Любовная западня

Джейсон встал:

— Это немало, мой друг, тем более что я тебя никогда ни о чем подобном не просил.

— В этом не было необходимости, — сказал Питер. Его темные глаза наполнились слезами. — Я никогда не забуду того, что ты для меня сделал. Я тебе очень многим обязан.

— Возможно, наша юная Франческа когда-нибудь будет испытывать то же самое чувство, — весело сказал Джейсон. — Как я уже говорил тебе много раз, я твердо верю в разумный обмен. Сделай что-нибудь для кого-то — и это благо неизбежно к тебе вернется. А теперь спокойной ночи. Я знаю, что тебе нужно о многом подумать, прежде чем вонзить свой резец в эту глыбу девственного мрамора.

Когда Джейсон ушел, Питер долго сидел, думая о своем друге. Потом он стал думать о Франческе и о той захватывающей работе, что ждала его впереди. Он совсем не такой, как Джейсон. Его страсть — искусство, а не люди. Питер подошел к своему рабочему столу и принялся разминать глину. Вскоре под его умелыми пальцами податливая глина начала приобретать прекрасные черты Франчески. Под руками Питера она пробуждалась к жизни.

Прежде чем полностью погрузиться в свою работу, скульптор подумал о том, что его друг Джейсон собирается сделать с Франческой то же самое — вдохнуть в нее новую жизнь.

Глава 8

Как вскоре выяснила Франческа, Джейсону Сэвиллу неплохо удавалось творить чудеса. После визита в сиротский приют, влиятельным членом совета которого, как выяснилось, была его тетя Лила Доббс, он проинформировал девушку, что из этого заведения ее отпустили официально. Более того, до восемнадцати лет она будет находиться под опекой его тети.

Тем не менее Франческа все еще слегка беспокоилась.

— А как насчет жалоб, которые, как сказала мисс Пиплз, она собирается подать на меня? Меня ведь могут отправить в тюрьму за воровство, хотя я ничего не воровала.

Джейсон так и не выдал ей свой маленький секрет. Та докладная, с подачей которой мисс Пиплз медлила, желая убедиться, что Франческа не вернется назад, теперь в целости и сохранности находилась в его личном сейфе. Джейсон пригрозил ночной дежурной, что та будет немедленно уволена, если станет и дальше чернить девушку, состоящую на попечении его тетки.

Хотя Эгнес Пиплз в конце концов признала, что ее отчет о поведении Франчески не имеет ничего общего с действительностью, Джейсон, читая его, был все же шокирован. По словам мисс Пиплз и трех других свидетельниц, Франческа была виновна в воровстве, пьянстве и неподчинении воспитателям. Было и кое-что похуже. Мисс Пиплз якобы застала Франческу «занятой гнусными половыми извращениями с нежелающей того сверстницей», которая в ходе расследования, учиненного наставницей, обвинила Франческу и в других сексуальных домогательствах, совершенных ранее.

Джейсон ничего не сказал Франческе об этих обвинениях или о признании мисс Пиплз в их безосновательности. Он только заверил Франческу, что школа не станет поднимать вопрос о ее бегстве.

— Собственно, моя дорогая, они отправили ваше личное дело в новую школу, которую вы начнете посещать с середины семестра. Вы сможете туда ездить прямо отсюда. Школа даже согласна принять у вас экзамен по математике, чтобы не портить вам отличные отметки прошлого семестра.

— Как я смогу отблагодарить вас за все, что вы для меня сделали? — спросила готовая расплакаться Франческа.

— Молчанием о вашем приютском прошлом и о работе натурщицы, а также хорошими отметками. А вы должны их получать, чтобы попасть в Эйвери-Волш. После окончания школы вы будете жить с тетей Лилой и со мной. Я как-нибудь повезу вас познакомиться с тетей. Уверен, вы очень понравитесь друг другу.

Колледж и новый дом! Она будет учиться и будет жить с Паном и его тетей! Франческа не представляла, каким образом даже Джейсону Сэвиллу удастся сотворить эти чудеса, однако с тех пор как она покинула приют, произошло столько удивительных вещей…

Стараясь выполнить обещание, данное Джейсону, Франческа принялась упорно заниматься. Пропустив половину осеннего семестра, она заметно отстала. Поэтому, кроме учебы, она тратила время только на сеансы позирования у Питера Рэмси, на домашнюю работу у миссис Джефферс и на редкие прогулки с Паном.

Франческа и в новой школе мало общалась с одноклассниками. Мальчиков пугали ее загадочность и красота: они не смели даже приблизиться к ней. Девочки ей завидовали и всячески избегали ее общества. А внимания администрации сама Франческа старалась не привлекать.

За исключением Джейсона Сэвилла и Питера Рэмси у Франчески не было друзей. Разве только миссис Джефферс, да и то лишь отчасти — трудно считать другом свою квартирную хозяйку, даже если она относится к тебе как к родной.

Что же касается работы натурщицы, то сначала девушка робела от собственной наготы, но затем чувство робости прошло, и, более того, ей понравилось появляться обнаженной: к своему телу она относилась как к безликой статуе.

Частенько, когда сеанс заканчивался и они с Питером, как повелось с самого начала, пили чай, к ним присоединялся Сэвилл. Франческа любила слушать, как мужчины говорили о своей жизни в Париже, о последних художественных выставках или поэтических вечерах. Иногда по воскресеньям Сэвилл водил Франческу и Питера на концерты в Честейн-парк, иногда они проводили вторую половину дня в книгохранилище публичной библиотеки или же ходили смотреть последнюю английскую комедию или французский триллер (из них Франческе больше всего понравился «Дьяболик») в кинотеатр «Пичтри арт», а потом набивали себе животы пиццей в заведении под названием «Мама миа».

Франческа понимала, что таким образом Джейсон ненавязчиво старается просветить ее в области культуры. Но она так была этим довольна, что не спрашивала себя, зачем он тратит на нее столько времени.

Джейсон постоянно преподносил ей билеты на то или иное представление. Однажды, в начале весны, когда она после нескольких месяцев почти полной изоляции и напряженных занятий была близка к депрессии, Джейсон появился в мастерской, размахивая билетами в оперу.

— Посмотрите, что я принес! Чтобы достать такие места, нужно из кожи вон вылезти!

— И тебе это занятие понравилось? — сухо спросил Питер, не отрываясь от работы.

— Какой ты злой! Вот, посмотрите, Франческа. Вы только посмотрите, кто поет арию Кармен. Что за великолепная женщина! Что за чудесный голос!

Франческа принялась рассматривать билеты.

— Гм… Райз Стивенс. Но у вас только два билета, а так как я совсем не разбираюсь в опере, вам надо взять с собой Питера. — Она была уверена, что скульптор и Джейсон большие друзья, и всегда старалась не мешать их дружбе. — Вы пока это обсудите, а я пойду заварю чай.

У Питера была маленькая кухня с огромным количеством полок, заставленных разными кастрюлями и горшками.

— Решено, — сказал Джейсон, когда Франческа вышла из кухни с подносом в руках. — В оперу идем мы с вами. У Питера другие планы на субботу.

— Питер, это точно? Я знаю, как вы любите хорошую музыку.

— Разве он вам не говорил? Собирается прийти мистер Вандерхоф.

— Так скоро? О Господи! — Франческа подошла поближе к созданному Питером шедевру — по крайней мере так она оценивала статую. Было немного грустно, что работа уже подходит к концу. — Для меня почти невыносима мысль о том, что ее здесь не будет. Здесь она была в полной безопасности. Как и я, — тихо добавила Франческа.