Любовь - проклятие или дар

Открыла глаза, когда услышала дикое рычание Актазара. Со всего размаха он вогнал свой меч в землю рядом с моей головой. А я даже не вздрогнула. Смотрела на него с безразличием и холодом.

— Ненавижу тебя! Всей душой! Всем сердцем! Ненавижу! — шипел он от бессилия.

— Тоже мне новость! — фыркнула я, смотря в потемневшие синие глаза. — Учти, если навредишь Маркусу, то я сравняю с землей твое королевство! И это не пустая угроза! Ты видел, на что способен мой дым! А остановить меня ты не сможешь! Так что принимай решение быстрее! Хотя, для этого нужно думать и все взвешивать, а у тебя извилин маловато! — усмехнулась я. Внезапно Актазар рухнул на колени рядом со мной и сомкнул на моей шее руку. Он перекрыл мне кислород, пылая огнем. Правителя трясло от бешенства, но уже через минуту сам чуть не задохнулся и разжал пальцы. Поднявшись с колен, втянул с шумом в себя воздух и рявкнул:

— Рамина и Маркус подойдите!

Ради такого дела я поднялась на ноги и, улыбаясь, наблюдала, как побледневшая сестра вместе со своим избранником подошла к правителю. Они опустились перед милордом на колени и склонили головы. Я заметила, как Маркус прикусывал губу, пряча довольную улыбку, и искренне радовалась тому, что убила двух зайцев одновременно: нашла способ помочь сестре и довела до бешенства правителя.

Они вытянули свои руки, и Актазар, не отрывая от меня своего свирепого взгляда, прорычал с ненавистью:

— Данной мне властью свыше, я объединяю леди Рамину и сэра Маркуса в семью! Да будет их союз вечен и нерушим!

Запястья новобрачных засияли и создались браслеты, символизирующие брак. Маркус заключил в объятия Рамину и страстно поцеловал, светясь от счастья. Правитель же, глядя на них, покрылся пламенем. Создал огненный шар и отправил в дерево, а потом снова и снова, пока на поляне вся зелень не превратилась в угли. Бушевавшие в нем ярость и злость требовали выхода, и он разносил все на своем пути. Выдернув меч из земли, правитель наносил удары по бревну, при этом рыча и шипя, словно дикий зверь. «Как бы рассудка не лишился!», — с усмешкой подумала я, качая головой, и вздрогнула, оказавшись в объятиях Рамины. Она повисла на мне и расплакалась.

— Спасибо! Спасибо! — шептала сестра, всхлипывая. Нас обеих обнял Маркус. Он поцеловал меня в висок и улыбнулся.

— Я обязан тебе своим счастьем! — сказал он.

— Рада помочь, — ответила, подмигнув ему.

А потом перевела взгляд на Актазара, он продолжал уничтожать лес, и даже стало немного жаль милорда.

— Эй! «Ваше всемогущество»! Вас точно ирбис не кусал? А то ощущение, что рассудка лишились! — рассмеялась. В ответ на мою усмешку он обернулся и смерил меня убийственным взглядом. А меня затопило желание. Безумное, дикое, яростное, которое вмиг разошлось по крови, заставляя все мышцы сладко сжиматься.

— Что застыл как истукан? Ты выполнил свое условие, так что я готова идти за тобой хоть на край света! — заявила я, постаравшись не показать своего состояния, и склонилась перед ним в знак почтения, но с ухмылкой на лице. Мое неуважение разозлило его еще сильнее, потому что в тот же миг огонь окутал его с ног до головы. Правитель потерял контроль над своим пламенем. Я подошла к нему и осторожно прикоснулась рукой к спине. Актазар замер от этого жеста и грозно посмотрел на меня.

— Дыши! Вдох-выдох! Если пламя возьмет верх над тобой, ты уничтожишь своих людей и мою сестру, а я этого допустить не могу. Придется собой пожертвовать! Так что возьми себя в руки! — холодно проговорила я, а сама тонула в омуте его глаз.

— Не прикасайся ко мне! — прошипел он, сбрасывая мою руку со своей спины. — Ты хуже Тьмы! Ты разрушила мое будущее! Ненавижу тебя!

У меня сердце больно кольнуло от его слов, но я быстро взяла себя в руки. Гордо вздернула подбородок и с усмешкой проговорила:

— Какой недотрога! Это ты больше не смей приближаться ко мне! И ненависть у нас взаимна!

