Любовь на спор. Дилогия

— Скоро будем кушать, — едва слышно произнесла я, и губы неудержимо растянулись в улыбке.

Как вернемся с вечера, озвучу Косте свое решение. Назло Грише, пусть подавится своими планами. Ведь наверняка хотел рассорить нас, я уверена. А вот фиг ему. И я поудобнее устроилась на диване, включив телевизор. Скоро пришел Костя с большим подносом, на котором стояла тарелка со стейками, миска с обычным овощным салатом и — целый кувшин апельсинового сока. Специально для меня, я в последнее время прямо не могла им напиться.

— Не ресторан, конечно, но мне почему-то подумалось, что дома лучше, — он сел рядом и поставил поднос на столик, придвинув ближе.

Спорить не стала, я и сама так думала. Ужин прошел очень уютно, стейки вышли божественные, и я смолотила сразу два, сама не заметила, как. Только косой взгляд Кости слегка отрезвил, и я немного виновато улыбнулась.

— Проголодалась очень, — пробормотала, надеясь, что слишком внимательный темный маг не обратит внимания на то, что я перестала пить вино.

Северов хмыкнул, ласково улыбнулся и притянул к себе, уложив на колени и запустив пальцы в волосы. Ох… Я едва не замурлыкала, прикрыв глаза, и все бы ничего, но только подсознание вздумало играть в свои игры. Прежде, чем поняла, зачем это делаю, я чуть повернула голову и посмотрела на Костю.

— А зачем ты хочешь, чтобы я пошла с тобой на этот вечер? Ведь там наверняка будут другие ведьмы, и они могут заметить мой дар, — спросила, запоздало осознав, что все-таки хочу узнать, прав Григорий или нет.

Если уж не прямым вопросом, то таким завуалированным. Костя серьезно посмотрел на меня, и на несколько мгновений сердце замерло, в груди заскребли острые коготки беспокойства. А потом широкая ладонь медленно провела по моей голове, и маг ответил:

— Потому что я хочу, чтобы все видели, что место рядом со мной занято, прочно и надолго, — он улыбнулся уголком губ. — И менять я ничего не собираюсь, Викуля. Мне с тобой очень хорошо. А с ведьмами как-нибудь договоримся, — улыбка стала шире, Костя подмигнул. — Ты для меня много значишь, и так просто я тебя никому не отдам, — чуть тише добавил Костя, глядя в глаза.

А я вдруг поняла одну очень важную вещь. Даже если Григорий прав, его брат мне ничего не скажет и не попросит ни о чем. Об этом говорила интуиция, обострившаяся в последнее время, и ей я верила. Пусть сейчас это еще не признание, но очень близко к нему. А это значило… По спине пробежал холодок. В бизнесе и делах Костя мог быть сколь угодно жестким и бескомпромиссным, с партнерами, возможными конкурентами и неугодными людьми он мог поступать, как вздумается, независимо от пола. Но в личной жизни… Черт. Если его чувства ко мне так серьезны, значит, он предпочтет проиграть, чем причинить мне боль, тем более, Костя знает, что предательства я ему никогда не прощу. Отсюда следовала еще одна мысль. Мой мужчина, которому про себя я уже почти призналась в любви, потеряет положение и власть, останется не у дел, разве только бизнес сохранит. Причем потеряет из-за меня, и это может в дальнейшем стать серьезной проблемой и послужить причиной для…

Я не могу потерять его, со всей ясностью вдруг поняла, утопая в серебристо-серой глубине глаз напротив. Нет, не из-за дурацкого спора, будь он неладен, и неважно, соврал Гриша или нет. Я не могу так рисковать. И платье мы купили то самое, из моего видения. Так, ладно, завтра только пятница, у меня еще будет время подумать, как следует. Ладонь Кости погладила по щеке, и я прижалась к ней, чувствуя, как внутри все замирает от щемящей нежности.

— Мне… тоже хорошо с тобой, — запнувшись, прошептала я, словно прыгая с высокой скалы в холодную воду.

