Любовь проходит?
Шрифт:
Костя загрустил из-за возраста.
Поплакался на свою унылую семейную жизнь болтливой женщине, которую видел во влажных снах студентом.
А потом поплыл от её слез и принялся переписываться.
Он всё сделал сам, но испытание это для них двоих!
И ведь не поспоришь, потому что концепция семьи подразумевает, что близкие люди делят и радости, и горести.
Но своё испытание и свои слёзы Катя уже пережила и думала, что после всего они с мужем будут ценить то, что имеют, и никакие соблазны, кризисы и манипуляции не станут для них испытанием. Максимум неурядицами и незначительными трудностями.
А
Ох, как же Екатерина разозлилась! Если сейчас что-то сделает, то это будет оправдано состояние аффекта. Что она и озвучила мужу:
— Я так хочу тебе что-нибудь сломать! Поехали домой.
Плакать ей не хотелось. Кричать и крушить — может быть, а плакать нет.
И проходить через испытание она не собиралась. Пусть Костя сам барахтается, а она своё прошла и в новом не нуждается.
Свою долю слёз Катя выплакала и полагала, что Костя тоже. Откуда ей было знать, что слёзы другой женщины будут иметь на него влияние?
Костя тоже не мог этого предвидеть.
Жена плаксивостью не отличалась, поэтому иммунитетом от магии женских слёз мужчина не обзавёлся.
Вообще связка Катя + слёзы была табу, потому что напоминала ему о совместных слезах.
Невозможно чувствовать себя сильным мужиком, когда твоя жена плачет, а ты ничего не можешь сделать и лишь трёшь глаза, избавляясь от солёной влаги.
Время рассказать о настоящем испытании семьи Зиновьевых.
До слёз супруги дошли не сразу, началось всё с волнения, перешедшего в страх.
Им было страшно, когда Саша родился на семь недель раньше предварительного срока. К третьему семестру дата родов дважды сдвигалась, но они всё равно рассчитывали, дотянуть хотя бы до апреля.
Позже, узнав все диагнозы, с которыми может столкнуться их крошечный новорождённый сынок, страх сменился ужасом и чувством вины.
Молодые родители не винили друг друга, и всё же каждый чувствовал себя виноватым.
Катя не перенапрягалась и следила за здоровьем, но винила себя за то, что не почувствовала, что что-то не так, и ходила в консультацию по расписанию, а не сидела под кабинетами, требуя отслеживать состояние плода каждую неделю. Что не смогла обеспечить малышу безопасную атмосферу внутри своего организма, чтобы он пробыл там весь необходимый срок, и вошёл в мир здоровеньким.
А Костя винил себя за беспомощность.
Несмотря на это, они не жили в вечном трауре!
Радовались маленьким достижениям сына, гуляли втроём, общались с друзьями и даже в коридорах больницы, сидя рядом с другими родителями, не жаловались. Хотя страх никуда не делся, отчего доверять сына они могли только друг другу, врачам и опытным специалистам. Никаких нянь, родственников или соседок, готовых присмотреть за твоим чадом на детской площадке, как это бывает у молодых родителей обычных детей.
Да, было тяжело, но плакали они только наедине.
А самый последний раз был, когда перед Сашиным четырёхлетием с него сняли инвалидность.
Ребёнок-инвалид не был таким уж приговором и концом всему.
Катя и Костя общались с Олесей, видели, какой умница её почти шестилетний Андрей, который навсегда останется
инвалидом, хотя уже умел читать про себя, потому что его мозг работал быстрее разговорного аппарата.К тому же совсем здоровым Саша Зиновьев не стал. Осталось много запретов и предписаний, а вот выплаты отменились, но зато в тот последний раз это были слезы счастья.
Пугающая неизвестность, а затем диагнозы, процедуры, операции и терапия. Переживая подобное, начинаешь понимать, чем вызвана статистика разводов среди пар, столкнувшихся с тем, что их ребёнок болен. Не оправдываешь и не одобряешь отстранившихся или вовсе ушедших из семьи мужей или жён, начинающих искать расслабление в алкоголе или флирте с посторонними мужчинами, но понимаешь, чем эта слабость может быть вызвана.
Они рыскали по городу в поисках профессионалов, чтобы выходить своего мальчика и адаптировать его так, чтобы он не чувствовал себя самым слабым в кругу сверстников, но не стали за время борьбы просто соседями и родителями, а сохранили свои чувства, оставаясь мужем и женой во всех смыслах.
А это ужасно нелёгкая задача!
В трудную минуту очень просто сорваться на самого близкого, вызвериться из-за мелочи и выплеснуть страх и усталость через незаслуженные обвинения.
И ещё секс. Сложно думать о нём и чувствовать себя сексуальной, когда все мысли о здоровье ребёнка, работе или деньгах, и иногда вместо крепкого сна ты часы простаиваешь у кроватки сына, прислушиваясь к его сопению. Но Сашины мамы и папа не сломались и только укрепили свои отношения.
Вот что значит пройти испытание! Настоящее испытание для любящей пары.
А не какая-то там хнычущая психологиня из прошлого.
Глава 25. Раздражение и разочарование
— … домой, — сказала жена, и Костя выехал с парковки.
Он не каблук и таким себя не ощущал, но нельзя не заметить, как часто за Катей остаётся последнее слово.
Она его не подавляла, и бесправным мужчина в семье себя не считал. Наоборот, хоть жена управляла финансами, Костя был в курсе всего. Или как минимум слышал обо всём, что происходит и, доверяя решениям Кати, мог пропустить мимо ушей и не запомнить что-то из рассказанного ею.
Он мог продолжить разговор и настоять на том, чтобы она его выслушала, но не стал. И не из опасений, что она поддастся желанию что-нибудь ему сломать. Импульсивные глупости не были свойственны его разумной жене, и рукоприкладства он не боялся. Вытерпит, если Катюха впрямь попытается его поколотить. Послушно поехал Костя домой по той причине, что сам опасался сказать лишнего.
Он старается объяснить ей всё, признаётся в ошибках, берёт на себя ответственность, а она даже не пытается его понять. Это раздражает.
А права раздражаться у него нет, ведь именно за ним косяк.
Но как же он устал!
Знал бы, во что всё выльется, не праздновал бы сорокалетие.
Или Виктора бы на него не позвал, чтобы не слушать его тупые шуточки.
Или бы с Катей о возрасте поговорил. Да, это было бы самым верным. Пускай она бы посмеялась над ним, но всё равно выслушала и успокоила. Она это умеет.
Тогда бы ничего не произошло. Столкнувшись с Олей, он бы не стал сравнивать их достижения, а рассказал, что у него всё в порядке на работе и дома, и распрощался.