Любовь на расстоянии или Санкт-Петербург - Хельсинки

Загрузили вещи в машину и поехали в Хайфу, по пути Семён рассказывал нам про Израиль и города мимо которых проезжали. Через час прибыли в город, где нам предстояло жить. Закинув вещи в квартиру, Сёма отвёз нас на море.

– Ребята, мне пора на работу, дальше думаю, вы разберётесь сами. Вот вам мобильник, с местной симкой, если что звоните. А завтра с утра заеду за вами, поедим смотреть "Бахайские сады".

На пляже было много народу, в основном местное население, особенно меня поразило, большое количество детей, от одного года и старше. Мы с Женькой искупались, вода кайф как парное молоко, даже не хотелось вылезать, изнеможенные, наконец - то выползли на берег. От нечего делать стала наблюдать за народом, рядом с нами разместилась семья: папа, мама и семеро детей, разница в возрасте братьев и сестёр была небольшая. С другой стороны от нас тоже была семья, только детей пять и женщина была беременна шестым. Женька, проследив за моим взглядом, ответил на мой немой вопрос:

– Здесь так принято, иметь большие семьи, это тебе не у нас, когда государство обещает за третьего ребёнка землю, которая даже негодна для строительства, находиться где-нибудь на болоте, которое ты должен сам осушить, за бешеные деньги. А потом родители ещё и вкалывают на нескольких работах, чтобы материально обеспечить троих отпрысков. А у них здесь, государство материально поддерживает выплатами за каждого ребёнка, и помогает разными льготами. Обрати внимание, как родители ведут себя с детьми, они их просто любят.

Действительно, чтобы не вытворяли милые чада, их родители не повышали голос, не наказывали детей, они мило улыбались им и максимум грозили пальцем. Их любовь выражалась во всём, начиная от взгляда и заканчивая обниманием и поцелуями.

– Для "киндер" тут полная свобода, службы по защите прав детей строго следят за их правами, родители не имеют права наказывать своё чадо и повышать голос. В Израиле на первом месте ребёнок.

Я посмотрела на маленькую девочку лет пяти, которая подошла ко мне и с любопытством стала рассматривать. Такая куколка: чёрные кудрявые волосы, огромные чёрные глаза и смуглая кожа, в тот момент я поняла, что очень хочу такую же крошку. Девчушка приблизилась ближе ко мне и протянула ручку к моим очкам, а затем, осмелев окончательно, села ко мне на колени, и что - то стала рассказывать на иврите. Евгений, сидящий рядом засмеялся, тут подбежала мама, моей новой подруги и, извиняясь, забрала ребёнка.

Искупавшись, ещё раз пошли домой. После ужина, приготовленного мной из продуктов, которыми забил холодильник, хозяин квартиры, мы с Женькой бухнулись спать, так как в квартире был всего один диван, нам пришлось спать вместе. Пока брат принимал душ, я прилегла и уже через несколько минут, отключилась от усталости.

Утром в восемь утра прозвенел ненавистный будильник, быстро перекусив, спустились в низ, где около подъезда ждал Шемон.

– Готовы, к долгому спуску?
– спросил Семён, переглянувшись дружно мотнули головами.

Усевшись в машину, поехали к "Бахайским садам", по пути Шемон рассказывал историю сада и Хайфы:

– Название "Хайфа", по одной из версий, происходит от древнееврейского слова "хаппа" - "укрывать". Хайфа-третий по величине город Израиля и крупнейший морской порт, лежит на отвесах горы Кармель. Название горы Кармель в переводе с иврита - означает не только "виноградник божий", но и "волшебный божественный плодородный лес". На склоне горы находятся знаменитые Бахайские сады. Это одна из известнейших израильских достопримечательностей.

