Любовь! Верните ее в свою жизнь. Курс на чудеса

Любовь – внутри нас. Ее невозможно разрушить, можно лишь спрятать. Мир, который мы знали еще детьми, не исчез, он просто сокрыт в глубине нашего сознания.

Когда-то я читала чудесную книгу Марион Зиммер Брэдли «Туманы Авалона» – пересказ легенд о короле Артуре и рыцарях Круглого стола. Авалон – это волшебный остров, сокрытый в толще непроницаемого тумана. Пока туман не расступится, доплыть до острова невозможно, его просто не отыскать. Но туман расступается, только если поверить в существование острова.

Авалон символизирует иной мир, который находится за пределами материального и который невозможно увидеть земным зрением. Волшебный остров воплощает то чувство чудесного, которое присуще детям. Ведь в детстве мы верили в чудеса. Позже наше детское «я» оказалось запрятано в потаенные глубины души. Но оно не исчезло. Более того – детское «я» с верой в чудеса и есть наша подлинная сущность, и потому исчезнуть она не может. Эта подлинная сущность знает, что настоящее, а что нет. Правда не перестает быть правдой только от того, что мы ее не видим. Любовь не исчезает, если мы в нее не верим, она просто прячется в тумане, подобно острову Авалон, – в тумане, который заволакивает наше сознание.

Авалон – это мир, который мы знали, когда еще не утратили связь со своей подлинной сущностью, с врожденной невинностью, кротостью, со своим духом. Собственно, это тот же самый мир, который мы видим вокруг и сейчас, но пронизанный и озаренный светом любви, мир, воспринятый с нежностью и восторгом, с верой и надеждой, с ощущением чуда. Этот мир, вернее, такое восприятие мира легко вернуть, потому что мы сами решаем, как смотреть на мир. Восприятие зависит от нашего выбора. Если мы поверим, что остров Авалон существует, то туман расступится и мы увидим его.

В этом – суть чуда: туман расступается, восприятие меняется, и вы возвращаетесь к любви.

Часть первая Принципы

Глава первая Ад

В мире, где столько нежности, что он – почти что рай, нет места аду.

«Курс на чудеса»

Тьма

Путешествие во тьму было долгим и тяжким, и ты забрел далеко во мрак.

«Курс на чудеса»

С моим поколением произошло вот что: мы так и не выросли, так и не повзрослели. Мы не запутались и не заблудились, не впали в апатию, не страдали нарциссизмом или материализмом. Что же тогда случилось? Мы были напуганы.

Многие знают, что у них есть все необходимое для счастья и успеха: приятная внешность, хорошее образование, способности, финансовый тыл. Но в некоторых областях жизни мы чувствуем себя будто парализованными. Нас останавливают не внешние причины, а что-то внутреннее. Нас не угнетает правительство, на нас не давят голод или нищета. Нам не грозит ссылка в заснеженную Сибирь. Мы угнетаем себя сами. Мы просто боимся – и точка. Наш страх не направлен ни на что конкретное. Мы можем опасаться, что новый роман – это «не те отношения». Или, наоборот, бояться, что встретили свою прекрасную принцессу (или принца на белом коне). Страшно не понравиться – но в то же время и понравиться страшно. Мы боимся неудачи – но и успеха боимся. Нас пугает старение, но и молодым умереть страшно. Словом, получается, что мы боимся жизни гораздо больше, чем смерти.

Казалось бы, нам следует хотя бы пожалеть самих себя – таких несчастных и эмоционально скованных людей. Ничего подобного! Мы испытываем к себе лишь отвращение, потому что считаем: мы уже давно должны были стать лучше. Иногда мы ошибочно думаем, что страшно только нам, а другие ничего не боятся. От таких мыслей наши страхи только усиливаются. Мы заблуждаемся, считая, что люди вокруг не боятся старости или ранней смерти, успеха или неудачи, любви или одиночества. Мы почему-то думаем, что окружающие знают некую тайну. И только ты – белая ворона, у которой, видимо, просто не хватает какой-то хромосомы.

