Любовь под маской

Они вышли в коридор. Там было людно. За каникулы все успели соскучиться друг без друга, и теперь здесь было настоящее броуновское движение.

— Айда к Игнату, — решительно двинулась Изольда.

— Ой, ты чего? Я не пойду, — Люба затрясла головой.

— Не дрейфь! — рявкнула подруга. И, вломившись к парням, заявила: — Я подумала, и мы решили, а не пойти ли вам, мальчики, не полакомиться ли в нашей комнате? Посекретничать нам надо.

Игнат, который весь сегодняшний день пребывал в некой эйфории от неожиданно свалившегося на него счастья в виде признания Любы, подхватил своих друзей и со словами: «Располагайтесь, как у себя!”, вышел.

— Игнат, а тебе не кажется, что Изольда приватизировала две комнаты: свою девичью и нашу? Как-то нескромно разошлась она.

Изольда затащила Любу в комнату к парням.

— Давай колись, что случилось? Влюбилась?

— Ты видела, что в универе творится? Наделала я шуму. Теперь не знаю, к добру ли. Как выкручиваться, одному Богу известно. Страшно мне до жути.

— Ты про Демьяна, что ли? — усмехнулась Изольда.

— Так да. Он же ищет меня.

— А то я не знаю… — протянул она. — Он же все каникулы изучал население общаги. Думаешь, чего Святушка здесь делал?

— Я думала, что у вас… — замялась Люба. Ей не хотелось прослыть сплетницей.

— Защищала тебя своей богатырской грудью, — Изольда выпятила грудь, рукой приподняла, подчёркивая её значимость.

— Ладно бы он ограничился осмотром в аудитории с утра. Нет же. У него приметы свои: по нашему кольцу всех подряд проверяет, будь оно неладно, да родинки у девчонок подсчитывает. Меня уже тоже заставили примерить этот перстень. Вроде не признали. Но это вопрос времени. Рано или поздно, Демьян и здесь всех прошерстит со своими прихвостнями. Мне никуда не скрыться. Пропала я, — уткнулась в ладони Люба.

— Отставить панику! — гаркнула Изольда. — Во-первых, не такие уж они прихвостни. Нормальные ребята, между прочим. Скучноватые немного, но не беда.

— Ты перешла на сторону зла? — хихикнула Люба, ибо находиться рядом с подругой и пребывать в мрачном настроении не получалось.

— Где ты зло увидела? — возмутилась Изольда. — Ты не знаешь их совсем. А Свят… Это ж, мужчина моей мечты. Моё сокровище, так бы и съела, маковку. М-м-м…

— А во-вторых? — поинтересовалась Люба.

Глава 14.1

— Слышала я краем уха разговор наших мажоров про тебя. Не узнали они в тебе Летучую мышь. Вован доложил главарю, что кольцо велико, зубы лошадиные и с брекетами, Люба, без обид, я цитирую. Да и огромные очки их не впечатлили. Так что можешь быть спокойна. Не тронут они тебя.

— Какие брекеты, прости Господи?! — с досадой вскрикнула девушка. — Это серебрянка от шоколадки пристала. Я её потом в туалете увидела и убрала. А очки вообще без диоптрий. Просто стеклянные линзы. Они мне идут, я солиднее выгляжу и серьёзнее. И вообще, знаешь что?! — кипятилась Люба. Ей вдруг стало обидно до слёз. Лошадиные зубы. У неё? Лошадей они не видели. А у неё очень аккуратные ровные зубки и очень острые.

— Ого, а подруга-то наша, кажись, наоборот хочет быть найденной. Или я ошибаюсь? — сведя брови, Изольда пытливо всматривалась в Любу.

— Я не хочу, чтобы меня считали замухрышкой и страшилой. И всего-то. Обидно вообще-то, — пискнула девушка в ответ. — И всё-таки, боязно мне. Ты бы узнала, зачем я ему.

