Любовь не выбирают

Да, я не сказала моранам главного – не только из-за отбора невест мне сегодня поплохело.

Проблема предчувствий в том и состоит, что порой невозможно угадать, из-за кого тебя вдруг накроет. Хороший или плохой, умный или дурак, могущественный король или обычный ребенок… не ведьма выбирает, какие видения ее посетят, и кого именно они затронут. Определяющим фактором обычно является внутренняя сила стоящего рядом человека. И чем сложнее и запутаннее нити его судьбы, тем тяжелее нам, ведьмам, с ними расстаться.

А владыка Таалу – очень сильный мужчина. Правитель, маг, просто огромной воли моран… поэтому нет ничего странного в том, что, помимо невест, я нечаянно заглянула и в его будущее. Конечно, краешком глаза, но все-таки подсмотрела самый трудный и опасный момент в его жизни. Едва-едва коснулась нитей судьбы, но этого оказалось достаточно, чтобы свалить с ног не самую слабую ведьму.

«Владыка скоро умрет, – отстраненно подумала я, раз за разом вспоминая его посеревшее, искаженное мукой лицо, больше похожее на посмертную маску. – Носитель он Смерти или нет, но он тоже не вечен. И если я правильно все поняла, то его срок уже подходит к концу».

Где это будет, как, когда именно случится… и почему именно мне довелось это увидеть, я не знаю. Мы, к сожалению, не контролируем свои предчувствия. Но последний взгляд умирающего владыки Таалу я, наверное, не забуду никогда. Как и его лицо, расчерченное пугающе глубокими морщинами и трещинами. Истончившуюся кожу, больше похожую на облетающие с засохшего цветка лепестки. Тоненькую струйку крови, стекающую вниз по узкому подбородку. И хриплый, полный невыносимого страдания голос, в котором отчетливо звучало только одно слово:

– Уходи…

Интересно, чувствуют ли мораны приближение собственной смерти? И если да, то знает ли повелитель, что его время заканчивается? А если мы с нелюдями похожи даже в этом, и он действительно не в курсе, то должна ли я ему об этом сообщить? Или же это будет воспринято как угроза?

Так и не придя ни к какому конкретному выводу, я все же закрыла глаза, перевернулась на бок и наконец-то уснула. Но даже во сне меня упорно преследовали пугающие видения и настойчивый хрипловатый голос, то и дело зовущий по имени.

Первое, что я увидела, открыв глаза, – воинственно вздыбленное помело, мелко вибрирующее над постелью. Туда-сюда, туда-сюда… причем так быстро, что за ним нелегко было уследить.

Чуть дальше обнаружилась и причина столь неуравновешенного состояния боевой подруги. А именно – господин Риату собственной персоной, который невесть зачем приперся ко мне в спальню и с явной опаской следил за исполняемой исключительно для него пляской смерти.

– Эй, у вас тут что, вообще стучать не принято? – хрипловатым со сна голосом осведомилась я, когда поняла, наконец, что к чему. – И в покои к дамам разрешается врываться без предупреждения?

Несколько потрепанный мужчина перевел на меня растерянный взгляд:

– Госпожа, вы живы?!

– А что, были какие-то сомнения?! – в свою очередь изумилась я и села на постели, неловко придерживая на груди сползающее одеяло.

По, взмахнув помелом в последний раз, яростно крутнулась вокруг своей оси и плавно опустилась на пол, дав мне ухватиться за рукоять.

– Я… я не знаю, госпожа. Простите, – неожиданно отступил моран, одновременно склоняясь в глубоком поклоне. – Владыка срочно пожелал вас видеть, но вы не ответили на стук, поэтому я счел возможным потревожить вас лично.

– Да? А девушек, которых вы мне вчера оставили, нельзя было попросить разбудить меня? – ядовито осведомилась я, кутаясь в одеяло.

– По условиям контракта они не ночуют во дворце.

– И поэтому вы решили, что можете спокойно зайти ко мне в спальню?! – Я спустила ноги на пол и раздраженно махнула свободной рукой. – Прекрасно! Просто прекрасно! Господин Риату, я в восторге от ваших обычаев!

Метла сердито шваркнула помелом по полу, и моран, не разгибаясь, попятился к выходу.

– Еще раз прошу прощения за вторжение, госпожа, но должен сообщить, что ваш артефакт изволил оказать сопротивление…

– Скажите спасибо, что ей запрещено без приказа нападать на живых!

По снова гневно шваркнула, на этот раз – гораздо ближе к нелюдю, и тот попятился еще дальше.

– Я очень старался ее не повредить, – уже из-за двери отозвался Риату. На что я только фыркнула и, наконец, встала.

– Если бы вы повредили По, я бы вам шлем до самых пяток натянула. И как долго, спрашивается, вы изволили сюда стучаться?

– Не меньше получаса, госпожа, – смиренно отозвался нелюдь из соседней комнаты.

– Тогда почему я этого не слышала?

– Возможно, потому, что… у вас слух не такой острый, как у моранов?

– Браво! – невольно восхитилась я, подходя к шкафу и отбрасывая одеяло в сторону. – Какая гениальная догадка! Очень жаль, что она не пришла в вашу голову немного раньше!

Из-за двери донесся тяжелый вздох.

– Вы правы, госпожа Нораатис. Я снова допустил непростительную оплошность. Но вчера вы слишком долго пробыли у повелителя. И я решил… то есть мне показалось, что это могло негативно отразиться на вашем здоровье.

Порывшись в шкафу, я кое-как влезла в первое попавшееся платье из числа тех, что принесли девчонки, и принялась раздирать образовавшийся на голове за ночь колтун.

Нет, ну надо же, а? Интересно, у всех ведьм такие проблемы, или мне несказанно повезло заполучить это рыжее богатство, имеющее свойство каждое утро превращаться в воронье гнездо?

– Ничего на мне не отразилось, – пробурчала, ожесточенно работая расческой. – Хотя никто и не знает почему. А что вашему повелителю от меня понадобилось в такую рань?

– Он планировал показать вас сегодня оракулу. А поскольку тот отвечает на вопросы только в утренние часы, владыка распорядился привести вас как можно раньше.

Я так и замерла с занесенной над головой расческой.

– Что ж вы сразу-то не сказали?!

С нечеловеческой скоростью приведя себя в порядок, я молниеносно влезла в любимые синие туфли, наплевав на то, что с зеленым платьем они совсем не сочетались, и буквально вылетела из спальни, по пути чуть не снеся Риату с ног.

– У нас ведь еще есть время? Мы же не опоздали, да? А если и так, то не может ли ваш оракул сделать для меня одно ма-а-аленькое исключение?