Любовь в полдень

Фенвик не скрывал неприязни к Фелану за то, что капитан получил внимание и награды, которые, по мнению Фенвика, по праву принадлежали ему. Даже те, кто подполковника терпеть не мог (то есть практически все, кто знал грубого самодовольного офицера), единодушно сходились в одном: Фенвик был создан для военной славы. Он прекрасно держался в седле, отличался безусловной храбростью и боевым напором, а главной целью своей жизни считал военные подвиги и место в пантеоне легендарных героев Англии.

Тот факт, что Кристоферу выпала участь спасти ему жизнь, оказался для подполковника серьезным ударом; можно было не обладать особым талантом предвидения, чтобы предположить, что Фенвик готов скорее умереть на поле битвы, чем смотреть, как Фелан получает Крест Виктории из рук королевы.

Кристофер не мог понять, чего именно хотел от него давний завистник. Скорее всего он узнал о предстоящей торжественной церемонии и просто счел необходимым выплеснуть накопившуюся желчь. Что ж, отлично. Пусть выговорится, а после этого Кристофер позаботится, чтобы обиженный вояка как можно скорее покинул Гемпшир. На визитной карточке был нацарапан адрес. Судя по всему, остановился он в местной гостинице. Выбора не было: приходилось идти туда — все, что угодно, лишь бы не допустить негодяя в свой дом, не позволить встретиться с Беатрикс.

По хмурому осеннему небу ветер гнал серые облака, под копытами коня шелестели сухие листья, то и дело хрустели упавшие с деревьев ветки. В эти дни солнце редко показывалось из-за туч: зима упрямо вытесняла осень и обдавала Гемпшир холодной сыростью. Кристофер поехал вдоль леса, по главной дороге; гнедой мерин резво бежал, подчиняясь уверенной руке всадника. Ветер свистел в ушах, а из чащи доносились таинственные звуки — казалось, среди деревьев пробираются беспокойные призраки.

Почему-то никак не удавалось избавиться от неприятного ощущения присутствия кого-то, кто следит за ним. Он даже оглянулся и посмотрел через плечо, ожидая увидеть смерть или дьявола. После войны болезненные мысли и видения неотступно преследовали; правда, в последнее время появлялись значительно реже.

Благодаря Беатрикс.

Внезапно захотелось повернуть коня, разыскать жену и прижать к сердцу. Вчера вечером разговор не клеился, сегодня, возможно, будет легче. Он постарается стать таким мужем, какой ей нужен. Не сразу, конечно. Но она терпелива и добра, и за это, видит Бог, он любит ее всей душой. Мысли о жене помогли привести в порядок нервы, и к гостинице Кристофер подъехал почти спокойным. Улицы деревни пустовали, а двери магазинов уже не оставались распахнутыми настежь, как летом: ноябрьский ветер и осенняя промозглая стужа диктовали свои условия.

Гостиница в Стоуни-Кросс производила самое благоприятное впечатление. Удобная, чистая, со свежеоштукатуренными стенами цвета темного меда, с запахом эля и хорошей еды. Хозяин, мистер Полфримен, знал Кристофера с детства, а потому встретил по-дружески тепло, задал несколько шутливых вопросов относительно медового месяца и с готовностью пояснил, как найти комнату Фенвика. Не прошло и нескольких минут, как Кристофер постучал в дверь и замер в напряжении, ожидая ответа.

Через некоторое время дверь со скрипом открылась, зацепив углом неровный пол в коридоре.

Странно было видеть подполковника Уильяма Фенвика в гражданской одежде — Кристофер представлял сослуживца не иначе как в красной с золотом кавалерийской форме. Лицо не изменилось, если не считать бледности — очевидного свидетельства пассивного образа жизни, столь странного для человека, одержимого верховой ездой.

Первым делом пришлось преодолеть инстинктивное нежелание оказаться рядом.

 — Подполковник Фенвик, — приветствовал Кристофер и по привычке едва не отдал честь. Правда, вовремя сдержался и протянул руку для пожатия. Как и следовало ожидать, прикосновение холодной влажной ладони вызвало мерзкое ощущение.

 — Фелан. — Фенвик неловко отошел в сторону, уступая дорогу. — Может быть, войдете?

Кристофер не спешил последовать приглашению.

 — Внизу две гостиных и пивная.

Фенвик сдержанно улыбнулся.

 — К сожалению, старые раны все еще дают о себе знать. Лестница — серьезное препятствие для инвалида. Вынужден просить об одолжении побеседовать здесь, в комнате. — Он выглядел смущенным, даже расстроенным.

Немного успокоившись, Кристофер переступил порог.

Как и все номера гостиницы, комната оказалась просторной, чистой и не перегруженной мебелью. Фенвик сделал несколько шагов, и сразу стало ясно, что левая нога не гнется и плохо подчиняется.

 — Присаживайтесь, — пригласил он. — Благодарю за то, что не отказались прийти. Я бы, конечно, нанес еще один визит, но чрезвычайно рад возможности избежать усилий и напряжения. — Он поморщился. — В последнее время боль обострилась. Доктора уверяли, что ногу удалось сохранить чудом, но я нередко спрашиваю себя, не проще ли было бы обойтись без нее...

Кристофер ждал, когда подполковник перейдет к делу, но, почувствовав, что собеседник спешить не намерен, не слишком вежливо перебил:

 — Вы приехали сюда не просто так.

 — Вижу, терпения у вас поубавилось, — покачал головой Фенвик. — Что же случилось со снайпером, известным способностью неподвижно выжидать часами?

 — Война закончилась, и мирная жизнь принесла с собой более интересные занятия.

 — Речь, несомненно, идет о молодой жене. Примите поздравления. Что же за удивительная женщина сумела покорить сердце самого прославленного воина Англии?

 — Та, которой нет дела до награждений и почестей.

Фенвик даже не пытался скрыть недоверия.

 — Разве такое возможно? Супруга бессмертного героя не может не ценить наград.

Кристофер посмотрел вопросительно.

 — Что, простите?

 — Вас будут помнить десятилетия, а то и века. Только не говорите, что данный факт не тешит тщеславия.

Пристально глядя на собеседника, Кристофер слегка покачал головой.

 — В моей семье существует древняя традиция воинской чести, — продолжал Фенвик. — Я знал, что достигну наивысших почестей и заслужу вечную память. Никто не интересуется предками, прожившими мелкую, незаметную жизнь; они остаются лишь мужьями и отцами, добрыми рачительными хозяевами, верными друзьями. Эти безымянные ничтожества никому не нужны. А героев войны почитают и помнят вечно. — Болезненное лицо горько сморщилось, подобно кожуре переспелого апельсина. — Крест Виктории! Да о подобной награде я мечтал всю жизнь!

 — О раскрашенном кусочке металла весом в пол-унции? — скептически уточнил Кристофер.

 — Оставь свой высокомерный тон, самонадеянный осел. — Странно, но, несмотря на исполненные желчи слова, Фенвик оставался невозмутимо спокойным. — С самого начала было ясно, что ты не больше, чем пустоголовый хлыщ. Красивая начинка для мундира. И все же тебе крупно повезло: досталось одно ценное качество — умение стрелять. Потому-то тебя взяли в Стрелковую бригаду и каким-то чудом сумели превратить в бесстрашного воина. Читая первые донесения, я даже подумал, что рядом сражается еще один Фелан. Да-да, тот, о ком постоянно сообщалось, был настоящим солдатом, а ты не подавал особых надежд.