Любовь.ru. Любовь и ирония судьбы

Вот теперь точно все. Потом пришли вы.

Так что вы, уважаемая Любовь Александровна Петрова, думаете обо всем об этом? Знаете, у меня на милицию мало надежды. Я надеюсь только на себя, но мое мнение субъективно. Я хотел бы, чтобы кто-то проанализировал ситуацию со стороны, так сказать, извне. Сдается мне, что вы человек умный и наблюдательный. Помогите мне разобраться с этим делом. Клянусь, что я умею быть благодарным. Да, сейчас дела мои плохи, но придет момент, и я вам тоже смогу чем-нибудь помочь.

Жду ответа с нетерпением.

Остаюсь с неизменным к вам уважением

Варягин Олег Валерьевич.

Люба задумалась: что ответить на это? Проще всего показать сообщение Стасу. Но Варягин милиции не верит. Если его спугнуть сейчас, замкнется в себе окончательно, тогда из него слова не вытянешь. Так и будут гонять друг друга по кругу: Варягину предъявить обвинение нельзя, поскольку улик не хватает, а помочь следствию он не хочет. Может, не хочет потому, что надеется, что следующая попытка будет удачной? Так почему все-таки его хотят убить?

И Люба решила никому ничего пока не говорить. Все равно следствие сейчас разрабатывает версию Борисова. С него-то и надо начинать, это уж точно. Человек мог затаить злобу, и теперь, когда враг беззащитен, рассчитаться с ним.

…Но когда Стас пришел вечером с работы, разговор пошел совсем не о Варягине.

— Дождались! — хмуро сказал он.

— Случилось что-то?

— Случилось. Еще одна жертва охотников за содержанками.

— Да ты что?! Заявление об изнасиловании подала?

— Если бы! Девушка сама не знает, чего хочет. С одной стороны, ей не к кому обратиться за помощью, одна в чужом городе, родных — никого, а с другой, она не хочет, чтобы ее муж узнал подробности. То есть, не хочет, чтобы он вообще что-то узнал. Я пленку принес. Если хочешь послушать…

— Ты же против моего участия в расследованиях?

— Я хотел услышать мнение профессионала. То есть психолога. Мне же надо ее на заявление раскрутить, а она слезы льет и никакой бумаги писать не хочет. Впрочем, послушай сама.

Они со Стасом сидели на кухне, Люба смотрела на остывающий в чашке кофе, и слушала рассказ девушки:

— …Вера Владимировна Бабкина. По мужу. То есть, это фамилия моего мужа — Бабкин. Владислав Федорович Бабкин, коренной москвич. А я родилась в Ельске, в тысяча девятьсот восьмидесятом году. Несколько дней назад вышла замуж… Только умоляю! Ничего ему не говорите!

— Где ваш муж сейчас?

— На работе. Он целыми днями на работе.

— А вы чем занимаетесь?

— Пока ничем (громкий всхлип). Домашним хозяйством. Я закончила институт в этом году. Получила диплом.

— По специальности?

— Работник культуры.

— Почему на работу не хотите?

— О! (снова громкий всхлип) О! Так тяжело найти хорошую работу без постоянной регистрации, без связей, с таким образованием. Ну, сколько сейчас получают работники культуры? Смешно сказать! А надо, чтобы хватало на оплату съемной квартиры, на еду и на одежду Ведь надо же модно одеваться… Это если он меня бросит… А если узнает, то непременно бросит…

— Успокойтесь, пожалуйста.

— Вы должны их найти как можно быстрее. Мы с мужем послезавтра улетаем в свадебное путешествие. На две недели. Ему надо было разобраться с делами до отъезда. Ну, вы понимаете… (Девушка перестала рыдать, заговорила громко, торопливо). А теперь у нас билеты. Конечно, пока мы за границей, они меня не достанут. Я сказала, что послезавтра вечером приеду, но послезавтра вечером я уже буду…

— Погодите, погодите, давайте по порядку. С чего все началось?

— Я врезалась на шоссе в черный «Мерседес». Они велели отработать долг… Ну, натурой. Я приехала вечером по указанному адресу, мне открыл дверь парень, ну, знаете, весь такой… Крутой, как говорят. Потом меня куда-то повезли. За город, кажется. Я, естественно, была напугана и мало что соображала. Было уже темно, а двое здоровенных парней буквально зажали меня на заднем сиденье машины.

— «Мерседеса»?

— Нет, кажется, это был не «Мерседес». Хотя, тоже что-то большое, черное…

— Вы плохо разбираетесь в машинах?

— В машинах я разбираюсь неплохо, но мое состояние…

— Понимаю.

— Что вы можете понимать! Вы же не молодая женщина, а мужчина! Понимаете: вы — мужчина! Это был просто кошмар какой-то! Поймите, что я не проститутка, я порядочная женщина! Это им все равно…

— Откуда вы знаете, что чувствуют проститутки (в голосе Стаса чувствовалась насмешка). Может быть, и им не все равно?

— Да какое мне дело! Я порядочная девушка! Я вынуждена была так поступить! Хотя, они поначалу были вежливы. То есть, охрана. А потом…

— Потом?

— Я не могу об этом откровенно рассказывать.

— Попробуйте неоткровенно. Сколько их было?

— Трое. Да. Кажется, трое.

— Вы что, не запомнили?

— Ах, я выпила. Ну, это просто невозможно, если не выпить! Была какая-то сауна, правда, все по высшему разряду. Сауна и небольшой бассейн, куда мы прыгали… Голыми.

— И вам было весело?

— А что вы хотите? (девушка сказала это с вызовом). Я должна была беспрерывно лить слезы и кричать: «Ах, не надо, не надо?» Тогда бы меня просто изнасиловали. А так…

— А так в целом было даже приятно.

— Я не проститутка! Я просто попыталась расслабиться и пережить это с… с минимальными для себя потерями.

— Значит, с вами занимались групповым сексом, и вы не сопротивлялись? Можно сказать, добровольно?

— Ничего нельзя сказать. Я была должна деньги. Семь тысяч долларов за разбитую машину. У меня выхода не было.

— А сказать жениху?

— За кого вы меня принимаете?!

— Послушайте, Вера… э-э-э… Владимировна. Я так понимаю, что если бы эти люди не проявились снова и не стали бы вас шантажировать, вы сочли бы произошедшее веселым приключением.