Любовь зла…

– Уверен ли, друг мой, что смертные против не будут?
– почему-то гекзаметром робко поинтересовался юноша у своего крылатого спутника.
– С благословеньем Единого шутки невместно шутить…

– Охи! Эксапандос… хотел сказать, нет, разумеется, не будут!
– уверенно отозвался блондин.
– Чем больше, тем лучше, тем надежней, тем верней.

– Ладно, тогда я поше…

– Нет, нет, сейчас не надо!
– крылатый схватил своего не в меру усердного друга за плечо и оттащил назад.
– Чуть попозже. Не дергайся, я скажу, когда будет пора. А пока придумай какое-нибудь неизбитое благословление, а то…

– В благословенье моем что не так тебе мстится, зануда?
– оскорбленно вскинулся юноша.

– Багрянородные мужи и девы за честь почитали принять…

– Оно не меняется уже вторую тысячу лет, - перебил его крылатый.
– Хотелось бы что-нибудь современное, выразительное… и если уж совсем не можешь без стишков, то вот, например… - его голос понизился до невнятного бубнёжа.

Женщина, пытавшаяся стереть с личика сына остатки жвачки, раздраженно покачала головой, а старший мальчишка, показав брату язык из-за маминой спины, надул свой пузырь - и бледно-зеленая субстанция, плотно облепив его лицо, сделала бедняжку похожим на несвежего зомби.

Надо отдать должное отцу Павлу: на его лице не дрогнул ни единый мускул, глубокий, сильный голос ни на миг не прервался.

– Любопытно, где твой знакомец растерял весь свой акцент и обзавелся столь примечательной компанией, - стискивая в кулаке кольцо, нежно процедил жених. Яда в его голосе хватило бы отравить дюжину-другую василисков.
– А ещё любопытнее, зачем ты его позвала?

– Я не могла его не позвать, - виновато прошептала невеста и тут же отдернула руку, хмурясь.
– Ты не на тот палец мне кольцо надеваешь.

– Я волнуюсь, и у меня дрожат руки.

– И это не то кольцо, которое принесли со святого Престола, оно у тебя в кармане, а это… НЕТ! Я его не надену! Неважно, какой это хороший амулет! У меня от него опять клыки вырастут и глаза покраснеют!

– Стоило попытаться… - без всякого раскаяния произнес жених и, ойкнув, скривился.
– Уй! Ох! За что?!

– Радуйся, что это лодыжка, а не кое-что пониже спи…

"Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!" грянуло из-под сводчатого потолка торжественно, как рушащаяся с гор лавина, и Санти с Маргаритой, успевшие позабыть, где они находятся, зачем и в какой компании, виновато отскочили друг от друга, перекрестились, придали лицам требуемое обычаем радостно-испуганное выражение и последовали за священником в центральную часть храма. Свидетели и родственники потянулись за ними.

На седьмом шаге Рита споткнулась, хотя под ногами у неё был только ровный пол, Санти поддержал её… и между ними и отцом Павлом как из-под земли вырос уже знакомый им брюнет в белом хитоне и веночке. В руках он держал слабо рдеющий факел. Поправив венок, юноша широко улыбнулся и, заставив факел парить в воздухе, фамильярно положил руки на плечи обомлевшим жениху и невесте. Факел, словно откликаясь на его жест, полыхнул, как ранцевый огнемет, взметнув вверх столб слепяще-белого пламени.

– На любовь и согласье вас, смертные, благословляю!
– громко произнес брюнет. Отец Павел обернулся, и на его круглой дружелюбной ряшке появилась гримаса, приличествующая разве что экзорцисту, изгоняющему какого-то особенно мерзкого и гнусного демона.
– Пусть союз этот будет горяч, многоплоден и честен! Ты её береги, - юноша похлопал по плечу заметно побледневшего (от злости) некроманта, - и не бей слишком часто - сломается палка. Ты его не оставь без хорошего, доброго слова, - он кивнул невесте, - но и меру в том знай: перепилишь - получишь полено. Пухлых деток родите друг другу, заведите корову, гусей… - он запнулся, смешно морща нос, - живите-поживайте, добра наживайте, пока не явятся пришельцы из космоса и не высосут ваш мозг. Благоденствия дому сему, стенам, лестницам и переходам!
– Он снова сбился на гекзаметр.
– Совет да любовь и детишек, детишек побольше!

