Любовь против (не)любви

О том, как отец Мэтью молился, и грозил страшными карами леди Маргарет и прочим — по именам, и как поднял он свой крест, и держал его высоко, и как сиял вокруг него свет, а Рональд — Рональд! — охранял святого отца с факелами в обеих руках и не позволял ни одной тени приблизиться к нему.

О том, как на Джейми напал стражник Честер, и тот попытался отбиться, но получил призрачным клинком по ноге и стрелу из призрачного арбалета — видимых повреждений не было, но пользоваться правой ногой и правой рукой он не мог.

О том, как прибежавший из замка Джорджи играл на флейте, и ни один возвращенец не смел подобраться ни к нему, ни к тем, рядом с кем он оказывался.

О том, как леди Маргарет пыталась схватить Джона и выставить против оставшихся живых, но он разрезал ладонь и своей кровью отогнал то, что было раньше его матерью.

О том, как Жиль с мальчишками успевал везде — помог Джейми справиться с Честером, прибил кого-то, кто покушался на святого отца, вместе с госпожой Бранвен отстоял Джона. А в финале одолел леди Маргарет в поединке, точнее — то, чем она оказалась, потому что, как он объяснял, уведённые люди добавили ей сил, и от первоначальной леди Маргарет уже мало что осталось, а получилась из неё жирная и опасная тёмная тварь. На вопрос, чем тёмная тварь отличается от обычного возвращенца, Жиль только отмахнулся и сказал — давайте, я вам завтра расскажу. Я, мол, знаю много, потому что много копался как раз в этой теме, и даже свою выпускную работу готовил именно по ней, говорить могу долго, но сейчас — увы, язык почти что уже и не ворочается.

И Жиль заговорил о ней, Катерине. О том, как она шла и поражала врагов, и как они бежали, только лишь завидев свет лица её, и лишь заслышав её неумолимую поступь, и как сошлись они с Нэн, и Катерина одолела, и не только Нэн, но и других, которые иначе непременно бы увели и сожрали кого-нибудь ещё. Катерина уже и не была уверена, что она что-то такое делала, но раз все они говорят — то наверное, так и есть.

Джейми накормили и унесли в его покои. Гостей проводили по комнатам, и Блэк-Роков, и Бранвен. Отец Мэтью и Рональд распрощались и ушли. Мальчишек Жиля забрал Виаль — Оливье уже дремал, сложив руки на стол, и голову сверху, а Ганс отчаянно зевал и тёр глаза.

— Я провожу Катрин, — сказал Жиль, и никто ему не возразил.

Он и вправду довёл Катерину до её комнат, передал в руки Грейс, велел раздевать и помещать в ванну, а сам, сказал, сейчас кое-что ещё сделает и придёт. При этом цвет лица у него был под стать волосам — пепельно-серый.

Он появился через некоторое время — призрачным образом из стены, держа в руках чистую рубаху и что-то ещё, а Катерина всё ещё сидела на лавке без движения.

— Господин маг, сделайте с миледи хоть что-нибудь, а то она сидит и смотрит в одну точку! — горячилась Грейс. — Я уж её и тормошила, и разговаривала, и что только не делала — а она молчит.

— Ничего, ещё заговорит, — Жиль сложил на лавку свои вещи, сел рядом с Катериной и взял её за руки. — Маленький лисёнок с холодными лапками, надо же. Лисёнок-лисёнок, пошли греться? А то совсем замёрзнешь, будут не только лапки холодные, а и нос, и хвост, понимаешь?

Развязал и снял с неё чепец, и позвал Грейс — помогать. В четыре руки они раздели Катерину до сорочки, а потом он утащил её в ванну, где сам каким-то непонятным Катерине образом грел воду, и поливал на неё из ковшика, а потом Грейс переодевала её в сухую и чистую сорочку, и плела косу, а Жиль тем временем мылся сам.

— Прости меня, Грейс, но у меня уже просто не хватит сил добраться к себе. Ни ногами, ни как там ещё можно. Поэтому мы с Катрин будем греться друг об друга, да, Катрин?

Грейс поклонилась, пожелала доброй ночи и ушла к себе в кладовую, а Жиль потушил все свечи, уложил Катерину в постель, забрался к ней сам и обнял её.

— Мы победили, рыжехвостая. Завтра будет лучше, вот увидишь. А если не завтра, так послезавтра — точно.

51. Я у себя одна

Катерина проснулась — одна. И было совсем светло, как белым днём. Сколько же она проспала-то? В гостиной тихо разговаривали — кто же? Грейс? Надо проверить. А для того — встать, вроде бы ноги держат, руки поднимаются, глаза смотрят. И это хорошо.

Воспоминания о минувшей ночи никуда не делись, но — всё равно что смазались. Как будто это было не с ней, а она, ну, кино посмотрела, что ли. На книгу не похоже — потому что картинка была яркая и страшная, от книги такого не будет. А вот кино — да, так. В кинотеатре, на огромном экране, который нависает почти что над тобой и тебе кажется, что ты — в гуще событий.

Но — всё наоборот. Она на самом деле была в гуще событий. И упокоила Нэн, и ещё нескольких. Вот этими руками. Она, которая всегда считала себя человеком образованным, гуманным, и полагавшим, что кого угодно можно исправить — главное, применить правильные меры воздействия.

Но здесь встречались такие люди и такие силы, для которых была возможна одна мера воздействия — смерть.

Джейми не понимал её слов, но понял пощёчину с огнём. И очень хорошо понял, когда ночью Жиль его отпинал. А сапоги у Жиля с носов металлом окованные, между прочим, Джейми несладко пришлось.

Лорд Грегори тоже не понимал слов, но он теперь лежит, недвижный и безмолвный. И Рональд не понимал слов, но понял, когда Кэт приложила его своей хаотической силой. Наверное, если бы сила проявлялась не хаотически, точнее — если бы её нормально научили — то и отвадила бы его совсем, а вон оно как вышло. И ведь он в самом деле считает, что имеет на неё право, если когда-то ему удалось поймать беднягу Кэт в каком-нибудь тёмном коридоре!

Думать о судьбе Кэт не хотелось вовсе. Равно как и видеть родственников покойного мужа — кроме Джона, с тем-то, слава богу, всё хорошо. Ещё какой-нибудь правды про Джона Катерина бы не пережила.

Но пришлось надевать юбку и жилетку, и выходить в гостиную.

Оказалось — шептались Грейс и Джорджи. Оба невероятно обрадовались, вот прямо засияли — Катерина давно уже не встречала такой радости от своей персоны ни у кого.

— Вы поднялись, миледи! Замечательно! — Грейс подскочила, всплеснула руками и засуетилась. — Джорджи, иди, скажи милорду Джону, что миледи встала и в порядке, это же так, вы ведь в порядке? Милорд Джон велел сразу же сказать, как вы проснётесь! Идёмте умываться, а потом уже дальше.

Джорджи убежал, а за умыванием Грейс рассказала, что тела всех ушедших с леди Маргарет утром лежали рядком в церкви, и милорд Джон распорядился дождаться Катерину, чтобы их похоронить по-человечески. Да, это нужно сделать. К слову, самой леди Маргарет там не было, но — извольте — милорд маг сказал, что от неё остался только пепел, который он знает, где, и готов развеять его с подобающими случаю ритуальными действиями, вот прямо так и сказал. Катерина поинтересовалась — где же тот милорд маг, и Грейс ответила — сбежал вскоре после рассвета, своим нечеловечьим путём — через стенку. А потом вроде как вышел из своих покоев, как ни в чём не бывало.