Любовь живет три года

– Знаешь, если бы ты не давала сразу, они бы влюблялись. Мужчины – как рагу, их надо хорошенько потомить.

– То есть ты советуешь мне делать с мужчинами то же, что делает с тобой Алиса?

Не такая уж она дурочка, эта Жюли.

– Э-э… Вообще-то нет. Будь мила с парнями, их скорее пожалеть надо, это такие хрупкие создания.

Жан-Жорж все отлично устроил. У него умиротворенные души беседуют в добром согласии. Агрессивности нет места в его доме, хотя он всегда полон знаменитых артистов. Актеры, режиссеры, кутюрье, художники и даже артисты, пока не нашедшие себя. Я заметил: чем одареннее люди, тем они симпатичнее. Это правило без исключений. Мы с Жюли уселись на софу и принялись за канапе.

– Ты давно его знаешь, этого Жан-Жоржа? – спросила она.

– Всю жизнь. Не суди по первому впечатлению: сегодня он может ни разу со мной не заговорить, но это мой самый лучший друг, ну в общем, один из немногих представителей моего пола, чье общество я могу выносить. Мы как пара педиков, только что не спим вместе.

– Ну что, – нежно шелестит она, выпрямляясь, так что два тугих шара плоти оказываются прямо перед моим носом, – скажешь мне, что с тобой стряслось?

– Алиса меня бросила, жена тоже, и у меня умерла бабушка. Я не знал, что можно быть таким одиноким.

Я жалуюсь, а сам под шумок продвигаюсь по софе все ближе к ней. Кадрить на вечеринках несложно: главное – сокращать расстояние. Надо уметь завоевывать позиции, сантиметр за сантиметром, так, чтобы это не слишком бросалось в глаза. Если вы положили глаз на девушку, подойдите к ней (дистанция 2 метра). Если она все еще нравится вам на этом расстоянии, заговорите с ней (дистанция 1 метр). Если она улыбается вздору, который вы несете, пригласите ее потанцевать или предложите выпить (дистанция 50 сантиметров). После этого сядьте рядом (дистанция 30 сантиметров). Как только у нее заблестят глаза, аккуратно заправьте ее прядь волос за ушко (дистанция 15 сантиметров). Если она позволяет поправлять ей прическу, говорите, наклонившись еще ближе (дистанция 8 сантиметров). Если дыхание ее учащается, прижимайтесь губами к ее губам (дистанция 0 сантиметров). Вся эта стратегия, разумеется, преследует цель достичь отрицательной дистанции вследствие проникновения инородного тела внутрь данной особы (приблизительно на 12 сантиметров, если брать среднестатистическую величину по стране).

– Я сир, как камень, – продолжаю, стало быть, я, сокращая зазор, отделяющий меня от непоправимого. – Нет, я несчастнее камня, от камней ведь никто не уходит и камни не умирают.

– Угум-м, круто… Киснешь, ясно.

Я начинаю недоумевать, что находит Алиса в этой очаровательной идиотке. Наверно, мне выдали дезу. Не может это быть ее лучшей подругой. Тем не менее я продолжаю свой номер.

– В общем-то… Счастливых писателей не бывает… Я имею то, что заслужил.

– Да ну? Почему? Разве ты пишешь книжки? А я думала, ты устраиваешь праздники?

– Э-э… Да, верно, но я как-никак опубликовал там-сям, с грехом пополам, худо-бедно, несколько текстиков, – говорю я, глядя на свои ногти. – «Путешествие на край чего-то там», может, слышала?

– Э-э…

– Так это мое. Еще я написал «Невыносимую бесполезность бытия», а сейчас заканчиваю «Страдания молодого Марронье»…

– А когда твой следующий праздник? Пришлешь мне приглашение?

Есть девушки с такими коровьими глазами, что вы вдруг чувствуете себя пригородной электричкой. Но я должен сделать над собой усилие: если я с ней снюхаюсь, Алиса этого не переживет, держись, старик, надо.

– Знаешь, Жюли, в чем главное преимущество развода? Можно мыть руки, и мыло не остается на пальце…

– Да? А почему?

– Ну как же, из-за обручального кольца.

– А-а… понятно… С тобой обхохочешься.

– А у тебя сейчас кто-то есть?

– Нет. То есть да, несколько. Но никого всерьез.

– Как у меня.

– Нет, ты же влюблен в Алису.

– Ну да, ну да, но здесь все не так просто. Думаю, моя проблема в том, что влюбляться я влюбляюсь, а навсегда никак не получается.

В эту самую минуту я занимаю позицию на расстоянии миллиметра от ее «красиво очерченного» ротика. Кажется, в верхней губе есть немного коллагена. Я уже у цели, но тут она отворачивает лицо и подставляет мне щеку. Облом.

