Любовь Жигана
Шрифт:
– Как это? – переспросила она. – Неинтересно? Смотри, Милка, чудак какой. Работать ему неинтересно. А что же вам интересно?
– Да вот за вами наблюдать было интересно, – усмехнулся Константин.
– За нами или за мной? – слегка кокетливо переспросила Наташа. – Это что, такой новый вид извращения? Виртуальное изнасилование? Я ведь, кажется, не просила вас за мной наблюдать.
– Перестань, Наташка! – толкнула ее в бок Мила. – Ты что? Он же не приставал к нам.
Она выглянула из-за плеча подруги, посмотрела на Константина и сказала смущенно:
– Простите ее… Нас, то есть…
Константин
– Ваша подруга Наташа, наверное, много натерпелась от мужчин, – сказал он Миле, а потом вновь пристально посмотрел Наташе в глаза. – Я не собирался следить за вами специально. Но вы разговаривали громко. К тому же вы упомянули имя человека, которого я знаю, как мне кажется, достаточно хорошо.
– Вы знаете Сержа? – воскликнула Мила. – Вы его друг?
Константин покачал головой.
– Нет, – ответил он, – я не могу назвать себя его другом. Друзей у него нет вообще и быть не может. У нас с Сержем деловые отношения. Я оказал услугу ему, он ответил мне тем же. Вот и вся дружба.
– Вы слишком категоричны, – усмехнулась Наташа. – Почему вы отказываете Ефремову в возможности иметь друзей? Вы его хорошо знаете? Или это был голос вашей неприязни к нему?
– Серж любит только самого себя, – ответил Константин. – И больше никого.
Он, конечно, обратил внимание, как дрогнули ресницы у Милы при его словах, но не счел нужным смягчать свое мнение ради того, чтобы не расстраивать эту молодую и чересчур романтично настроенную девчонку. Рано или поздно она сама убедится в этом. Ей придется в это поверить. На слово она все равно не поверит. Она слишком глубоко увязла в отношениях с Сержем. Теперь, пока не грохнется лицом об асфальт, не разобьется о его равнодушие, не поверит никому.
Словно в подтверждение его слов Мила опустила голову и упрямо покачала ею из стороны в сторону. Она не могла согласиться с тем, во что не хотела верить.
– Сережа меня любит! – сказала она упрямо, обращаясь скорее к самой себе, чем к Константину.
– Вы, наверное, очень наблюдательный человек, – искоса взглянула на Константина Наташа. – Интересно, успели вы уже составить мнение обо мне? Как по-вашему, у меня могут быть друзья?
Константин почувствовал вдруг желание ответить этой женщине «да», но вместо этого неожиданно засмеялся, удивляя самого себя давно забытой способностью смеяться, и воскликнул:
– Вы задаете слишком сложный вопрос, чтобы отвечать на него без подготовки. Я должен пообщаться с вами хотя бы пару часов.
Говоря это, Константин смотрел Наташе в глаза и заметил, как в них блеснул огонек интереса. Он подумал, что у него самого в глазах сейчас можно заметить нечто подобное. Это было удивительно для него, непривычно и… приятно.
– Время слишком раннее для обеда в ресторане, – сказал Константин. – Но расставаться с вами и назначать вам встречу, на которую вы наверняка не придете, мне не хочется. Как насчет небольшой прогулки? Например, где-нибудь в Сокольниках? Там и поговорим. А за обедом я отвечу на ваш вопрос.
– Вообще-то я собиралась попасть на прием к Ефремову. – Наташа казалась несколько смущенной, и Константин понял, чем вызвано это смущение: ей понравилось его предложение, но и к Сержу ей действительно было попасть необходимо, если уж ей начало мешать это пятно на щеке.
– Я улажу вопрос с Сержем, – поднял
руку Константин, словно клялся на Библии. – К нему мы отправимся сразу после того, как вы со мной пообедаете. Серж не откажется помочь женщине стать еще красивее.Константин вдруг сообразил, что говорит, обращаясь к одной Наташе. Он словно только что увидел, что рядом с ней сидит Мила, и мгновенно испытал острую досаду.
«Не видишь ничего вокруг! – обругал он себя. – Как пацан! Ни с того ни с сего девчонку обидел. Не мог поаккуратнее, что ли? Одичал ты, Костя, совсем, отвык от женского общества. Замочить бандита – это запросто, а с людьми разговаривать нормально разучился…»
Он собрался было исправлять ситуацию и сделать вид, что приглашал на прогулку и на обед обеих подруг, как Мила поднялась со своего кресла и сказала решительно:
– Нет, я не могу сидеть здесь и ждать сложа руки, когда он соизволит вспомнить о моем существовании! Я пойду к нему.
– Мила! – встрепенулась Наташа. – Ты хорошо подумала?
– Не надо! – ответила та решительно. – Не отговаривай меня. Я уже все решила. Теперь он не сможет меня выгнать просто так, ничего не сказав и не объяснив. Я хочу знать точно, любит он меня или нет.
– Сомневаюсь, что у вас получится это узнать, – улыбнулся Константин, очень довольный, что подруги расстаются.
– Получится! – твердо сказала Мила и решительно направилась к лестнице на второй этаж.
– Сержу предстоит бурная сцена, – сообщил Константин Наташе. – Не думаю, что нам стоит дожидаться, чем она окончится. Рано или поздно мы все равно это узнаем, верно? Так вы принимаете мое приглашение?
– Знаете, в Сокольники меня еще никто из мужчин не приглашал, – усмехнулась Наташа. – Те, что поскромнее, вели сначала в ресторан, а те, что понаглее и понапористей, пытались сразу тащить в постель.
Константин почувствовал возможность продолжить пикировку в стиле, который она предлагала, но решил не отвечать ей тем же. Хотя ответить было очень легко: она подставлялась, наверное, специально, чтобы потом спровоцировать конфликт и посмотреть, насколько легко он поддается на такие провокации. И тогда уже делать выводы о нем.
«Она, похоже, начала меня изучать, – усмехнулся про себя Константин. – Значит, интерес я у нее все же вызываю».
– Не знаю даже, что вам ответить по поводу постели, – не удержался Константин от легкого укола. – Я допускаю, что когда-нибудь мы сможем вернуться к этому вопросу… Если в этом возникнет необходимость. Но пока… Думаю, что мое предложение насчет Сокольников весьма трудно истолковать в подобном смысле. Просто там много сейчас желтых листьев. Мне это нравится. Приятно, когда они шуршат под ногами.
Наташа от его слов смутилась. Она слегка покраснела, отчего пятно на щеке стало менее заметным, почти совсем исчезло, и пробормотала:
– Извините, я…
Она вдруг встала и засмеялась.
– Кажется, мы собрались ехать в Сокольники? – спросила она. – Так что же мы сидим? Поехали!
«Как школьники, честное слово! – ворчал про себя Константин, выходя вслед за Наташей из парадных дверей. – Не хватало только за руки держаться. А впрочем… Иногда полезно почувствовать себя молодым и наивным. Хотя бы ненадолго. Да надолго и не получится. Слишком ты стар, Панфилов, чтобы в детство впадать!»