Ради той неподдельной радости, что вспыхнула во взгляде Кости, стоило их сказать. В груди что-то отпустило, и беспокойство, не покидавшее с обеда, ушло, затаилось в самой глубине, не мешая наслаждаться этим вечером и моим мужчиной. Да, моим. Хотя бы себе самой я не боюсь в этом признаться. И мне нужны такие вечера вдвоем, тихие и уютные, больше, чем свобода и независимость, я ими наелась за два года на всю жизнь вперед. А с Костей спокойно. И еще, он подарил мне ребенка… Пусть пока и не знает об этом.

Несколько мгновений Северов смотрел на меня с невыносимой, пронзительной нежностью, от которой аж слезы на глаза наворачивались, а потом молча подхватил на руки и понес наверх. Я обняла его за шею, уткнувшись носом и зажмурившись, вдыхая знакомый аромат и понимая, что пропала окончательно. И при мысли о будущем сердце замирало от страха и неясного предчувствия, смешанного с восторгом… Костя подошел к спальне и ногой открыл дверь, зашел и поставил на пол, а потом обхватил ладонями лицо и поцеловал. И снова бесконечная нежность, от которой кружилась голова и подкашивались ноги, ласковые прикосновения языка, и я задыхалась от них, плавясь, как воск от огня…

ГЛАВА 14

Эта ночь стала особенной для меня. Глубже, ярче, чем все наши предыдущие. Чувства и эмоции обострились до предела, я ощущала Костю каждой клеточкой своего тела. Он проникал в душу, я буквально прорастала в него, как и он в меня. Горячие ладони медленно скользили по моему телу, освобождая от одежды, а за ними следовали губы. Я дрожала, не смея пошевелиться и спугнуть чудесные мгновения, впитывая, как губка, переживания, бережно складывая их в копилку памяти. Не покидала уверенность, что моя жизнь после этой ночи изменится серьезно и навсегда, только в какую сторону?..

Легчайшие, как прикосновение невесомого шелка к коже, поцелуи покрывали мое тело жаркими узорами, заставляя выгибаться, судорожно вздыхать и цепляться за Костю. Я тонула в безбрежном море удовольствия, поглощавшем меня, захлебывалась от восторга, что-то бессвязно шепча. Я и хотела, и не хотела, чтобы он остановился, и не знала, что упоительнее: нетерпеливое предвкушение кульминации или болезненно-сладкое ожидание, от которого внутри скручивалась огненная спираль. Жаркий рот накрыл напряженную вершинку, мягко втянул, язык пощекотал, и зубы слегка прикусили, оттянули — я впилась ногтями в спину Кости, всхлипнув от вспышки ощущений. Он резко выдохнул, отстранился и осторожно подул, и я охнула в голос, широко раскрыв невидящие глаза. Кровь шумела в ушах, низ живота ныл, а мышцы стянул сладкий спазм.

— Еще… — выдохнула я, выгнувшись навстречу, и Костя перешел ко второй груди…

Чуткие пальцы гладили мое тело, медленно спускаясь все ниже, к моим широко раздвинутым ногам — я жаждала, чтобы он скорее добрался до самого сокровенного. Там все горело и пульсировало, изнывало от желания. Вот горячий язык провел дорожку по животу, оставляя огненный след, и я напряженно замерла, дрожа от ожидания. Несколько быстрых, легких поцелуев пролегли на внутренней стороне бедра, и я тихо застонала, подавшись вперед в безмолвной просьбе. Почувствовала, как пальцы невесомо обвели вокруг нежных складочек, давно мокрых от возбуждения, и невольно затаила дыхание в предвкушении. Еще один мучительный миг ожидания… И долгожданное прикосновение, раздвинувшее нежную плоть. О, да-а-а. Восторг захлестнул хмельной волной, когда губы Кости приникли к чувствительному местечку, а язык прошелся по горевшему лону, собирая пряную влагу.