Любовь проклятого мага

Поговорив с мамой, Катарина впервые за эти дни почувствовала всю нереальность произошедшего. А еще пришло осознание того, что она могла больше никогда не услышать родного голоса мамы... От этих мыслей девушка начала истерично плакать, плечи содрогнулись в крупной дрожи.

Именно такой ее и нашел граф, когда тихонько появился в комнате. Он подошел к сидевшей на софе девушке и осторожно обнял ее за плечи. Кэт лишь всхлипнула и подняла на него полные слез глаза.

— Почему так? За что? — всхлипывала она, пытаясь совладать с неровным дыханием.

— Ч-ш-ш-ш... — Ричард гладил Катарину по голове, стараясь успокоить. Обойдя вокруг софы, он сел рядом, придвинув девушку к себе. — Так должно было случиться... Ты же понимаешь, что рано или поздно ты вернулась бы ко мне?

Катарина подняла на него широко открытые глаза. В глубине зеленого марева полыхнуло что-то недоброе.

— Я?! К тебе?! Ты что, так ничего и не понял?! Я — не ОНА! — Катарина вскочила, оттолкнув протянутые к ней руки. — Мне надоело чувствовать себя вещью. Я не оболочка твоей ненаглядной жены! Я — личность! Я — Катарина!

Она снова ощутила, как тело ее предает. Фонтан свежих слез вырвался наружу. Тяжелым камнем опустилась на сердце обида, глубокая, щемящая. Все те нежные, теплые чувства, которые граф проявлял к ней, были адресованы вовсе не ей — Катарине, а обращены к его покойной любимой жене. Катарина плакала и плакала, а когда слез больше не осталось, то с удивлением обнаружила, что ей стало абсолютно все равно. В сердце поселилась всепоглощающая пустота.

Эпилог

Предпоследний этаж

раньше чувствует тьму,

чем окрестный пейзаж;

я тебя обниму

и закутаю в плащ,

потому что в окне

дождь - заведомый плач

по тебе и по мне.

Нам пора уходить.

Рассекает стекло

серебристая нить.

Навсегда истекло

наше время давно.

Переменим режим.

Дальше жить суждено

по брегетам чужим.

"Предпоследний этаж..." Иосиф Бродский.

— Пожалуйста, дай мне шанс все объяснить... — в сотый раз говорил Ричард, стоя напротив Катарины. Девушка выглядела удручающе; даже волосы, казалось, поникли, безвольно стекая по плечам и спине.

— Как хочешь, — наконец сдалась Кэт. — Но не питай иллюзий. Просто я устала тебе говорить «нет».

У Ричарда тревожно сжималось сердце, но он знал: если у него не получится убедить Катарину, он ее потеряет навсегда. И это уже совсем не шутки.

— Катарина... Позволь мне пригласить тебя на свидание? — он протянул руку девушке.

— Свидание? Хм... Ну ок, — равнодушно пожав плечами, она вложила свою руку в его горячую ладонь. Странно, но никаких разрядов она не почувствовала. «Даже грустно...» — подумала Кэт.

Однако в следующий миг Ричарду все же удалось ее немного оживить. Ибо фигуру Катарины окутало темное облако, такое же, какое недавно скрыло мага. Катарина широко распахнула глаза и ахнула. Когда туман перед глазами рассеялся, она с удивлением посмотрела на свои руки — до самого локтя их украшали тонкие шелковые перчатки винного цвета. На запястье сверкал широкий браслет с изумрудами. Движимая любопытством, она подошла к большому зеркалу у стены. Оно здесь уже было раньше? Девушка никак не могла вспомнить, но все мысли улетели прочь, когда она увидела свое отражение в серебристой ровной глади.

Волосы Катарины неведомой силой завились в крупные локоны и послушно лежали за плечами. В ушах сверкали длинные филигранные серьги, сама же девушка была одета в невероятное платье цвета бургундского вина, по лифу расшитое тонким кружевом. Открытые плечи нежно охватывала тонкая полоса из ткани, похожей на тончайший газ. Широкие рукава фонариком, прихваченные кружевной лентой, раскрывались этой же газообразной тканью до середины локтя. Талия и грудь были крепко запечатаны в тугой корсет, придавая ее формам идеальные пропорции, широкая юбка расходилась вокруг шелковым кружевным кругом. Катарина приподняла юбки, чтобы оценить, что же под ними. Истинно женское любопытство было вознаграждено: красивые бархатные туфельки с филигранными металлическими кружевами под цвет узоров на платье. Катарина только и смогла, что тихонько ахнуть. Ни дать, ни взять, принцесса из сказки!

Она неохотно отвернулась от созерцания своей великолепной персоны и снова удивилась. Граф тоже преобразился: на нем был удлиненный черный пиджак, расшитый серебром; прямые черные брюки и высокие сапоги, обтягивающие стройные ноги графа подобно второй коже. Длинные волосы цвета воронова крыла были перехвачены черной бархатной лентой в хвост на затылке.

— Как жаль, что это все — всего лишь мираж... — грустно сказала Катарина. Ричард улыбнулся и взял ее ручку.

— Позволишь?

Катарина молча кивнула, и они вошли в появившийся из ниоткуда портал. Когда глаза Катарины привыкли к полумраку, она поняла, что оказалась в просторной зале, посредине которой стоял столик на двоих. Красивый большой золоченый подсвечник с горевшими свечами мягко освещал белую кружевную скатерть и два темных бархатных стула. На столе, в металлическом ведерке в объятиях ледяных кубиков, покоилось шампанское; на тарелках дымилось горячее мясо с овощами. С нескрываемым восхищением она посмотрела на графа.

— Ты читал женские романы?

Ричард хохотнул и ответил:

— Нет, я в них жил.

Катарина закатила глаза и прошествовала к стульчику. Она не знала, каким образом в таких нарядах дамы помещались на таких крошечных сиденьях, но спросить Ричарда язык не повернулся. Тот встал сзади, отодвинул кресло, приглашая ее сесть. Помолившись всем богам, дабы не попасть впросак, Катарина аккуратно опустилась. Только почувствовав твердую поверхность, она смогла расслабиться. Вроде бы все прошло отлично.

Поерзав на пятой точке, дабы удостовериться, что сидит устойчиво, Катарина наконец смогла поднять глаза на уже усевшегося напротив мужчину.

— Шампанского?

— Думаю, после всего, что произошло, я бы согласилась даже на самогон, — выпалила Кэт и тут же прикрыла рот стянутой в шелк ладошкой. — Прости, я еще не вошла в образ... Конечно, граф, я с удовольствием выпью бокал шампанского!

Граф засмеялся, и Катарина не смогла удержаться от веселого смешка. Дышать сразу стало легче, обида ушла на второй план. Думать о ней Катарина решила потом, сейчас же у нее выпал редкий шанс почувствовать себя героиней любовных романов, и она не собиралась портить этот вечер разборками.

Ричард разлил шипучий напиток по высоким тонкостенным бокалам и поднял свой:

— За самую прекрасную леди!

— За самого большого неудачника в жизни! — не скрывая смеха, подняла свой бокал Кэт, поднеся его к бокалу графа со звонким дзынь. Глядя в его удивленные глаза, Кэт сделала большой глоток шипучки, отчего в следующий миг нервно закашлялась.

— Вот блин! — почесывая нос, выдала она.

— Катарина, может, поужинаем? Я, признаться, сильно проголодался, — граф хищно облизнулся, пристально глядя на сидевшую напротив девушку, что вызвало у Кэт бурный хоровод мурашек вдоль спины.