Сады были построены в середине XX века и создавались в течение десяти лет на средства, пожертвованные последователями религии бахаи. Интересно, что никакие другие деньги не принимались, поскольку участие в творении садов - это великая честь. Архитектор Фариборс Сахба, по проекту которого возводился бахайский комплекс, мечтал о том, чтобы сады - заставили людей остановиться, задуматься о равноправие, красоте и гармонии. Бахаи - это достаточно молодая религия, которая за короткое время получила очень широкое, в географическом отношении, распространение. Везде, где возможно, бахаисты строят ослепительные храмы и высаживают удивительно красивые сады, и всё это на пожертвования последователей веры.

Мы подъехали к воротам сада и после досмотра как в аэропорту, и строгое предупреждение охранников: в садах не есть, не употреблять напитки, не садиться на парапеты, по которым течет вода, не лезть в воду руками и не плескаться, начали свой подъём. Миновав кирпичные дома с красными черепичными крышами - остатки немецкой колонии в Хайфе, -оказались на нижней площадке Бахайских садов. Многометровые ленты зелени, и холод белого мрамора захватили, даря особенное ощущение. Посидев на парапете и поплескавшись в воде, пока не видят охранники, мы фотографировали мгновения красоты. По обеим сторонам лестницы струилась вода, а парапет, по которому она бежала, голубым цветом напоминает небо, течение воды по ступенькам создавало атмосферу спокойствия и умиротворения.

Средняя площадка, своей красотой поразила ещё больше - еще более зеленая. В центре всего комплекса был - мавзолей Баба, но, к сожалению, закрытый на реставрацию. Семён о чём - то перекинулся парой фраз со смотрителем сада и нас впустили в мавзолей. Проходя через прохладные комнаты, я почувствовала себя во дворце, как в сказке про Шахеризаду "Тысяча и одна ночь".

За осмотром сада, мы не заметили, как пролетело время, и на улице стало смеркаться, заехав в кафе, перекусив, поехали домой.

– Катя, пойдем, искупаемся?
– предложил Женька.

Шум моря и пустота пляжа, навеяли романтическую обстановку...

Искупавшись, мы сидели на песке, не смотря на то, что уже была ночь, два часа, на улице было так же тепло, как и днём. Женька обнял меня, привлекая к себе, и видимо романтика ночи так повлияла, захотелось, чтобы Евгений поцеловал меня. А он словно прочитав моё желание, взял лицо в свои ладони и стал целовать. Застыла от испуга и внезапности, в его руках, но уже через секунду все переменилось. Его губы были нежны и настойчивы и, забывшись, отдалась нашей страсти. Чувствовала себя так, словно долгое время была заморожена, а вот сегодня, в горячих объятиях Женьки, вдруг стала оттаивать, не хотелось думать: правильно ли мы сейчас поступаем. Я выдохнула - и не узнала собственный голос, низкий и страстный:

– Я, хочу тебя!

Женя снова начал целовать меня, и на этот раз я сразу же ответила. Наши языки соприкоснулись, исследуя, задавая ритм. Потом руки брата заскользили по моему телу и легли на бедра. На мгновение он с силой притянул к себе, и я ощутила, как напряжена его плоть. Евгений отстранился, заглянул в глаза, и теперь ясно увидела, что он изо всех сил сдерживает желание.

– Ты как? Нормально?
– спросил брат.

– У меня такое ощущение, что это происходит между нами не первый раз!
– в ответ прошептала, я, а он промолчал.

Я, чувствовала себя совсем другой, как будто всё происходящее должно было произойти. Мне нравилось ощущать возбуждение Жени, осознавать свою власть над ним. Его руки скользили по моему телу, он старался не делать резких движений, когда я почувствовала его жадные руки на своих обнаженных бедрах, внутри, словно что-то взорвалось. Теперь сама целовала его, все настойчивее и бесстыднее. Я уже не помнила, что мы находимся на пустом пляже, что мы брат и сестра, что через несколько дней я стану женой другого человека - это просто в данную минуту не имело значения. Значение имело лишь одно: желание отдаться Женьки.