— Никто этого не знает. Похоже, сам Демьян не понимает, что на него нашло. Видела, как девочки родинки рисуют? А кто пустил слух, угадай? Ну что, разве я не молодец? Купила тебе круглых пластырей: на руку будешь клеить. Под ухом тоналкой замажем. Проблема с волосами: или стричь, или красить, а ещё лучше и то, и другое. Ладно, пошли к нашим. Пока Святик не похитил меня.

Люба вернулась повеселевшей. Это заметили все без исключения. Мальчиков попросили выйти.

Игнат задержался, подошёл к девушке и наклонился, чтобы поцеловать. Люба покраснела. Кто-то из девчонок захихикал.

— Чего ржёте? У них, понимаете, это, романтика, а вы, дурынды хи-хи да ха-ха! Самое время для папиной наливки! — Изольда звучно выставила вытянутую бутылку с янтарной жидкостью. — Итак, порядок следующий. Разливаем по пять капель, заглатываем и заедаем. И будет вам счастье. Вкуснота божественная. На травах. Закачаешься.

— Надеюсь, качаться мы будем не в буквальном смысле? — осторожно побеспокоился кто-то.

— Не попробуешь, не узнаешь! Налетай, народ! — Изольда не без усилий раскупорила бутылку.

И Люба выпила без раздумий. Напиток обжёг горло, словно лава. На пару мгновений она забыла, как дышать. Когда спазм прошёл, шумно вздохнула и замахала руками. Вот это огонь!

Первый испуг прошёл, его сменило наслаждение. Тепло расслабило тело и взбудоражило воображение. Настроение тут же взлетело на максимум.

— Девочки, представляете, что в Новый год было? Слушайте, долго смеяться будете, — внезапно захохотала Люба. — Итак. Новогодняя ночь. Все собрались за столом. Поздравляют друг друга, бокалы наполняют. Бой курантов, как полагается, все начали чокаться, обниматься и все тому подобное. Вдруг раздаётся стук в дверь. Не поверите. У меня сердце ухнуло. Наши давай прикалываться, что жених мой пришёл. А я как раз только загадала встречу с суженным. И я реально поверила. Прям к полу приросла. Уже отговорки думать стала. Испугалась до одури! Стою, трясусь, уже думаю под стол лезть, уже коленки подогнула. И тут кто-то открывает дверь, а на пороге… чёрт с гармошкой. Бабы как заорут. Разбежались все. Мужики от неожиданности замерли. Мелюзга заверещала, глядя на взрослых. Хохочет, носится.

Люба замерла, глядя на то, как притихли подруги. А у них глаза раскрылись, щёки раскраснелись. Вдруг одна шёпотом спрашивает:

— Кто был-то?

— Да сосед наш оказался. Нарисовался, когда не ждали. Вот ему досталось. Он выпить просил, а его кто полотенцем, кто коромыслом. Мужики схоронили. Пока баб урезонили. Пришлось ему всю ночь отдуваться за это. Песни горланили, как пьяные. Так на следующий день вся округа шёпотом разговаривала, все горла посрывали.

— А у меня здесь тоже весело было. Свят так с карнавала и поселился тут. Я, конечно, сходила к ним. Познакомилась с родителями. Я же порядочная девушка.

— И? Что мать сказала?

— Мать? Её Роза Наумовна зовут. Ничего. Рот открыла от моей красоты неземной, да так весь вечер и промолчала. А отец всё спрашивал, когда я ещё салатиков принесу. Понравились ему они.

— А чего тогда Свят здесь жил, а не ты у него? — продолжали подкалывать девчонки.

Изольда рукой махнула:

— Да стеснять их не хотела, — посмотрела на подруг, да как расхохочется. — Реально, он такой классный! Весёлый, компанейский, щедрый! А как он нашу кастеляншу построил? Теперь она первым делом спрашивает: «Изольдочка, всем ли ты довольна?» Вот думаю, может плазму в комнату попросить.