Любовь по фэн-шую

Договором? Черт. Я его даже не прочла, а сразу поставила свою подпись. Но разве я могу шефу об этом сказать? Подумает еще, что я неответственная и легкомысленная, хотя он уже и так обо мне плохого мнения.

– Да, я ознакомлена с договором.

– Значит, со всем согласны?

Отчего он так удивлен?

– Да. – Ответила я как можно уверенней, а сама этим временем уже мысленно бегу искать свой договор, с тем, чтобы как можно лучше изучить все пункты содержания.

Удивление Станислава Романовича моим согласием на непонятные мне условия договора, признаюсь, немного меня смутили и даже напугали. А что если мне будет непосильно выполнять работу, то что тогда?

– Хорошо. Тогда я вас больше не смею задерживать. – Шеф жестом указал мне на дверь и я, словно побитая собака, полностью погруженная в себя, в свои мысли, пошла выполнять тридцать два задания самых различных категорий сложности.

Должно быть, я сильно разгневала Геннадия Павловича, раз он послал меня на это повышение.

«Отключите в себе всякую сексуальность и не пытайтесь даже соблазнять меня, вам это в любом случае не удастся, лучше не теряйте попросту свое время и силы. Между вами и мной будут всегда лишь деловые отношения, ни на что другое даже не найдетесь» - слова Станислава Романовича я прокручивала в голове все снова и снова, и каждый раз мне хотелось все меньше и меньше находиться здесь, в его компании. Неужели у меня нет ни единого шанса покорить его сердце? Неужели он никогда меня не полюбит?

Ну да, кто он, а кто я? Он состоятельный, влиятельный бизнесмен, очень умен и безумно красив, за ним ходят толпы поклонниц и благотворят его. А я? Не смотря на свое высшее образование, я довольно глупая, вечно попадаю в какие-нибудь ужасно глупые ситуации, выставляю себя на посмешище, не смотря на свой внешний вид (не уродина и не красавица с мужского журнала MAXIM, не толстушка – не худышка, не швабра под два метра – не коротышка, каштановые, прямые волосы ниже лопаток, серо-зеленые, довольно очаровывающие глаза, маленькие аккуратные губы и нос – ну, просто идеальная внешность!), с мужчинами у меня не получается заводить какие-либо отношения.

Были одни отношения, и то сплыли: нашел другую, и про меня больше и не вспоминает.

О, нет! Во мне только что назрел комплекс неполноценности! А ведь мне всего лишь двадцать четыре года! Из-за Станислава Романовича с его лекцией на тему этических норм, кажется, я постарела на лет тридцать и только что у меня начался переломный старческий возраст со всеми комплексами: неудовлетворённость собственной внешностью и комплекцией, а именно, мнение, что я не так хороша, как нужно для шефа, неудовлетворённость своей половой принадлежностью, страх одиночества, «меня никто не любит».

Не пойму, чего сейчас больше всего во мне: влюбленности в шефа или ненависти?

Глубокий вздох и выдох, вздох и выдох…. Мне срочно нужна психотерапия.

– Алло, Тань? Ты где? Еще не ушла на обед? Давай сегодня пообедаем вместе?

– Я бы с радостью, Оль, но где ты, а где я. Ты же прекрасно знаешь, что тебе нельзя обедать на нашем, четвертом этаже.

– Жди меня в буфете. – Не стала вводить подругу в курс дела, для этого у нас будет целых полчаса свободного времени за обедом.

Как только время стало приближаться к обеду, к двенадцати часам, я стала терпеливо вычитывать каждую минуту, чтобы бросить все свои дела и встретиться с подругой, мне необходимо было срочно кому-то выговориться, обо всем рассказать и пожаловаться на своего несправедливого шефа. А еще у меня ужасно болели ноги и спина, стоять все это время за стойкой очень мучительно и невыносимо, хорошо, что в буфете можно посидеть.