– Ещё раз хлопнув Санти по плечу, юноша залихватски чмокнул в лоб Риту и изящным пируэтом развернулся к священнику.
– О снисхожденье покорно молю и прощении великодушном! Не по умыслу злому, а токмо причине душевной моей широты! И препятствий священному таинству боле чинить я не смею…

Щелчок пальцев - и жениха с невестой, а с ними заодно и святого отца, осыпало розовыми лепестками. Юноша подхватил свой факел, покровительственно взмахнул рукой и исчез - чтобы вновь появиться на прежнем месте, рядом с довольным, как наевшийся сливок кот, блондином и его шумным семейством. Отец Павел вскинул голову, расправил плечи и направился к аналою, умудряясь выглядеть величественным даже с лепестками роз, лежащими на плечах и запутавшимися в бороде.

Прежде чем последовать за ним, жених и невеста ошалело переглянулись.

– Это было… - пробормотал Санти.

– Да, думаю, это было… - выдавила Рита.

– Чем больше, тем…

– Понятия не имею. Ты маг, тебе лучше знать…

– Кхм-хмм!
– звучно прочистил горло священник, взглядом многозначительно указывая на белое подножие перед алтарем. Пара виновато потупилась.

– На этом колдуне пробы ставить негде, а туда же, на белое… - отчетливо произнес крылатый блондин, не обращая внимания на шиканье других гостей.
– И какой вообще смысл в стоянии на полотенце?…

– Он всегда такой?
– театральным шепотом поинтересовался у его жены кто-то из приглашенных.

– Не знаю, я его впервые вижу, - открестилась та. Детишки захихикали.

– …Имаши ли ты, Санти, произволение благое и непринужденное взяти в жены сию Маргариту, еюже пред собою зде видеши?

– Что-то бледноват парнишка, как бы в обморок не грохнулся. А ещё от ста грамм для храбрости отказался, слабачок… и чем только он Ритку зацепил… оп-па-па! Да у неё крыса на плече! Жень, нет, ты, глянь, у Ритки на плече крыса!!!

– Буркалы твои пьяные, а не крыса! Какая крыса, когда мышь это, позорище, ирод, бочка бездонная, и когда только успел… А что женишок квелый - ничего, богатый зато. Ты ему в шкаф посудный заглядывал? То-то! Авось помрет в скором времени, станет наша Ритуленька богатой невестой. А там и Федор, глядишь, для чего-нибудь пригодится…

– Уж помолчала бы ты, мать! Кому про что - а тебе про Федьку твоего! Даже подозрительно как-то - чего это ты к нему так прилипла-то, а? Ты, это, доглядывай давай, а то я чего худое подумать могу… И какая мышь, голова твоя бигудённая, крысюк это! На хвост посмотри!

– Чего?! Чего худое?! Ты в своём уме ли?! Говорю тебе, мышь это.

– Крыса.

– Мышь.

– Крыса.

– А я говорю, мышь!

– Крыса, итить твою налево!

– Мама, пап, свадьба же, чего вы…

– Да тихо ты!!!

– Хочешь ли ты, колдун беззаконный…

– Спрашиваете! Конечно, да! Где я ещё себе такую… умную жену найду! (под нос) Пусть и доктора по мозгам.

– Эй, я слышала!…

– Что это Рита так покраснела, а? Один-в-один свекла вареная!

– Свет, если тебя в такое платье упаковать, ты не то, что покраснеешь, ты зеленеть начнешь. А то и синеть, если не распакуют вовремя.

– Кать, ей чтобы в такое платье втиснуться, два года жрать нельзя.

– Тань, уж кто бы говорил! Свои ноги давно видела? В прошлом веке или когда?

– Девочки, девочки, не ссорьтесь. Ваша подруга выходит замуж, и потолок держится, занавески не горят, землетрясения с цунами не наблюдается, так давайте…

– Заткнись, Ленка, не каркай!!!