Любовь в мире мертвых

Она встала и вышла, оставив его, со всей его сокрушительностью и сногсшибательностью, сидеть за столиком.

Ниган в который раз уже за последнее время проводил взглядом ее удаляющуюся фигурку и скрипнул зубами.

Значит, вопрос цены.

***

Прокурор говорит и говорит, оратор, блядь.

Думает, если его не прерывают, значит все на мази. Как в суде. Присяжные впечатлены.

Ниган усмехается, переглядывается со своим бухгалтером.

Тот молча кладет калькулятор на стол.

Блейк умолкает. Андреа с ужасом, который уже невозможно скрыть, смотрит на шестизначную сумму на маленьком экране.

Ниган откидывается на спинку, опять, не удержавшись, скользит тягучим медленным взглядом по фигуре женщины.

Блейк прокололся, по-глупому, что даже для него слишком. Играть в долг… На что рассчитывал?

Что его положение его спасет?

Так нихрена, зайчик.

Нигану все платят по счетам.

По другому никак.

Ниган встречает усмешкой настойчивый и умоляющий взгляд Андреа.

Он уже знает, что потребует в качестве оплаты долга.

Метод лечения

Дерил и Бет, после падения тюрьмы, потеряли свою группу и пытаются выжить вдвоем, и найти остальных.

ВНИМАНИЕ: в этой версии между Диксоном и Бет, так же, как и в сериале, нет никаких отношений, кроме приятельских! Пока что...

То, что мелкая Грин заболела, Диксон понял далеко не сразу. Слишком был занят, спасая ее аппетитную задницу от зубов ходячих тварей. Тут, знаете, не до приглядываний. Тем более, что эти самые приглядывания очень даже затягивают. Так посмотришь, посмотришь, а потом и сам не заметишь, как мозг отключился, лапы протянулись, и девка уже под тобой извивается. Стонет. Бля.

Диксон привычно мотнул головой и озлобился еще больше. В основном, на свои мозги, судя по всему, все-таки отшибленные в многочисленных драках. Потому что думает не о том, о чем реально надо думать.

Когда вокруг полная и окончательная жопа, мертвецы лазят, жрать нечего, жилья нормального нет, бензина нет, лекарств нет, нихрена, короче говоря, нет, зато есть обуза в виде малолетней слабой бабы, то вот прям вовремя мысли о сексе-то. Самое им, бля, место сейчас.

Гольф-клуб, когда-то очень даже клевый, но, само собой, после конца света превратившийся сначала в место спасения, а потом и в кладбище с мелкими вкраплениями ходячих, появился на пути очень даже в тему.

Пока Диксон развлекался расстреливанием толстых морд учредителей и главных членов на портретах в главном зале, кто его знает, может, тоже здесь ползавших до того момента, пока они не явились и не упокоили окончательно всех неживых, мелкая успела накидаться найденным мерзотным пойлом и попыталась чего-то ему предъявить. Он так и не вкурил, чего, потому что девка внезапно хлопнула огромными глазищами, сделав ему очередной мини-инфаркт и оставив мгновенно пролетевшую в башке картинку туманного выражения этих светлых глаз у своего паха, как раз, когда пальчики расстегивают ширинку, и свалилась с высокого барного стула в обморок.

Диксон, выматерившись, подскочил, потряс, потрогал и высказался еще грязнее.

Девка была горячая, как печка. Кипяток просто. И румянец на щеках, который он принял за алкогольный, оказался совсем другого происхождения.

Наверно, простудилась после ночи сидения в багажнике машины, где они прятались до этого, очень неудачно выйдя прямо на большую толпу ходячих. Бля!

Диксон встал, растерянно оглянулся по сторонам.

Шикарная, бля, ситуация.

Грязь, вонь, ходячие, питья нет, жратвы нет, девка больная есть.

Круто, че!

Только он мог так охренительно попасть!

Бестолково мечущийся взгляд упал на план-схему гольф-клуба на стене.

Диксон подошел ближе, начал изучать, надеясь увидеть расположение медкабинета. Он же здесь, по идее, обязателен.

Конечно, после того, как тут сначала жили люди, а потом бродили мертвые, вряд ли чего-то осталось, но чем черт не шутит!

Медкабинета не нашел, зато взгляд зацепился за вход в подвальное помещение. А в нем, судя по всему, кладовая. И какая-то зона отдыха.

Диксон еще раз глянул на лежащую Грин, подумал, подложил ей под голову диванную подушку и прикрыл тяжелой оборванной шторой.

Будем надеяться, что не очнется до его прихода.

А он быстренько, туда и обратно.

Уже через десять минут Диксон, пыхтя и матерясь, волок так и не пришедшую в себя Бет вниз. Помещение и правда имелось, ходячий маялся там всего один, и даже не особо гнилой, так что запаха сильного не было. Зато были диванчики, огромный траходром и барчик, не особо разоренный.

Похоже, люди, жившие здесь раньше, про это местечко узнали слишком поздно и всех удовольствий не поимели с него. И это было хорошо.

Уложив девку на кровать и укрыв для надежности одеялом, Диксон кинулся искать хоть какие-то лекарства.

Конечно, облом. Лекарства — это главная валюта конца света, чтоб вы знали.

Бет дышала тяжело и, кажется, стала еще горячее.

Диксон постоял над ней в задумчивости.

Сам он никогда не болел, Мерл — тоже. И что делать, если кто-то простудился, было совершенно непонятно.

Вроде бы надо сбить температуру…

А как?

Надо раздеть, наверно…

Диксон нерешительно приблизился и начал расстегивать пуговки на новой, уже уделанной кровищей кофте. Руки подрагивали, пуговки не желали пролезать в петли, или это пальцы у него настолько загрубели, что ухватить нормально такую мелочь не мог?

Под кофтой обнаружился лифчик. Снимать или нет?

По идее, нахрен снимать, но вдруг без него будет легче дышать?

Конечно, только поэтому надо убрать его, только поэтому.

И вообще, хорошо бы отвернуться. Или, бля, зажмуриться.

Диксон честно попробовал и то и другое, но ощущения-то никуда не денешь.

Горячая, очень горячая, и невероятно нежная кожа. Такая нежная, что, кажется, будто его пальцы оставляют царапины, настолько они грубые на контрасте.

Подрагивает под его ладонями. Живот мягкий, с маленькой впадинкой пупка. Ремень от джинсов оставил красный след. Надо же, какая чувствительная кожа. Если взять пожестче, то сразу синяки будут. И потом можно будет отследить, как ее трогали. И где.