В наши дни принято сваливать всю вину на родителей. Мы считаем их виноватыми в том, что у нас пониженная самооценка. Если бы родители воспитывали меня иначе, говорим мы, я бы светился от любви к самому себе. Но давайте вспомним, как с нами обращались родители. Может быть, они нас наказывали и вели себя жестоко. Но ведь это просто ерунда по сравнению с тем, какими жестокими мы бываем сами с собой. Да, верю, мама говаривала вам: «Милый, ты никогда с этим не справишься». А сейчас вы говорите себе: «Ты ничтожество и неумеха. Тебе нипочем это не осилить. Ты провалишь дело. Я тебя ненавижу». Возможно, родители вас обижали, но теперь вы сами себя люто ненавидите.

Наше поколение стремительно катится в пучину ненависти к самому себе. Но даже в отчаянии мы сопротивляемся и пытаемся найти какой-то выход. Обычно мы используем два пути, чтобы спастись от ненависти к себе. Первый – вырасти и повзрослеть. И второй – куда-то сбежать, за что-то ухватиться. А вдруг мне поможет этот диплом? Или меня спасет новая работа? Вот тот семинар, этот хваленый психотерапевт, роман с тем человеком, эта диета или тот рабочий проект? Но чаще всего «лекарство» не приносит облегчения, и оковы ненависти сжимают все крепче. Они душат нас. И самых разных людей из разных городов во всем мире постигает одна и та же мелодрама в духе дешевого сериала. Постепенно мы осознаем, что проблема – не в окружающем мире, а в нас самих. Но мы понятия не имеем, что с этим делать. У нас не хватает сил, чтобы управлять собой. Мы не можем перенастроиться. Поэтому мы портим себе жизнь: карьеру, отношения, брак и даже своих детей. Мы пьем. Принимаем наркотики. Привыкаем всех контролировать. Обзаводимся какой-нибудь одержимостью или манией. Переедаем. Забиваемся в угол. Становимся агрессивными. Неважно, во что превращается наше расстройство – есть сотни разных способов для выражения ненависти к себе.

Главное – то, что мы в любом случае будем ее выражать. Ведь эмоциональную энергию необходимо на что-то тратить, а ненависть к себе – сильнейшая эмоция. Обращенная вовнутрь, она порождает наш персональный ад. Это могут быть разнообразные зависимости, например от алкоголя, сигарет, наркотиков, пищи или азартных игр. Поэтому же появляются различные одержимости, компульсивные расстройства, депрессия, болезни, насилие, войны, преступления и угнетение. Формы могут быть разными, но суть остается той же. Как говорится, в аду много кругов, но все они – ад.

С тех пор прошло уже много лет, но я до сих пор помню образ, который возникал у меня в сознании и пугал меня до дрожи. Мне представлялась нежная, невинная маленькая девочка в белом кисейном платьице и фартучке. На девочку бросалась женщина с острым ножом и снова и снова наносила ребенку удары в самое сердце. Девочка пронзительно кричала. Женщина тоже кричала – яростно и истерично. Подозреваю, что в этом видении и женщина, и девочка были мной. Они жили у меня в сознании. С каждым годом я все больше страшилась женщины с ножом. Ее невозможно было укротить, и она завладевала моим разумом. Мне казалось, она хочет убить меня.

В часы отчаяния я искала пути спасения из своего персонального ада. Я читала книги о том, как мозг создает переживания, как он производит мысли из того, что мы ему «скармливаем». Эти книги советовали: «Думай об успехе – и он придет!», «Будешь бояться провала – непременно провалишься». Но как бы я ни старалась изменить ход своих мыслей, я все равно возвращалась к ненависти к себе. Иногда мне удавалось добиться кратковременных улучшений. Например, на некоторое время у меня получалось более жизнерадостно смотреть на мир, встретить нового мужчину или найти новую работу. Но потом я скатывалась в старую, заезженную колею и вновь и вновь портила себе жизнь: с мужчиной вела себя как последняя стерва, работу проваливала и все в том же духе. Я худела на пять килограммов, потом быстро набирала их снова, потому что пугалась незнакомого ощущения. Я боялась быть красивой. Страшнее мужского равнодушия было только чрезмерное мужское внимание. Я боялась остаться одна, но пугалась еще больше, когда поклонники принимались роиться вокруг меня. Мне удавалось изменить свой настрой, но ненадолго. Саморазрушение шло на подсознательном уровне. Разрушительные мысли возвращались. Хуже, чем мысль: «Господи, я все испортила» может быть только: «Господи, я ОПЯТЬ все испортила».