Любовь с московским акцентом

— Что ж, это меняет дело, — серьезно сказал Дима и, прежде чем она успела опомниться, мягко поцеловал ее в губы. Как она ни воображала в мечтах их первый поцелуй, как к нему ни готовилась — все равно этот поступок выбил ее из колеи. Она едва сдержалась, чтобы инстинктивно не отшатнуться. Впрочем, Дима вскоре отстранился сам и серьезно сказал:

— Люсь, а что, если нам… В общем, почему бы тебе не стать моей официальной подругой?

Люська, все еще оглушенная его неожиданным поцелуем, широко распахнула глаза.

— Официальной? — повторила она в замешательстве. — Что ты имеешь в виду?

— Ну, мы с тобой часто вместе где-то появляемся, люди интересуются… Я свободен, ты свободна, почему бы нам, так сказать, не узаконить наши отношения? Как там говорится: «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен, так чего зря время терять!» — засмеялся Дима. — Будем считать, что я твой парень, а ты — моя девушка. Мне будет как-то спокойнее, понимаешь…

— Почему — спокойнее? — Люська изо всех сил тянула время.

— Да потому что я буду знать, что ты у меня есть. И не надо будет больше придумывать никакой бред для газет, что я встречаюсь с той-то или той-то звездой, в именах которых я сам уже запутался… Нет, я не настаиваю, чтобы ты тут же переехала ко мне с вещами и принялась стирать мои носки и подавать кофе в постель, — он хмыкнул. — Но я просто буду уверен, что у меня есть девушка, и эта девушка — ты. Ведь… думаю, это мне не показалось — я тебе тоже нравлюсь?

Люська кивнула.

— Очень нравишься…

— Ну и отлично. Я ведь не тороплю тебя, Люсь. И ничего особого от тебя не требую. Я просто, так сказать, «застолбил» себе место, чтобы сюда не вклинился кто-нибудь третий, — Дима весело улыбнулся. — А ты будешь по-прежнему посещать со мной всякие тусовки, иногда приезжать ко мне в гости… в общем, как сама захочешь. Договорились?

— Договорились, — Люська улыбнулась ему в ответ. У нее на душе стало удивительно легко и спокойно. Он еще раз нежно поцеловал ее, но не стал злоупотреблять, давая, видимо, возможность Люське привыкнуть к своему новому статусу — подруги Димы Ангела. Она была даже рада, что он не торопится и не тащит ее сразу в постель. А ведь, видит Бог, она бы сейчас не устояла…

«Пусть все идет, как идет, — подумала она. — К чему торопиться, в самом деле? Впереди — вся жизнь…»

Жанка восприняла новость весьма скептически.

— Вы с Ангелом — пара? — недоверчиво протянула она. — Тебе это не кажется подозрительным?

— А почему это должно казаться мне подозрительным? — удивилась Люська. — Он что, успел обзавестись репутацией Синей Бороды и все его бывшие подружки исчезли бесследно?

— Не иронизируй, — поморщилась Жанка. — Ты отлично знаешь, что я имею в виду.

— А вот и нет. Представь себе, я действительно не догадываюсь…

— Ох, Боже мой, — Жанка закатила глаза. — Вот скажи мне, у вас с ним уже был секс?

— Пока еще не было, — невольно покраснев, призналась Люська.

— То-то и оно! — торжествующе воскликнула Жанка. — Если у меня раньше и были сомнения, то теперь я практически уверена. Все то, что болтают о его нетрадиционной сексуальной ориентации — вовсе не слухи.

— Ну и откуда такое логическое умозаключение? — мрачно осведомилась Люська. — Неужели я настолько похожа на мужика, что Дима, связавшись со мной, реализует свои тайные гомосексуальные наклонности?

— Да нет же, я не об этом. Ты ему нужна только как «крыша», понимаешь это? Он педик, но для светской хроники это лучше не афишировать, у него же столько девочек-фанаток… Вот и будет он появляться с тобой на публике, демонстрируя свою якобы «нормальность».

— Спасибо за то, что так в меня веришь, — с чувством произнесла Люська. — Жан, ты даже на минутку не допускаешь мысли, что в меня действительно можно влюбиться?

— В тебя? Нет, ну можно, конечно, — милостиво согласилась Жанка. — Но не таким парням, как Ангел. Ты не их поля ягода, понимаешь?

Люська молчала. Она, разумеется, не приняла близко к сердцу весь тот бред, что болтала ей Жанка, но свое черное дело подруженька все же сделала — у Люськи моментально испортилось настроение.

— Впрочем, это легко проверить, — неожиданно сказала Жанка. — Пригласи его как-нибудь в гости… Я и выясню.

— Каким образом?

— Ну, если он на меня не клюнет…

Люська в изумлении уставилась на нее.

— Жанна. Солнце мое. Скажи, ты всерьез считаешь, что перед тобой не может устоять ни один мужчина на планете?

— Конечно! Если он не голубой. Что, собственно, и требуется выяснить!

Люська беспомощно покачала головой. Это уже переходило границы разумного. Жанка с каждым днем все больше и больше «звездила», уверяя, что все от нее без ума.

Как-то Люська поделилась своими опасениями с Алиной, когда они остались вдвоем:

— Слушай, а тебе не кажется, что это уже смахивает на болезнь?

— Звездную? — непонимающе спросила Алина.

— Да нет же, на настоящую, психическую. Человек совершенно неадекватен. «Люблю себя, хочу себя!» Я не понимаю, почему Москва так сорвала ей крышу. Казалось бы, и успеха-то особого у нее тут нет — работа как работа, личной жизни ноль, между прочим… Зато самомнение — во! Знаешь, она вчера рассказывала Эле о дочери своей коллеги по работе. Говорит: «Это такая девочка! Умная, добрая, красивая! Я В НЕЙ СЕБЯ ВИЖУ!..»

Алина расхохоталась до слез.

— Да уж, если кого-то и похвалит — так только с привязкой к своей персоне…

Люська помолчала, раздумывая.

— А может, дело еще и в том, что жизнь в столице оказалась вовсе не такой уж радужной, как Жанка представляла себе до переезда? Я вот люблю Москву, но я люблю ее красивые центральные улицы, уютные кофейни, театры… А у нас спальный район, это же совсем другая жизнь! Полтора часа на работу в одну сторону, полтора в другую, итого три, а то и больше — нервов и здоровья забирает немало. И работа не такая уж и интересная, и не такая уж оплачиваемая, чтоб позволить себе достойный уровень жизни. Но даже эта малооплачиваемая работа поглощает всю жизнь без остатка, и тогда уровень жизни вообще уже смысла не имеет — потому что самой жизни нету, — Люська пожала плечами. — Приезжать домой, чтоб поужинать и лечь спать, и ждать-ждать-ждать весь год жалких двух недель отпуска, чтоб пожить нормальной жизнью, а все остальное время глядеть в окно на серые бетонные многоэтажки… Мне кажется, это самоуничтожение какое-то. Вот у Жанки и случился так называемый «разлад мечты с действительностью», как писала Виктория Токарева…

— Но ведь основная масса приезжих так и проживает свою московскую жизнь, — возразила Алина. — Процент головокружительного успеха здесь небольшой, я имею в виду — реального успеха!

— Чтоб из Золушки — в принцессу, и жилье — двести квадратных метров в центре? — улыбнулась Люська.

— Ага, — кивнула Алина. — И собственные выставки-презентации, и какая-нибудь своя творческая мастерская… Но все надеются, что именно им повезет. Это как большая лотерея!

— А если не повезет? Ведь далеко не все, подобно Жанке, с ума сходят, и слава Богу… — подхватила Люська. — А она бесится, что ничего не получается, и, приехав погостить на малую родину, изображает перед родственниками счастливую и крутую москвичку!