Любовь в космосе

'И где моя обещанная еда?' - ворвался в мой мозг возмущенный вопль кота.

Но он зря волновался, через пять минут, пролетевших незаметно для меня и мучительно долго для Пина, нарезавшего не менее ста кругов по периметру каюты, дверь распахнулась, и на пороге возник биоробот с подносом, уставленным полными тарелками. Кот тормознул двумя лапами, останавливая свой бег по кругу, и развернулся к БИРу.

'И это что весь наш завтрак? Да это только мне на один укус, а еще тебя, Ирис, накормить надо, не знаю, правда, чем', - произнесли в моей голове.

– Это для нас двоих вместе с котиком?
– спросила я вслух.

– Да, леди, здесь все, что нужно для сбалансированного питания взрослой особи женского пола и крупного животного семейства кошачьих.

'Это он что, меня сейчас животным обозвал? Да я ему сейчас его квазинаномозг вправлю в то место, на котором сидят!' – пообещал лазурный.

'Котик, не бушуй, я попрошу тебе еще добавки принести'.

'Но чукабры у них на корабле, точно, не водятся!', - поворчал еще немного Пин, впрочем, тут же принявшись уничтожать содержимое тарелок, милостиво оставив мне немного овощей и пару листьев салата, - 'И что могу сказать? Повар на 'Млечном пути' готовит несравненно вкуснее, хотя и жмот редкостный. Так что, чем мы быстрее выберемся отсюда и вернемся на наш звездолет, тем лучше для членов экипажа этой ржавой консервной банки, гордо именуемой межгалактическим кораблем. Голодный, а значит, злой кицукот - это страшное оружие массового уничтожения'.

Успокоив кое-как время от времени продолжавшего ворчать Пина, я поинтересовалась у биоробота, можно ли нам выйти из каюты и получила отрицательный ответ. БИР сообщил, что в его программе заложено только накормить нас.

'Можешь сообщить, что с заданием он не справился. Он оставил нас голодными, только аппетит раздразнил', - вставил кицукот свою мысль мне в голову.

'Ты опять?'

Пин промолчал, но отвернулся от меня, всем своим видом показывая оскорбленную невинность.

Биоробот вышел, унося наши пустые тарелки, а дверь осталась заблокирована. Отпускать на свободу нас никто не торопился.

'Может, снесем эту хлипкую преграду?' - не выдержал лазурный.

'А что потом? Нет, сначала осмотримся, и только затем будем принимать решение, обещали же нам ограниченную свободу перемещения по космолету, и у тебя еще будет возможность все разведать.'

'Где у них спасательные капсулы я и так знаю, пробирался на звездолет именно через тот отсек, - проворчали у меня в голове, - вот только бежать вдали от планет, где есть жизнь нереально глупо'.

'Я тоже так думаю. Будет хорошо, если нам удастся отправить сообщение Реусу о нашем местоположении'.

'Мечтать не вредно, но за тобой будут усиленно следить, а у меня нет возможности передать мысли на таком расстоянии, тем боле связь у меня только с тобой и Кетаном'.

Пока мы строили планы, за нами пришел угрюмый мужчина, чуть старше отца Алекса и, не представившись, предложил следовать за ним. Космолет был огромным, но нам открыли доступ только в кают-компанию, комнату отдыха с садиком, состоящим только из земных растений, и бассейном. Пин настойчиво предлагал мне потребовать круглосуточный доступ на кухню, обещая иначе пробраться туда незаконно. Пришлось мне попросить отвести бедного голодного котика покормить, но мужчина остался глух к мольбам лазурного пушистика, ответив, что обед по расписанию состоится в кают-компании через четыре часа, а положенный нам завтрак мы уже получили.

