Любовь пиратки Карибского моря
Шрифт:
— Обойдешься! — возразил Бартоломью. — Если ты закуришь, то будешь дымить полчаса. А то я не знаю? А нам нет резона торчать здесь до вечера. Нырнем раз с десяток, и если твои рассказы не подтвердятся и жемчуга здесь нет, то и вернемся назад, на «Виолетту». Если же окажется, что жемчуг есть, тоже засиживаться не станем — надо будет организовать назавтра лов. Думаю, ребятам идея понравится. Хотя странно: если места жемчужные, что же никто не ловит?
— Белые не ловить потому, что не знать, — спокойно ответил индеец. — Ловить в другой места. А индеец знать, но им не сказать!
Некоторое время они сидели рядом на мокром от прибоя песке, являя необычный контраст.
— Ну что? — спросил Робертс, уверившись, что индеец отдохнул после их долгого плавания. — Ныряем?
— Кот нырять первый, — сказал тот и бесшумно соскользнул в воду.
Бартоломью последовал за ним.
Они достаточно долго плавали между коралловыми зарослями, пока оба не стали задыхаться и не всплыли.
— Хоть бы одну раковину увидеть! — еще не с досадой, но уже с изрядной долей сомнения воскликнул капитан. — Что-то пока только такие, в каких живут морские раки и прочие гады морские. Ладно, отплывем чуть в сторону и ныряем опять.
Повторный нырок тоже не дал результатов. Ловцы еще раз поменяли место, окунулись, и вот тут Бартоломью увидал среди зарослей, возле подводного камня, несколько крупных раковин, по форме напомнивших ему те, в которых, как ему кто-то когда-то объяснял, можно найти жемчуг. Он наугад взял и опустил в прицепленный к поясу мешок три такие раковины, вынырнул и спустя минуту выбрался на островок.
У его пояса были привешены также ножны с небольшим, но очень острым и прочным кинжалом. Руки капитана Удача были достаточно мускулисты, однако он довольно долго провозился, прежде чем открыл одну из раковин. Она была пуста, если, конечно, не считать жившего в ней моллюска. Робертс тихо выругался, однако принялся за вторую находку. И она его полностью вознаградила! В перламутровой колыбели, рядом с розоватым тельцем хозяина раковины, лежали шесть ослепительно-белых жемчужин. Две маленькие и не очень правильной формы, две круглые, куда крупнее, и две по-настоящему большие, круглая и слегка каплевидная, из тех, что в последнее время особенно ценились в Старом Свете.
— Вот так подарочек! — воскликнул Бартоломью и даже присвистнул от удовольствия. — Такие штуковинки вдохновят моих парней! А ну, что в третьей?
В третьей раковине жемчужина оказалась только одна, зато достаточно крупная и идеально круглой формы. Вот улов так улов!
Желая поделиться радостью с Камышовым Котом, Бартоломью оглянулся. И не увидел поблизости индейца! Куда же тот мог подеваться?
— Эй! — капитан поднялся во весь рост и возвысил голос. — Эй, Котяра! Ты где это плаваешь? Эй! Вылезай!
Ответа не было, и у Робертса шевельнулась неприятная догадка. Он слышал, что в этих местах случаются не только мелкие, но и крупные акулы. Правда, никто не говорил ему, что когда-нибудь в этой бухте акулы нападали на людей, но кто ж их знает? Те, на кого нападали, чаще всего об этом не рассказывают…
— Камышовый Кот! Чтоб тебя барракуда укусила за пятку! Где ты там?! Ну?!
Тотчас индеец появился,
точнее, в полном смысле вылетел из воды, как бы подпрыгнув в ней, так, что его стало видно едва ли не по пояс, и со странно перекошенным лицом стремительно поплыл к островку. Пожалуй, он плыл быстрее, чем недавно сам капитан, явно позабыв свое правило не тратить силу зря. Впрочем, зря ли? Впечатление было такое, будто за ним и в самом деле гналась акула.Робертс проверил, вложил ли нож в ножны и, кинувшись в воду, поплыл навстречу индейцу. Правда, нигде не было видно спинного плавника акулы, но она могла быть внизу, а значит, в любой момент, чуть что, нападет на пловца. Бартоломью окунул голову в воду. Нет, ничего, кроме отчаянно дрыгающих ног Камышового Кота, не видно. Но не с ума же он сошел, в самом деле?
Спустя минуту оба выскочили на берег, причем индеец еще и отбежал от воды на порядочное расстояние. Он, возможно, убежал бы и дальше, однако вовремя сообразил, что островок невелик, море со всех сторон и, кинувшись дальше, он неизбежно снова влетит в воду, а в нее ему явно совсем не хотелось возвращаться.
Робертс подбежал к индейцу и схватил его за руку. Кот обернул к капитану искаженное ужасом лицо. Кроме того, он с трудом дышал, раскрывая рот, будто вытащенная из воды рыба.
— Ты, каракатица краснокожая, объяснишь мне, в чем дело, или нет?! Какого дьявола тебя не было видно, а потом ты плыл так, будто увидел под водой саму преисподнюю? Скажи, что случилось?!
Камышовый Кот судорожно вздохнул и ткнул пальцем в том направлении, откуда только что приплыл.
— Там!
— Я знаю, что не здесь. Что там-то? Сказать можешь?
— Там…
— Или ты скажешь, что означает это твое «там», или я буду думать, что ты спятил. Скажи, что случилось!
Индеец бессильно опустился на песок и проговорил:
— Кот ныряй к большой-большой раковина. Раковина быть открытый, и там Камышовый Кот видеть жемчужина. Такой. — Он раздвинул пальцы примерно на дюйм. — Кот протянуть рука, но раковина закрываться. Зажал рука, Коту ее не вынуть. Стал плохо дышать, стал умирать. И тогда… он приплыть!
— Кто? — Робертс начинал терять терпение.
— Она…
— Теперь уже она? Камышовый Кот, я не думал, что ты трус.
— Кот не трус.
— В таком случае приходи в себя и расскажи мне членораздельно, что произошло после того, как какая-то там раковина зажала тебе руку. Кто такой приплыл? Акула? Осьминог?
— Скво.
— Женщина?! Женщина плавает под водой? Индианка?
— Нет, нет, такой скво индианка не бывать! Она белая!
Бартоломью начал понимать, в чем дело: если руку индейца и в самом деле зажала гигантская раковина (от кого-то капитан слыхал, что такое случается), то от недостатка воздуха у бедняги могли и в самом деле возникнуть видения. Это реальнее предположить, чем на таком удалении от берега, да еще под водой представить появление белой женщины.
— И что она сделала? — спросил Робертс индейца.
— Она взять нож. Камышовый Кот думать, что подводный скво будет его убить. Но скво что-то порезала у раковины, и раковина открываться. И Кот скорее-скорее плыть наверх. Матросы говорить Коту, что в море водятся скво с хвосты, как у акула, но Кот не верить. Теперь верить.
— У нее был хвост?! — Робертс не знал, продолжает ли подыгрывать индейцу или ему тоже не хватает воздуха. — Ты видел у нее хвост, Камышовый Кот?
— Не видеть. Она быть в белая одежда, а быть ли хвост, Кот не видеть. Зато у нее здесь… — он ткнул пальцем себе в грудь. — У нее здесь три грудь, а не два!