала. Можно?

Женщина неуверенно и недовольно глянула сначала на меня, а потом и на Виктора, который молча тусовался у входа с глупым выражением лица.

– А не рановато ли поженились?
– проскрипела она, подходя ко мне и с сомнением оглядывая спинку пиджака.

– Вот я ему то же самое говорила! А он : "Нет, нормально, все женятся, чем мы хуже!" Вот представьте себе! Практически силком в ЗАГС утащили, заставили сказать "да" и поставить свою кривую подпись! Ужас! Вот теперь и мучаюсь.

Женская солидарность есть. Эта тётенька помогла мне отстирать испорченное, в то время как Виктор сверлил нас обеих яростным взглядом. И вот откуда в нём столько злости? Куда в него там влезает?

– Вот и всё, - проскрипела женщина, поглаживая чистую спинку пиджака и смотря то на меня, то на Вика, а потом немного удивлённо произнесла.
– А вы красивая пара! Очень даже!

– Вот только муж у меня жуткий зануда, - с горечью призналась, строя из себя оскорблённую и невинную.

– Не может быть?! Не похож он на зануду, - недоверчиво выдавила она.

– Ты тут скоро, супруга моя ненаглядная?
– пропел голос рядом с ухом. Две руки обвили меня вокруг талии, а сам парень стоял за спиной и дышал в шею. Только бы он про зануду ничего не услышал, а то точно утопит. Достану его совсем.
– Ты постирала то, что испортила? Кстати, нас уже наверно дядя заждался.

– Грабли убрал, пока не сломала, - тихо прошептала, не убирая с лица счастливую улыбочку. Он едва напрягся и, кашлянув, громко попросил:

– Милая, ты не могла бы выражения выбирать? Хоть немного? Или мне придётся тебя заткнуть.

Опять это глупая угроза?! И когда это я страх успела потерять? Зря, ой зря! Я резко развернулась в объятиях, едва не упав на высокой шпильке, и прошипела в лицо муженьку:

– Я так и кинулась выражения выбирать, ещё чего. Да я лучше тебе зубы пересчитаю вместе с рёбрами. Такой вариант тебя устраивает?

– Закончила?
– совершенно спокойно спросил и взял у меня из рук пиджак, внимательно осматривая спинку. Он хоть слышал, что я тут только что говорила?

– Нет!
– гневно выкрикнула и хотела продолжить свой монолог. Но парень моментально подхватил меня, закинул на плечо и понёс в непонятном направлении, крикнув через плечо женщине из прачечной:

– Спасибо, что почистили пиджак, вместо моей жены. Это было очень благородно по отношению к ней.

– Я сама чистила, - тут же возразила, стукнувшись носом о спину Вика. Он в ответ лишь хмыкнул и вполне вежливо посоветовал ( не считая нотки ярости в голосе):

– Лучше помалкивай там. И на вечере тоже. И чтоб ни одного эксцесса. Весь вечер рот на замке, как и руки. Ничего непристойного не делать, - на что я тихо фыркнула, болтая руками в воздухе и изображая из себя труп девушки, который тащат на плече, чтобы избавиться.
– Музыку громко не включать. Не пить! Ни грамма! И самое главное: не подходи ни на метр к Клаусу. Иначе я за себя не отвечаю.

– Можешь поотвечать за меня, - тихо и обессилено вздохнула, изображая труп.

– Алекс, хватит уже на сегодня. Просто молчи, не отходи от меня ни на шаг и улыбайся. Но не как лошадь Пржевальского.

Я ехала так до того момента, пока музыка не начала слышаться очень и очень отчётливо. Музыканты, притаившиеся в углу, играли лёгкий джаз. Дамы расхаживали по залу в дорогих платьях. А мужчины курили и что-то бурно обсуждали, собравшись небольшими кучками по семь-десять человек. Некоторые сидели за столами и пили, вальяжно развалившись в креслах. Одним из таких господ оказался Клаус. Он, словно ничего не замечая вокруг и обводя зал ленивым и в то же время похотливым взглядом, искал новую жертву своих доставаний. В чём я была уверена.