Любовь

В марте 1996 года меня попросили выступить в Обществе слепых. В зале находилось человек пятьдесят-шестьдесят.

Выступление назначили на 16 часов. А перед этим мне надо было заняться своими делами в мастерской. За день до этого позвонил знакомый. Я знал его лет пятнадцать, но мы долго не виделись.

Сейчас обращаюсь к тебе как пациент, говорит он. Ты мог бы помочь мне?

Зайди завтра в мастерскую, часов в 12, поговорим. Когда он пришел, я вскользь продиагностировал. В принципе, здоров.

Только первая чакра почему-то почти закрыта. Это проблемы с потомством. Души детей сильно отягощены.

У тебя все довольно прилично. Только сильная зацепленность за творчество, деторождение. Следовательно, обидчивость, ревность, проблемы в личной жизни.

Он видит, что я поверхностно провел диагностику, и деликатно предлагает мне помощь.

Нас в семье родилось восемнадцать человек, начинает рассказывать он, двенадцать умерли. А сейчас начинают умирать остальные. У мужчин в нашем роду нет детей. Только у одного брата есть ребята.

Назови имена умерших братьев.

У обоих характерные деформации смерти в поле, мощнейшая абсолютизация творчества, созидания, деторождения, плюс абсолютизация совершенства. Любовь к другому человеку, гордыня.

Тема знакомая.

У тебя положение лучше, чем у умерших братьев, за счет добродушия. Зацепленности за совершенство нет, только любовные проблемы. Вот смотри. Бог созидает Вселенную, Бог властвует и управляет ею, и Бог возвращает ее к себе. Человек делает то же самое, но в человеческом масштабе. И если он абсолютизирует человеческий масштаб, то человеческие ценности он пытается соединить с Богом и сделать вечными. И тогда следуют прекращение рода, болезни и смерть.

Мы еще некоторое время говорим, и затем он уходит.

И вот через некоторое время я сижу в небольшом зале Общества слепых. Перед началом лекции в зале в основном слепые. Я диагностирую зал и вижу мощную абсолютизацию следующих моментов: творчество, деторождение, созидание и совершенство. Я сначала читаю записки и вижу везде одну и ту же причину: гордыня и ревность.

Снижение зрения, слуха, диабет, головные боли это болезни ревности, объясняю я, для того чтобы спасти наши души, Бог отрывает у нас то, что мы делаем высшим счастьем.

Душа погибает, если к чему-то привязывается больше, чем к Богу.

Болезнь есть остановка нашего неправильного восприятия мира.

Когда мы неправильно воспринимаем мир, стресс рождает не любовь, а агрессию.

С места встает женщина, спрашивает: Скажите, а почему Бог нам так мстит? Почему он так, несправедлив?

Организм никогда не мстит клетке, говорю я, извращенная картина мира получается тогда, когда Божественную логику мы пытаемся подогнать под свою, весьма ограниченную. И тогда малейшее несоответствие наших представлений о мире самому миру рождает агрессию. Если мы обижаемся на другого человека, то это похоже на то, что мы грязью пытаемся наполнить бокал.

Когда он будет полон, грязь вернется к нам, потом нам придется очищаться от нее болезнью, страданием. Если мы обижаемся на судьбу, мы грязью заполняем ванну и нам придется повторять то же самое в большем масштабе. Емкость будущего еще больше, емкость Бога бесконечна. Всегда есть красная черта, за которую наша агрессия проникнуть не сможет. Накрутить можно так много, что шансы на выживание рода будут минимальны. Поэтому попробуйте почувствовать, что по отношению к Богу, к будущему, к судьбе, к людям мы можем испытать только одно чувство чувство безграничной любви. К себе, при любых внешних актерских проявлениях, внутри также должно испытывать чувство безграничной любви.

Я читал лекцию и вспоминал, как в юности чуть не ослеп. У меня была язва роговицы правого глаза. Но сначала отказали оба глаза, я ничего не видел. А за год до этого я обиделся на свою судьбу, потому что произошел крах всех моих мечтаний, надежд и юношеской любви тоже. При каких-то других травмах у меня часто страдали глаза. Я всегда боялся ослепнуть и чувствовал, что это скорее всего и произойдет. А всего-навсего я считал свои представления о морали, принципах справедливости незыблемыми, когда дело касалось любви. Я не мог унизиться перед чувством любви, не мог выпустить ситуацию из-под контроля. Для меня ощущение своего совершенства, мудрости, умение управлять окружающим миром было краеугольным камнем и главной точкой отсчета.

Я завершил лекцию, провел диагностику зала. Изменения были прекрасные. Потом я уехал домой и думал, насколько запятнано мое чувство любви высокомерием, осуждением и презрением, ревностью, обидами на близких людей и окружающий мир. Сумею ли свою любовь сделать не зависимой ни от чего? Сумею ли я пo-настоящему очистить душу? Я вновь и вновь задавал себе этот вопрос и не находил ответа. Но меня это уже не пугало как раньше. Результат перестал быть для меня главным. Испытав в душе Божественное чувство, человек, внешне стремясь к чему-то, всегда понимает, что внутренне он этого уже достиг.

Во второй и третьей книгах я описывал контакты и взаимодействия с различными структурами все большего масштаба.

Я сравнивал их со ступенями, ведущими к Богу. Вес это ступени любви. Я не знал, сколько их мне еще предстоит одолеть. И это незнание, как я чувствовал, может перекрыть многим возможность исправить свои ошибки. Поскольку всякая структура происходит из Любви, то унижение всех человеческих ценностей адекватно унижению человеческого чувства любви.

Значит, чем выше чувство любви, испытанное человеком, чем меньше в нем претензий, тем выше запас прочности на унижение этого чувства, тем ближе человек к Богу.

Заключение

Во второй и третьей книгах я описываю контакты и взаимодействия с различными структурами все большего масштаба.

Я сравнивал их со ступенями, ведущими к Богу. Но все эти ступени рождаются из любви. Я не знал, сколько их мне еще предстоит одолеть. И это незнание, как я чувствовал, может перекрыть некоторым возможность исправить свои ошибки.

Поскольку любая структура происходит из любви, то унижение любых человеческих ценностей адекватно унижению человеческого чувства любви Значит, чем выше чувство любви, испытанное человеком, чем меньше в нем претензий, тем выше запас прочности на унижение этого чувства.

Рукопись третьей книги была завершена. Нужно было немного подправить заключение. В принципе, тремя книгами была завершена зарисовка окружающего мира. Но если бы у меня исчезли все проблемы и я бы себя прекрасно чувствовал физически все бы было хорошо.

Но это было не так. То ли я себя еще не привел в соответствие с системой, то ли первые три книги просто были этапом, после которого должен начаться новый, я не знал. В эти дни у меня на приеме была женщина, которая сказала, что снимает порчу.