Любовь, сова и бюрократия

– Лэрд Кристиан, мне очень надо домой, хотя бы на пару минут! – чуть не плача, сообщила я прокурору

– Хорошо, – кивнул он мне, и я распахнула глаза от удивления.

Как это?

Шины зашуршали, черный виктор двинулся с места. Без меня! Шумно выдохнув, я проводила отъезжающий мобиль взглядом и только потом подумала, как глупо это, должно быть, выглядело со стороны.

Будто прочитав мои мысли, прокурор хмыкнул и, улыбаясь, покачал головой. Подошел ближе и, перекинув пиджак на другую руку, пояснил:

– Хоть Энтони и один из самых сильных менталистов Витории, ваш прорыв дался ему нелегко. Страховать вас должно было как минимум четверо опытных магов, а их было всего двое, и в заботе о лее Эльзе всю нагрузку Тони взял на себя. Ну а сфера вокруг нас окончательно вывела его из строя.

Лэрд Кристиан говорил со мной на равных – ни упрека, ни высокомерия, ни обычно присущей мужчинам снисходительности к женскому уму, и мне стало стыдно за свои недавние эмоции. Да, маг мне не нравился, но было бы странно, если бы Черный перстень имел чудесный характер – не та работа. И, к счастью, мне с этим Тони не детей в храме Богини благословлять. Может быть, я его вообще больше не увижу. Хотя это, наверное, вряд ли.

– Лэрд Энтони сказал, что теперь несколько недель мне можно не бояться ментального воздействия? – подавив зевок, посмотрела я на Васкеса.

– Да, это естественная защита после прорыва, – кивнул прокурор.

Естественная защита… так вот зачем был нужен этот экстренный прорыв! Выходит, я не злиться на менталиста должна, а благодарить. Нехорошо вышло… Я окончательно расстроилась – очень неприятно это, понимать, что был неправ и обидел человека зазря.

Васкес подал мне локоть, я привычно уже оперлась о его руку и, прикрыв лицо папкой, сладко зевнула. Как именно действует защита? На что распространяется? Какие побочные эффекты имеет?

Виктор менталиста скрылся за поворотом, снова стало темно. Улица была пуста, даже продавец кренделей и сосисок уже успел увезти свой ларек.

Я снова зевнула. Что я там хотела спросить?

– Мой мобиль стоит вон в том дворе, – сообщил мне лэрд Кристиан, рукой показывая на светлое четырехэтажное здание, кажется, это было здание районного суда.– Едем? – уточнил у меня он.

Глаза у меня закрывались, мысли путались, и я сонно спросила:

– С вами?

– Вы что-то имеете против?

Богиня, что я такое говорю? Тщетно пытаясь побороть сонливость, я тряхнула головой и вгляделась в его лицо. В полумраке мало, что было видно, но я почему-то была уверена – лэрд Кристиан, ожидая моего ответа, улыбается.

– Я ничего не имею против, я только за! – искренне заверила я мужчину и опять зевнула, неудачно ударив себя папкой по носу.

– Вот и прекрасно, – ответил Васкес, аккуратно забирая документы из моих рук. – Не волнуйтесь, я не потеряю.

А я и не волновалась, я была абсолютно уверена – лэрду Кристиану можно доверять. Уж кто-кто, а прокурор понимает, как это важно – беречь документы.

Глава 4

Мобиль у Васкеса был синий – под цвет мундира. И удобный. Я с удовольствием откинулась в мягком кресле. Лэрд сел на своё место и любезно помог мне пристегнуться.

– Отдыхайте, – сказал он, щелкая замком на моем ремне безопасности.

Я открыла было рот, чтобы поблагодарить его за всё: и за то, что выслушал, и за то, что накормил, пояснил мне ситуацию, и даже в просьбе заехать домой не отказал, хотя совсем не обязан был это делать. Но вместо слов у меня получился зевок. Лэрд Кристиан приложил симпатичный круглый брелок – артефакт к рулю. Виктор тихо заурчал, круглая приборная панель мигнула фиолетовым, мобиль мягко двинулся с места, и …

И…

– Фелиция? Лея Гарсиа? – услышала я сквозь сладкий сон. – Фелиция, просыпайтесь, мы на месте.

– Не хочу, – буркнула я, не открывая глаз, и попыталась перевернуться на другой бок.

Сделать этого мне не удалось – что-то крепко удерживало моё положение, но я не стала переживать, (а смысл? удобно же), вновь проваливаясь в сладкую дрёму.

– Совсем не хотите? – голос был приятным. Веселым, не слишком высоким, и не слишком низким но, определенно, мужским и даже как будто знакомым.

– Совсем.

– Ну, хорошо, спите, – разрешил мне неизвестный. – Я пока кроссворд порешаю.

– Договорились, – кем бы он ни был, человек этот был понятливый и очень вежливый.

Над ухом у меня зашуршали бумагой, а потом тихо заскрипел по ней карандаш.

– Город на юге Витории, родина знаменитого художника и богатейшего промышленника, лэрда Э. Гонсалеза… – задумчиво прочитал мужчина.

– Алькана, – не задумываясь, ответила я и, окончательно проснувшись, открыла глаза, одновременно пытаясь встать.

К счастью, у меня ничего не получилось. Мы по-прежнему находились в мобиле, моё сидение было откинуто, и ремень безопасности удержал меня от удара о крышу виктора головой.

– Точно! Алькана, – кивнул Васкес и вписал слово в нужные клеточки. – О, вы проснулись? – заметил он мои попытки отстегнуться.

Мне очень хотелось хотя бы сесть! Богиня, это что же получается? Я спала с прокурором?

Лэрд Кристиан наклонился ко мне, чтобы помочь, и, чувствуя, как меня заливает краска стыда, я вознесла хвалу покровительнице: Великая мать, спасибо, что он не читает мыслей!

Лицо Васкеса оказалось совсем близко, я чувствовала и запах его одеколона, (как можно было принять его за аромат свечи? он же явно мужской!), и даже отросшую щетину на щеке видела! Одним движением лэрд раскрыл хитрый замок и, улыбаясь, спросил:

– И как? Выспались?

Глаза его смеялись, длинные ресницы дрожали – похоже, он едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Зачем мужчине такие ресницы? Это вообще законно? Я медленно моргнула. Соберись, Фелиция! Где твоя хваленая бухгалтерская выдержка? Ресницы, одеколон… что за глупости? Нет у меня на них времени!

– Прекрасно выспалась, благодарю, – с достоинством ответила я.

Лэрд Кристиан потускнел, бросил быстрый взгляд в окно мобиля на нашу тихую улицу и, пока я приглаживала волосы, сунул руку в карман брюк, доставая на свет знаменитый черный перстень менталистов.

Богиня, так он что … тоже? Из этих?

– Это … ваш? – прохрипела я.

– Что? Нет, – рассмеялся Васкес. – Это перстень Тони. Но пока он будет у вас. Надевайте! – и он протянул мне кольцо.

Я с опаской смотрела на его ладонь, вовсе не торопясь брать чужую вещь. Еще и вещь с дурной репутацией!