Сразу после собеседования, Станислав Романович уехал в неизвестном мне направлении и когда вернется тоже не сообщил. Я уже хотела было передвинуть к своему столу стул и наконец-таки присесть, но вовремя заметила расставленные во всех углах приемного камеры, которые наверняка просматриваются шефом. Куда я вообще попала?

И вот, на часах пробило двенадцать часов, я бросаю список дел в сторону, где из тридцати двух заданий мною было сделано лишь три: составить новый график посетителей, обзвонить всех руководителей отделов компании и позвать всех их в переговорную, сегодня же, в три часа дня, сделать тысячу ксерокопий с новый трудовым уставом, а вот разослать эти листочки по всем работникам я еще не успела, сделаю это сразу после обеда.

– Афигеть! Оля, ты прикалываешься надо мною? – Не поверила мне подруга, когда я ей сказала, где теперь работаю.

– Да нет же, честно. – Расслабленно растянула ноги под столом, здесь я могу сидеть так, как мне захочется, не нужно держать постоянно спину прямо и стоять в ровной стойке, когда у тебя ужасно ноют ноги, не нужно улыбаться каждому проходящему рядом коллеге или клиенту компании.

– Не гони! Я не верю тебе, ты меня просто разыгрываешь!

– Как мне тебе еще доказать? Сам факт того, что я сейчас сижу и обедаю с тобой за одним столом, доказывает, что больше не работаю на втором этаже.

– Откуда я знаю? Утром ты же забрела как-то на четвертый этаж.

– И что?

– Значит и сейчас ты просто села в лифт и….

– Ольга Геннадьевна, вы мне нужны прямо сейчас. Заберите договор со своего стола, тот, что в синей папке, и отнесите в финансовый отдел, пусть Альберт поставит там свою подпись, и живо спускайтесь в низ. Я буду ждать вас там.

Вот умеет же Станислав Романович появляться из неоткуда, словно привидение.

– Хорошо, Станислав Романович. – Вскакиваю со стола и хромая бегу выполнять поручения шефа, мимо прекрасного обжаренного и совсем не тронутого цыпленка гриль, мило великолепного еще горячего картофеля, с золотистой корочкой, мимо ароматного, душистого чая с лимоном и мимо конфуженной подруги с обвисшей челюстью.

Эх, об одном жалею… Поесть не дали.

Ровно пять минут ушло на мои сборы, я еще никогда так быстро не бегала по коридорам нашего офиса, распугивая всем своим удрученным видом коллег, и расталкивая всех по сторонам.

– Берегись! – кричала каждой медлительной зеваке, и как ни странно, все расступались при виде меня. Аха, боятся - значит, уважают. Как-никак, перед ними помощница самого Станислава Романовича, президента компании.

Вихрем, через кричащую мне в след Эльвиру, вбегаю за подписью к финансовому директору Альберту, а там…. Молоденький парнишка, лет двадцати восьми, в шортах и футболке, блондин, с волосами, как у девчонки, с длиной до плеч, сидел, развалившись на спинку стула с задранными вверх ногами, и с кем-то оживленно болтал по телефону, с тем, кому он явно проявлял симпатию, раз не сразу заметил мое присутствие. И лишь тогда, когда Эльвира с криками влетела вслед за мною в кабинет, он соизволил убрать ноги с рабочего стола финансового директора.

– Да как ты смеешь так врываться в кабинет директора!? Да что ты себе возомнила!? – Раскрасневшаяся Эльвира схватила меня за руку и попыталась вытащить из кабинета, но не тут-то было, резким рывком я освобождаюсь от ее костлявых пальцев на рукаве моей блузы и отхожу от нее на безопасное расстояние.

– Я-то как раз смею, так как пришла сюда по делу, а вот тебе следует объясниться, почему в кабинете финансового отдела сидят посторонние, да еще и в такой неприличной позе. – Я тут же бросила осуждающий взгляд на блондина, а тот, как сидел, так и продолжал сидеть, расслабленно откинувшись на спинку стула, но уже с удивленным на меня взглядом.