Любовь продается или пираты 25 века

Знакомую фигуру в глубине этой страшной черной пасти я заметила, когда уже пересекла линию ворот. Со всей силы влетела, впечаталась в твердое тело, вцепилась, прижалась, обняла руками и ногами, повиснув на Кире. Я захлебывалась рыданиями и не могла выдавить из себя ни слова.

— Лия?! — удивленно, не веря своим глазам, спросил Кир. — Что ты здесь делаешь?

Хотелось накричать на него. Хотелось ругать его самыми обидными словами за то, что ни разу не позвонил, что оставил меня дома, а сам подвергал свою жизнь опасности. Хотелось забиться в истерике и больно стукнуть его кулаком по груди. А вместо этого я прижалась крепко — крепко и, всхлипывая, заговорила дрожащим голосом:

— Я люблю тебя! Я так сильно люблю тебя! Прости, что не сказала раньше…

Кир судорожно вздохнул и сжал меня так, что, кажется, хрустнули ребра. Я покрывала мокрыми солеными поцелуями его лицо, гладила волосы, шею и не могла остановиться, исступленно шепча прямо в губы: "Я люблю тебя, Кир… Прости меня…".

Мы стояли посреди огромного туннеля и целовались как сумасшедшие. Какие-то люди окружили нас, откуда-то издалека доносились одобрительные крики, хлопанье, шум… Я не обращала внимания ни на кого. Я добралась до Кира, он живой, он мой, я наконец призналась ему в любви, и больше меня ничего не интересовало.

Уже потом выяснилось, что нас окружает толпа рабочих завода. Что рядом с нами стоят Бат и его сын, уже несколько минут рассказывая всем желающим, что я жена Дэна и живу в его доме. Что я измазала свое светлое платье шахтной пылью от комбинезона Кира и стала похожа на чумазого горняка. Да и лицо у меня было все в черных разводах: когда я целовала Кира, то уж точно не обращала внимания, насколько он грязный.

Я оторвалась от груди своего мужчины и смущенно огляделась.

— Вы произвели фурор, Лия, — рассмеялся Бат, — поставили всех на уши. Такого представления мы здесь еще не видели!

— Извините, — пролепетала обескуражено, — я не хотела…

Кир рядом молчал, только тяжело дышал и прижимал меня к себе, его руки, словно зажив собственной жизнью, блуждали по моей спине, плечам, талии.

— Летите домой, влюбленные, — махнул рукой Бат и добавил: — Дэн, ты сам виноват. Как можно было довести свою женщину до такого? Мог бы позвонить, успокоить…

— Я не знал, — хрипло пробормотал мне в шею Кир. — Я боялся даже предположить… Я не думал, что ты…

— Я люблю тебя, — еще раз повторила для глупых, недалеких мужчин, — как можно было этого не увидеть?

И тут же прикусила себе язычок. Ведь это я бросила его, я так долго не признавалась самой себе в собственных чувствах, я воротила нос и ругалась с ним…

Мужчина до сих пор был так ошарашен, что даже не заметил моей оговорки. Мы сели в небольшую гравитационную повозку и полетели к флаеру.

— Я такой грязный, — Кир очнулся, когда мы уже прилетели к посадочной площадке, — да и ты измазалась от меня. Нам нужно помыться, здесь есть жилые помещения, типа гостиницы. Можем зайти…

— Кир, — устало прошептала я, — полетели домой. Дома и помоемся.

И добавила тихо:

— Вместе.

— Лия, ты сводишь меня с ума! — простонал он, целуя мое чумазое лицо. — И не называй меня Кир…

Я согласно кивнула: конечно. Вдруг кто-то услышит, начнут вопросы задавать… И вдруг он добавил фразу, которую я уж точно никак не ожидала услышать:

— Меня это дико возбуждает. Я не контролирую себя, когда ты меня называешь старым именем. Это значит, что ты меня любишь того, прежнего…

— Конечно, люблю, — согласилась я. — И прежнего, и настоящего. Хотя… (Я в задумчивости отодвинулась и загадочно усмехнулась.) Прежний мне действительно нравился гораздо больше.

— Почему? — удивился Кир.

— Очень люблю смуглых брюнетов, — честно призналась я. — Все время хотела тебя лизнуть, попробовать твою кожу, мне казалось, что она должна быть на вкус как шоколад.

И нежно и певуче добавила:

— Кир…

Кир грозно, по — звериному оскалился и подхватил меня на руки.

— Ты доигралась, Лия.

Мы загрузились в флаер, включили автопилот и уже не отрывались друг от друга до самого дома.

* * *

Где-то посреди ночи, когда уже не было сил двигаться и хотелось просто расслабленно лежать, свернувшись калачиком, и вдыхать его запах, я вспомнила об отъезде бабушки.

— Она мне говорила, что хочет уехать, — подтвердил Кир, выслушав мои жалобы. — Твоя бабушка — мудрая женщина, она сразу согласилась, когда я предложил вас "похитить".

Кир тихонько рассмеялся. Моя голова, лежащая у него на груди, закачалась. Внутри все сладостно завибрировало от низкого глухого рокота.

— Я еще зла на тебя за это похищение, — слегка толкнула его в бок.

— Прости, — прошептал он, — я не знал что делать. Ты сбежала, пряталась от меня. Я боялся, что со страху ты можешь натворить глупостей. Выйти замуж, например, за Ричарда, или улететь с планеты, или еще что…

Хмыкнула и спросила:

— Неужели я произвожу впечатление такой легкомысленной дурочки?

— Нет, конечно, — Кир развернулся ко мне и пристально посмотрел в глаза, — это я тогда почти сошел с ума. От своей любви, от боязни тебя потерять, от осознания того, что у меня есть дочь. (Кир опять начал покрывать нежными поцелуями мое лицо.) Я так сильно хотел тебя… Вас… Семью… У меня ее не было почти с четырнадцати лет… (Мое сердце сжалось от неприкрытой тоски в его голосе. Я легонько погладила его по голове, ероша волосы.) Хотел показать свой дом, хотел, чтобы вы были со мной здесь, на Лире.

— Я никуда больше от тебя не улечу, — отвечая на ласку, прошептала в ответ, — твоя планета прекрасна, Кир.

Глаза мужчины вспыхнули в полутьме комнаты.

— Я же просил не называть меня так! — хрипло зарычал он, накрывая меня горячим сильным телом. — Теперь пеняй на себя!

P. S.

Я сидела в глубоком кресле за портьерой и наблюдала за Кирой, которая, сосредоточенно пыхтя, пыталась перепрограммировать кухонный автомат в соседней комнате. Я видела ее напряженную спинку, маленькие, быстро бегающие ручки, перебирающие на сенсорном экране формулы, и улыбалась. Вчера мы с мужем поставили на автомат запрет на производство мороженого, так как у Киры три недели подряд прорывалась ангина. Биочип справлялся, гася болезнь в зародыше, но я все-таки решила перестраховаться.

— Если снимет блок, нужно будет как-то ее наградить, — прошептал муж, неслышно подойдя справа и садясь на корточки рядом с креслом.

— Лучшей наградой будет мороженое, которое она опять начнет поглощать в необъятных количествах, — вздохнула я. — Дэн, тебе не кажется, что для пяти лет она слишком хорошо разбирается в технике?

Я развернулась к мужу и подставила губы для поцелуя. Но так и не дождалась: муж решил сменить пристрастия и вместо моих губ прижался поцелуем к моему животу. И блаженно замер, вслушиваясь в стук сердечка нашего сына.