Ну все. Хватит валять дурака. Я встаю, оставив ее на софе в одиночестве. Бедняжка, я понимаю, почему мужчины обращаются с ней как с одноразовой бритвой. Да и вообще, даже трахни я эту штучку на твоих глазах, Алиса, тебе было бы глубоко плевать (скорее наоборот: тебя бы это возбудило). Я люблю тебя одну, и тебе придется с этим примириться, даже если ты не собираешься ничего менять в своей жизни. В твоем городе живет человек, который любит тебя и страдает, хочешь ты этого или нет. Лучше я буду повторять тебе это, чтобы рано или поздно ты уступила. Я останусь для тебя многотерпеливым влюбленным, тихой пыткой, непоколебимым искушением. Зови меня Танталом.

Несколько часов спустя, когда я, сидя на полу в кухне, листал «Ночь нежна» в старом карманном издании, Жюли охмуряла какого-то папашку и его сына, что кончилось классной семейной драчкой. В эти выходные я опять набрался до чертиков. Мы не выходили от Жан-Жоржа три дня. Есть было нечего, кроме чипсов и виски «Four roses». Мы слушали только одну пластинку: «Rubber Soul» «Битлз». Кажется, в какой-то момент Жюльен наиграл мелодию на пианино. Лично я поднимался каждые три часа только для того, чтобы налить себе выпить, ведь что ни говори, а лучший способ не жалеть о чем-то – постараться это забыть.

XXXVI Free-Lance [19]

Я привыкаю к ожиданию. Даже хорошо: успокаивает. Заполняю свою пустыню Тартари чем придется. Вот, например, перепало: требуется «сигнатура» для раскрутки женских духов «Гипноз Дэвида Копперфильда», Лас-Вегас. Платят пятьдесят тысяч новых франков (половину, если идея не продается). Нужна короткая, задорная, хлесткая фразочка, которая вместила бы выгоды потребителя и одновременно выразила в позитивной манере «reason why». To есть внушить, что эти духи дадут возможность женщинам (цель) пленять мужчин (цель цели), причем не на одну ночь – на страсть вечную и прочную, что есть исключительно заслуга производителя. Я размышляю неделю и прихожу со следующим списком:

19

Журналист «на вольных хлебах» (англ.)

Не выходите замуж, лучше пользуйтесь «Гипнозом Копперфильда».

«Гипноз Копперфильда». Это не духи, а фокус.

«Гипноз Копперфильда». Духи на сегодняшний вечер, и на завтрашний вечер, и на все остальные вечера.

«Гипноз Копперфильда». Флакон с двойным дном, в котором скрыта история любви.

Пользуйтесь «Гипнозом» – действие гарантировано на всю жизнь.

«Гипноз Копперфильда»– не просто духи.

Пузырек «Гипноза»отшибает память.

«Гипноз Копперфильда». Когда все произойдет, притворитесь, будто ничего не помните.

Совещание проходит скверно. Все недовольны, и я в том числе. Выслушав их, я в тот же день уезжаю из Парижа в Вербье (Швейцария), на горнолыжный курорт Вале. Оттуда, после трех недель работы, я посылаю факсом слоган, который вы уже знаете и благодаря которому этот товар на целый год стал мировым лидером среди ароматов:

БЕЗ «ГИПНОЗА КОППЕРФИЛЬДА» ЛЮБОВЬ ЖИВЕТ ТРИ ГОДА.

XXXVII Сентиментальный циник

Я сижу, как и каждый вечер, в уголке все того же кафе, в поисках выхода. Сколько я ни повторяю «я умер, я умер», а все равно живу. Я много раз мог умереть: под колесами машины (но вовремя отскочил), выпав из окна (но уцепился за дерево), заразившись вирусом (но надел презерватив). Как жаль. Умереть – меня бы это устроило. До сошествия в ад я боялся смерти. Сегодня она была бы освобождением. Я даже не могу понять, почему люди так убиваются, умирая. У смерти припасено для нас больше сюрпризов, чем у жизни. Я теперь жду дня моей смерти с нетерпением. Я буду счастлив покинуть этот мир и узнать наконец, что же потом. Те, кто боится смерти, нелюбопытны. Моя проблема в том, что ты – ее решение. Сильнее всех влюбляются самые отъявленные циники и пессимисты: это им на пользу. Мой цинизм только и ждал, чтобы жизнь его опровергла. Отрицают любовь как раз те, кто больше всех в ней нуждается: в каждом Вальмоне скрыт неисправимый романтик, которого хлебом не корми, дай забренчать на мандолине.