Любовь танцовщицы

– Артем Олегович, ты мне зачем звонил?
– раздался позади них насмешливый с хитринкой голос Дмитрия.
– Устроили здесь бесплатное представление.

– Заткнись, а?
– Артем через силу оторвался от девушки, и тяжело дышал. Взгляд у него поплыл, волосы растрепались. Ната, облизнув припухшие и покалывавшие губы, провела рукой по его темным прядям, приводя их в подобие порядка.
– Так, ладно, - он выдохнул, обретая над собой контроль, и направился к выходу.
– Я уехал. И не передеритесь тут.

Куцова прошла мимо Дмитрия в ванную, поплескала себе в лицо холодной водичкой, успокаиваясь и беря себя в руки. Что уж такого сложно в том, чтобы провести сегодняшний день дома, пусть и в присутствии постороннего? А Артем...можно представить, что он просто уехал на работу.

Дмитрия она застала удобно устроившимся на их диване и поедающим бутерброд, который он сделал себе сам.

– Удобно?
– яда в ее голосе хоть отбавляй.

– Очень, - мужчина даже ногу на ногу закинул.
– Наталья, можешь так на меня глазами не сверкать - все равно не подавлюсь.

– Больно надо.

– Да ладно тебе, - примирительно произнес мужчине, махнув в ее сторону бутербродом. Наташу его мнимое смирение никак не успокоило. Вообще, все ее сегодня не устраивало, а когда Артем ушел - стало не устраивать еще сильнее. А Орлов ее сейчас жутко бесил.
– Ты так себя ведешь, как будто это я решил приехать к тебе в гости и испортить все утро. Я сам не в восторге. Я, голодный, невыспавшийся и злой рано встал и ехал к Артему домой с другого конца города. Хотя с таким же успехом мог лежать в теплой постели. И может быть, даже не один, - последнюю фразу он пробормотал значительно тише, себе под нос, не рисуясь, а как бы размышляя вслух.
– Может, заключим перемирие? Хотя бы на сегодня? Воспринимай меня как бессловесного, невидимого охранника, к которым ты наверняка привыкла с детства.

Ага, как же! Сидит, развалился здесь посреди комнаты. Не заметить такого громилу очень сложно, а уж у себя под носом! Она мысленно фыркнула.

– В последний раз меня охраняли в тринадцать лет. И это, дай бог памяти, был интеллигентный молчаливый мужчина. Который не оскорблял меня и не хамил.

– Вот видишь, не так уж и страшно. А не оскорблял и не хамил потому, что ему твои родители деньги платили, - назидательно поведал Орлов, подхватывая и отправляя в рот огурец.
– Это не значит, что мысленно он рассыпался тебе в комплиментах.

– Давай я тебе заплачу и ты оставишь в меня в покое?
– без особой надежды предложила Наташа.

– Шутишь, да?
– хмыкнул Дима.
– Давай договоримся - ты не мешаешь мне, я не трогаю тебя. Идет?

– Ладно, - хоть она и согласилась, но радости отнюдь не испытывала.
– Идет.

В принципе, все оказалось не так уж страшно. Ната, сделав себе салат и чай и захватив ноутбук, уселась по-турецки на постель, подальше от Орлова, и начала просматривать почту и новости. Дима же поставил чайник, навел себе кофе и сел смотреть телевизор. Звук он сделал не очень громко, поэтому ее ничего не отвлекало. Все счастливы и довольны.

Пытаясь себя чем-то занять и не думать о том, что Артем сейчас находится с теми двумя, Куцова связалась с Аленой. Поболтали. Лёна сказала, что вернулась в Питер, правда, одна, точнее, с Костей, но без Игоря. Похвасталась, что дом они купили, расписывала, что да как. Про ремонт говорила, а Наташа краем уха слушала, кивала в нужные моменты, а сама все время на часы посматривала.

– У тебя случилось что-то?

– спросила Алена позже. Скрыть что-то от человека, с которым общаешься больше пятнадцати лет, да еще и жил под одной крышей, - невообразимо сложно. И хоть они находились на расстоянии друг от друга, но все равно чувствовали настроение каждой из них. И Ната видела, что Алена, впервые за многие-многие годы выглядит успокоившейся и умиротворенной. Всегда в ней было что-то такое надрывное, больное, что жгло ее изнутри. А сейчас этого нет. И Куцова, несмотря на все свои проблемы, не могла за Алену не радоваться.
– Чего молчишь?

– С чего ты взяла?
– Ната улыбку выдавила и излишне бодро выпрямила спину.
– У нас все прекрасно.

– Ты какая-то осунувшаяся, - Алена голову набок склонила и с недоверием прищурилась.
– Это твой Христенко тебя так довел?

Дима еле слышно хмыкнул с дивана. Ну кто бы сомневался, что все слушает, хотя и делает вид, что сосредоточен на каком-то фильме.

– Нет, у нас нормально все.

– А он где?

– У него важная встреча.

И ведь не соврала ни в чем.

– Ясно. Сейчас они все замотались жутко. Игорь вообще разрывается. В Екатеринбурге все решить надо, тут еще мы дом приобрели. И кстати, они решили в Питере открыть филиал своей фирмы, - похвасталась Алена успехом мужчин как своим. Ната уголком губ улыбнулась.
– Тоже мороки стало - ужас. Миша уже рычит.

– Про филиал я знаю. Вчера дядю Олега видела - он сказал, - поведала Куцова.
– А Михаил там что?

– Да нету никого, - объяснила Алена таким тоном, как будто это было само разумеющимся.
– Я почти не появляюсь сейчас, ты вообще неизвестно где.

– Я делом занималась, если что, - строптиво поправила Ната.
– А не прохлаждалась...по большей части.

– Вот то-то и оно, что по большей. А Подольский в последнюю свою поездку по Европе о чем-то договаривался с фармацевтической компанией немецкой.

– Что ж ему не сидится на одном месте, - недовольно пробурчала Куцова себе под нос.
– Мы еще с поляками не до конца закончили.

– А что поляки - формально они согласились на все условия. Осталось только подписать...Кстати!
– Лёна щелкнула пальцами, вспоминая что-то.
– Пока про поляков начали...Ты знаешь, - доверительно понизила девушка голос, - у нас тут во всех новостях говорят о Сафронове.

Наташа забыла, как дышать. Сердце забилось где-то в горле. Только этого не хватало! Она заледеневшие руки потерла, обнимая себя за плечи, кинула быстрый взгляд на неподвижного Орлова и посмотрела на монитор.

– А что такое? Что-то случилось?

– Случилось. Клуб его закрыли.

– Как закрыли?

– Ну, может, и не закрыли. Не знаю. Но в клубе обнаружили много наркотиков. Ты прикинь?
– всегда спокойная подруга почти шипела от ярости. Если Ната Сафронова боялась и ненавидела, но научилась с этим жить, то Лёна просто ненавидела и смиряться не собиралась.
– Так этому ублюдку и надо.

– Лён, хватит, - напряженным тоном попросила она. Не могла же Ната сказать, что распространяться сейчас, когда в ее доме чужой человек сидит, не нужно.
– Ты лучше скажи, это значит, что поляки с ним ничего не успели заключить?