Любовь по контракту

Смех Жужи звенел в комнате, словно кто-то наигрывал на плохо настроенном фортепьяно. Фрэнк тоже смеялся. Он смеялся весь вечер. Смеялся ли он когда-нибудь так много раньше? С ней, во всяком случае, нет.

– …Все так удивлены. – Лайзе улыбалась миссис Штейн. – Это так неожиданно, ваша женитьба, разве не так, дорогая?

Лайза натянуто улыбнулась в ответ.

– Могу я налить вам немного кофе?

Фрэнк снова захохотал. Если бы она попыталась, она могла бы даже уловить обрывки разговора:

– …А потом бедный ублюдок сказал: «Где моя противная сторона?». Можете себе представить?

– Ну кто же может выиграть у вас, дорогой? Вы такой импозантный мужчина. – Жужи чувственно хихикала.

– О, временами я думаю, что я слабак. – Кофе перелилось через чашку миссис Штейн на блюдце.

– Извините, – сказала Лайза.

– Не может быть! – Лайза почти видела, как Жужи хлопает ресницами. – Вы – и слабак? Никогда, дорогой.

– Да, перед красивой женщиной…

– Ох! – Лайза ослепительно улыбнулась. – Я не обожгла вас, мистер Хадсон? Извините.

Голоса с маленького дивана понизились и стали едва различимы. Ладно, подумала Лайза, Фрэнк и Жужи стоят друг друга. Они оба одного сорта, оба бессердечные. Но Жужи ждет сюрприз. Она, должно быть, уже прикидывает на себе цвет подвенечного платья, но никто, никто, даже эта роскошная блондинка, не затащит Фрэнка к алтарю после того, как их развод будет… будет…

– Извините, я сама не знаю, что со мной сегодня. Позвольте, я вытру…

Но она, конечно, затащит Фрэнка в постель, и, возможно, задолго до того, как развод… Лайза схватила салфетку.

– Я так сожалею…

Фрэнк – мужчина сексуальный и, очевидно, находит Жужи привлекательной. Впрочем, «привлекательная» немного не то слово. Он находит ее возбуждающей. Достаточно посмотреть, как он тает, когда она наклоняется к нему…

– Господи, какая же я неловкая сегодня. Я не обожгла вас? Разрешите…

Почему он позволяет ей так себя вести? Ее грудь просто касается изгиба его локтя…

Лайза выпрямилась. Она непонимающе смотрела на лица наблюдавших за ней людей, потом наклонилась и взяла наполовину еще полный молочник.

– Нужно добавить сливок, – сказала она невпопад, – я сейчас… я только схожу, я… – Она вылетела за дверь и остановилась, вся дрожа. Почему? Почему ее задевает поведение Фрэнка… с этой женщиной? Ответ пришел немедленно. Фрэнк привел ее в смятение, хотя именно он должен был сгореть от стыда. А что, если эти люди в комнате знают правду? Знают, что Фрэнк заключил с ней контракт только из-за ребенка и что она отказала ему в его притязаниях? Если бы они знали, они вели бы себя иначе. Господи, даже если бы Жужи Янош знала правду, то и она должна была бы вести себя иначе. Ни одна женщина, даже эта, не таращилась бы так откровенно, так глупо на такого хладнокровного, эгоистичного, бессердечного негодяя, как Фрэнк Мейсон.

Снова прозвенел смех Жужи.

– О, Фрэнк, вы неподражаемы!

Неподражаем?! Лайза повернулась на каблуках. Хватит! – решительно сказала она себе, войдя в библиотеку и встав перед маленьким диваном. Кто-то протянул к ней руку, но она не обратила на этот жест никакого внимания.

– Фрэнк! – Ее голос громко прозвенел в неожиданной тишине.

Фрэнк поднял голову, в то время как Жужи продолжала еще что-то говорить.

– Да? – спросил он немного нетерпеливо. – В чем дело, Лайза?

– Что Жужи известно о нас?

– Что-что? – Блондинка нагнулась к нему, ее груди почти вывалились из платья. – О чем она говорит, дорогой?

– Ни о чем таком, чем тебе стоило бы забивать свою красивую головку, – улыбнулся Фрэнк.

– Ни о чем? – с сарказмом спросила Лайза и сделала шаг вперед. – Ни о чем?! – повторила она с едва сдерживаемой яростью.

– Как удачно, – сказала Жужи в счастливом неведении, – у вас молочник со сливками. Налейте мне немного, пожалуйста.

Наступила, казалось, бесконечная тишина. Лайза чувствовала, что на нее устремлены все глаза в комнате. Дрожь от предвкушаемого удовольствия пробежала по ее телу.

– Конечно, – очень спокойно сказала она, – можете получить все. – И она выплеснула весь молочник прямо в пышное декольте.

Жужи завопила, вскочила на ноги и стала ругаться по-венгерски.

– Вы сумасшедшая женщина! – наконец вернулась она на английский.

– Конечно, – сказала Лайза улыбнувшись, повернулась и вышла из комнаты.

И только когда она оказалась в своих комнатах, выдержка изменила ей. Она прислонилась спиной к двери. Господи, что я наделала?! Фрэнк и наполовину так не унижал ее, как она сама унизила себя. Она должна была спасти свою гордость и вместо этого…

– Лайза?

Стук в дверь и голос Фрэнка прозвучали почти одновременно.

– Уходи, – сказала она.

– Открой дверь, Лайза. – По его голосу можно было предположить, что он готов ее сломать.

Лайза вздохнула, повернула ручку и отворила дверь.

– Нам нечего сказать друг другу, Фрэнк.

Он прошел мимо нее поразительно спокойный для человека, только что пережившего этот скандал.

– Наши гости просили пожелать тебе спокойной ночи.

– В самом деле? – Ее щеки порозовели.

Он уставился на картину на стене, словно никогда раньше не видел ее.

– Ну и спектакль ты закатила…

– Если твоя… твоя подружка ожидает моих извинений…

– Я сказал Жужи, чтобы она купила себе новое платье и прислала тебе счет.

– Мне?! – Лайза рассмеялась, хотя не чувствовала никакого желания смеяться. – Это будет пустая трата времени, Фрэнк. Я не в состоянии заплатить… даже если бы захотела.

– В состоянии, – сказал он кротко. – На твоем счету полно денег.

– Денег полно на счету Лайзы Мейсон, ты хочешь сказать… – она прошла следом за ним в спальню, зажгла свет, раскрыла шкаф и оставила его открытым, – но не у Лайзы Уильямс. – Она начала выкладывать свои вещи на кровать.

– Что ты затеяла?

– А на что похоже то, что я делаю?

Фрэнк пожал плечами и прислонился спиной к стене, скрестив руки на груди.

– К чему такая спешка, Лайза? Совсем не обязательно собирать вещи ночью. Можно подождать до утра.

У нее сжалось сердце, хотя с чего бы это? Она понимала: все его поведение говорит о том, что ей пора исчезнуть из его жизни. И это именно то, чего она хотела все время.

– Но то, что не может ждать до утра, так это объяснение, – сказал Фрэнк.