Развернулась и хотела уйти, но Актазар дернул меня за руку и прижал к себе. С яростью впился в мои губы, да так, что весь дух выбило. Сжал мою талию с такой силой, что чуть не раздавил. Его всего трясло, как в лихорадке. А я нежно провела ладонью по его щеке, заглянула в глаза и спокойно заявила:

— Ты больше меня не получишь! Не хочу быть твоей марионеткой! Так что, если нужно выпустить пар, можешь уничтожить весь лес, потому что к себе я тебя больше не подпущу! Теперь у меня хватит сил противостоять тебе, всего-то нужно отдаться во власть дыма.

— Больно ты мне нужна! На свете полно женщин! Найду с кем пар выпустить! — с ухмылкой прошипел он.

— Я тогда вернусь к Аресу! Он меня любит и я хочу быть с ним! — невозмутимо проговорила я. Слова Актазара больно меня ужалили, но вида я не подала.

— Нет! — рявкнул он. — Ты принадлежишь мне! И других мужчин я к тебе не подпущу! Еще кто-нибудь ненароком свернет тебе шею за твой «сладкий» характер!

— Тогда и у тебя других женщин не будет! — заявила я, сложив руки на груди, а он хмыкнул.

— Это мы еще посмотрим! — фыркнул он и прошел мимо меня. Построил своих воинов и мы двинулись в путь.

В лесу снова все изменилось. Нам навстречу вышли волки, с горящими от бешенства глазами. Хищники рычали и скалились, готовясь к атаке, чтобы полакомиться добычей. Я призвала на помощь свою силу, покрылась темной пеленой и властно посмотрела на животных. Где-то в душе теплилась надежда, что твари нападут на нас. Меньше всего на свете хотела, чтобы они приняли меня за свою. Но волки завыли, задрав свои морды к небу, а потом склонили свои головы передо мной в знак почтения, медленно попятились, скрываясь в лесу. «Я не злая! Почему и эти твари приняли меня за свою?», — с горечью подумала я, чувствуя, как на глаза набегают непрошенные слезы.

— Дитя Тьмы! — выплюнул Актазар, убирая меч, а потом приказал своему воину создать дом, чтобы провести ночь в лесу, а утром отправиться в четвертое королевство.

Когда убежище было готово. Правитель смерил меня презрительным взглядом, прошел мимо и обратился к Мире:

— Сегодня ночью спишь в моей комнате!

Глаза прорицательницы вспыхнули от радости, она буквально вся засветилась, а у меня кулаки сжались от гнева. Дыхание сбилось, возникло непреодолимое желание вогнать кинжал милорду в сердце. Пока мужчины были заняты, я стащила у одного из воинов нож.

— Арес! Может займем одну комнату? — поинтересовалась я, а он усмехнулся. Мой вопрос услышал Актазар, зарычал от злости, схватил меня под локоть и затолкал в спальню, а потом опечатал дверь так, чтобы ко мне никто проникнуть не мог и только после этого исчез. Я с тоской смотрела в окно, ночью лес выглядел еще ужаснее, чем днем. Достала нож, повертела его в руках, а потом прикусила губу, собралась с духом и воткнула лезвие себе в ногу, при этом не удержала крик. Было очень больно. Зажмурилась и нанесла еще один удар в другую ногу. Слезы текли от боли, дыхание сбилось. В тот же миг передо мной возник разъяренный Актазар в одних штанах. Я залипла, любуясь его обнаженным торсом. Милорд подскочил ко мне, пытаясь отобрать нож, но я сопротивлялась. В итоге он заломил мне руку и все же отобрал оружие.

— Исцелись! — рявкнул он.

— Только если ты ляжешь спать в этой комнате! Но между нами ничего не будет! Если не выполнишь условие, я всю ночь буду задерживать дыхание и не дам тебе выспаться! — проговорила я, зажимая раны руками.

— Проклятье! — закричал он, оглушая меня. — Хватит! Я устал сидеть на твоем поводке! Исцелись! Я никуда не уйду!

Призвала дым, он окутал меня и затянул раны. Актазар потер свои запястья, потому что я снова использовала силу с блоком на руках, а металл разогрелся и обжог кожу.