Не став больше ни на чем настаивать, я перестала поддерживать разговор с этим человеком, из уст которого, кроме слова 'нет', ничего больше не услышала. Устроившись в комнате отдыха на травке под карликовой березкой, мы с Пином загрустили, но котика хватило ненадолго. Махнув мне лазурным хвостом и сообщив, что он уходит в разведку, кицукот покинул меня. И вот почему-то я уверена, что начнет он разведывать с пищеблока, я даже немного посочувствовала местному шеф-повару. Походив недолго по небольшому садику, рассмотрев все его растения и не найдя ничего необычного, решила дожидаться Пина в нашей с ним новой каюте. Одежда на мне была в единственном экземпляре, и надо было привести ее в порядок, да и себя заодно. Камера очистки на звездолете была стандартной и проблем не вызвала, а вот каюта оказалась уютной с большим иллюминатором, у которого я обнаружила откидные столик и кресло. Заняться было абсолютно нечем, оставалось только любоваться на мерцавшие и притягивающие взгляд звездные дали. Связь мне по-прежнему блокировали, и можно было только надеяться на Пина, вдруг ему что-то удастся узнать, что поможет нам сбежать с этого звездолета.

Ожидание возвращения лазурного затянулось. Я сходила еще раз в садик, заглянула в кают-компанию, где никого из членов экипажа не обнаружила, и мне уже начинало казаться, что на этом звездолете никого нет, а Пин все не появлялся. Наконец, решила отправиться в бассейн - не найду лазурного там, так хотя бы чем-то себя займу.

Кицукот объявился, когда я уже в десятый раз с грустью бродила туда-сюда по бортику емкости с бирюзовой водой, не решаясь окунуться из-за отсутствия купальника. Да у меня, вообще, ничего не было с собой, кроме кредитного чипа! Вот только зачем он мне здесь? Настроения эти мысли не прибавляли.

'Чего неприкаянно бродишь вокруг да около?' - поинтересовались у меня.

'У меня купальника нет, а ходить в мокрой одежде не вариант,' - описала я Пину свои проблемы.

'Раздевайся совсем, зачем же в одежде? Я покараулю'.

'А как твоя разведка прошла?'

'Главный ее итог - сытый я, остальное может и подождать'.

Я только хмыкнула в ответ, но приняла предложение лазурного. Сомневаюсь, что кто-то сможет пройти мимо моего котика. А вот взгляд Пина на себе, я ощутила, даже стоя к нему спиной и, резко обернувшись, с возмущением осознала, что эта наглая котовская морда с удовольствием меня рассматривает. А следом еще и прилетело:

'Вот теперь я понимаю, почему тебя выбрал наш правитель. А ты уверена, что ты человек, уж слишком у тебя совершенные женские формы?'

Я не стала кричать, только взяла с бортика кед и запустила его в довольно мурлыкающего котяру, впрочем, лазурный легко от него увернулся:

'Извращенец малолетний, отвернись сейчас же, ты же кот, а не человек!' - потребовала я.

'И чего это вдруг извращенец? Я же мужского пола, да и не такой уж я маленький'.

'А я Кетану пожалуюсь,' - не нашла я другого довода.

'Не надо папе. У моего отца лапа тяжелая, а правитель ему меня, точно, сдаст. Отвернусь, жалко мне что ли? А ты давай, быстрее плавать начинай, если хочешь, чтобы я тебе что-то интересное рассказал, а то отвлекаешь своим видом,' - обвинили почему-то меня.

'Нечего было подглядывать,' - не осталась я в долгу.

'А кто бы удержался?' - нагло ответили мне, и что-то я не заметила в этих мыслях Пина особого раскаянья.

Убедившись, что кицукот сидит ко мне хвостом, я, действительно, с удовольствием окунулась в воду и, сделав несколько кругов, вылезла из бассейна, почти примирившись с действительностью.

'Пошли в каюту, я с тобой разведданными делиться буду,' - позвал меня Пин, как только я оделась.

'Расскажешь, как ты местного шеф-повара уговорил накормить тебя до отвала?' - пошутила я, пропуская кота вперед на выход из помещения с бассейном.

'А чего его уговаривать, он сам предложил. Я от последней порции курятины отказывался, как мог, но этот нехороший человек настоял, утверждая, что все равно на всех теперь не хватит. Наж... наешься, наконец, - говорит, – и даже не подавишься, возможно'.