Любовь. Роман + Юлька
Шрифт:
Отпускаю неохотно. От досады готов шлем об асфальт кокнуть. Небеса, Юля же себя перед всеми считает виноватой и обязанной! Кир с видом победителя удаляется, а она, с поникшей головой, бредёт за ним. Вика держится за сестру, но всё время оборачивается. Меня прошибает пот. А вдруг этот мудак сейчас поколотит Юльку? Или ещё чего хуже? Дожидаюсь пока странная семейка скроется в подъезде и бросаюсь следом. Пока лифт медленно ползёт вверх, я, перепрыгивая через ступени, несусь на двадцать первый этаж. Ворвавшись в свою квартиру, пробираюсь налаженным путём на соседскую лоджию. Дверь закрыта, окна
Голоса слышно плохо, да ещё кто-то сверлит в их квартире. Вспоминаю про строителей и с облегчением выдыхаю. Вряд ли при посторонних Кир тронет Юлю. Возвращаюсь на свою лоджию и грузно опускаюсь в кресло-качалку. Как быть? Пропадает девчонка.
Шорохи шагов и звук открываемой балконной двери выбрасывают меня из кресла. Прижимаюсь спиной к перегородке между нашими лоджиями.
– Юля, давай спокойно поговорим, – Кир взволнован, но не взбешён.
– Нам не о чем говорить. Уйди, пожалуйста!
– Куда это я должен уйти из своего дома?
– Хотя бы с балкона, – Юлин голос дрожит. – Из моей комнаты, в конце концов! Ты запретил мне заниматься пластикой и теперь я тренируюсь дома. Не даёшь встречаться с друзьями… Вообще не разрешаешь гулять одной. Мне скоро восемнадцать!
– Да, родная! Тебе скоро восемнадцать, – мурлычет Кир.
– Я тебе не родная!
– А какая же? Самая что ни на есть родная! Да не брыкайся ты!
Непонятная возня за стеной. Я уже готов выглянуть, но Кир вскрикивает и слышится звук пощёчины.
– Получила? Неделю на улицу не выйдешь. Чтоб даже из комнаты не высовывалась!
Хлопает дверь и до моего слуха доносятся тихие всхлипывания.
– Привет, Малыш! – выглядываю из-за перегородки. – Я Карлсон. Хочешь полетать со мной?
Юля хлопает глазами и поспешно вытирает слёзы.
– П-привет! Ты всё слышал, да?
– Уши не затыкал. Перебирайся ко мне!
– Что значит перебирайся? – Юля в одной футболке и ёжится от холода.
– Этот утырок тебя наказал? – сгораю от желания согреть мою кроху в объятьях.
– Да.
– В комнату к тебе в ближайшее время не сунется, – констатирую как факт.
– Нет. У нас рабочие сегодня весь день возятся. Кир сам сейчас пойдёт гулять с Викой.
– Значит, я могу тебя похитить. Пропеллера у меня нет, но я и не на крыше живу. Варенье и конфеты можешь не брать. У меня всё есть. Посидим кофе попьём.
– А вдруг Кир сейчас опять придёт?
– Дождись пока свалит и приходи ко мне.
– Он входную дверь на ключ запирает.
– Тогда, как я и предложил. План А. Перелезаешь через перегородку и всего делов.
– И часто ты так… В гости ходишь?
– Теперь буду часто, – отвечаю уклончиво. – А сейчас быстро в комнату и надень свой самый тёплый свитер. Поболтаем пока тут.
Юля убегает с лоджии, а я томлюсь в ожидании. Минута кажется вечностью.
– Ром, он никуда не пойдёт, – возвращается Юля. – Я боюсь уходить.
– Тогда праздник идёт к вам! – в мгновение ока перебираюсь к Юле.
Неведомая сила бросает нас друг к другу. Стоим, обнявшись, не в силах вымолвить ни слова.
– Мне казалось, – шепчет Юля, – я никогда больше никого не обниму.
– Кроха моя. Никому тебя
в обиду не дам.Окрик Кира из комнаты заставляет меня прижать к себе Юлю ещё крепче.
– Ты будешь обедать?..
***
Юлька
Не знаю, что произошло в объятьях Ромки. Но, заслышав голос Кира, я впервые не съёжилась, а взбунтовалась. Словно из моего копчика дракона выпустили, и он, промчавшись по позвонкам, поджёг каждый нерв и с огненной лавой вырвался наружу.
Глянув на Ромку, я прыгнула с лоджии в комнату:
– Да ты можешь оставить меня в покое? Два часа! Дай мне два часа! И тогда я, быть может, с тобой сегодня поужинаю у телевизора. – Хватаю одного за другим плюшевых медведей, которых мне Кир дарит по поводу и без, и швыряю в него. – Изображу любящую дочь и пай-девочку. А если не будешь лезть ко мне часа три, то надену гольфы и юбку-шотландку!
Кир, уворачиваясь от игрушек, отступает к двери. К нашему с Ромкой счастью, он не успел дойти и до середины комнаты.
– Юль, хорошо. Ты успокойся только. У нас же рабочие там… Я перегнул палку, извини… А ты реально со мной сегодня поужинаешь?
– Три часа! Тишины и покоя! Чтоб ни тебя, ни Вики! У меня зачёт завтра!
– Как скажешь, родная! Мир?
– Три часа!
– Не вопрос. Муха возле двери не пролетит.
– Мир, – выдыхаю с облегчением.
Кир подходит, и я позволяю себя обнять пятый раз. Я, как и он, тоже теперь считаю «обнимашки».
– Люблю тебя, малышка.
Проглатываю и это.
– Купить что-то ещё на ужин? – трётся Кир об мою щёку щетиной.
«Бритву и намордник», – прошу мысленно, а вслух произношу:
– Вике мороженое.
– Но ведь это будет ужин для двоих? – уточняет Кир.
– Непременно. – Выбираюсь из объятий отчима и дарю ему улыбку Моны Лизы. Не знаю почему, но я уверена, что мой новый друг Карлсон что-нибудь придумает. – Но Вику тоже нужно покормить. А сейчас дай мне три часа.
– Даже если в твоей комнате что-нибудь взорвётся, я не войду! – Кир вздёргивает мой подбородок, и я, впервые без страха, встречаю его обжигающий взгляд:
– Договорились.
Кир уходит довольный, а я, осмысляя свои нелепые обещания, бреду на балкон и утыкаюсь носом Ромке в грудь. Он молча обнимает меня. Я благодарна, что он не задаёт вопросы, на которые вряд ли есть вразумительный ответ.
– Пойдём ко мне, Юль.
– А если он всё-таки зайдёт?
– После тех пряников, что ты пообещала? Да не в жизнь. Но можем оставить ему твой дубликат.
– Это как?
– Сейчас, – Роман входит в мою комнату и сдёргивает покрывало с кровати. Скрутив его, запихивает под одеяло. Расправляет балдахин. – Это скорее для твоего спокойствия. Идём.
Рома ловко перебирается к себе на лоджию, а у меня дух захватывает, стоит глянуть вниз.
– Ромка, я боюсь! – прижимаю руки к груди.
– Вот тебе на! Я ж держать тебя буду. Для начала ногу наружу перекинь, а потом ко мне сюда. Видела, как я делал?
– Видеть и делать…
– Юль, не томи! Ты мне доверяешь?
– Да! – решительно перекидываю ногу через перила, но, глянув вниз, тут же возвращаюсь назад. Топаю ногами: – Боюсь!
Рома молча смотрит на меня. Примирительно бурчу: