Любовница
Шрифт:
Меня бросало то в жар, то в холод. Слезы уже давно высохли на щеках, застыв тонкой стягивающей кожу коркой, глаза щипало, но я не сказала ни слова. Ни тогда, когда подруга приехала, сдавливая меня, обезумевшую от горя, в утешающих объятиях. Ни утром, когда я уже была под львиной дозой успокоительных, безучастным взглядом таращась в потолок.
Ей не нужно было знать об этой грязи. Я просто уйду, исчезну из её жизни, как будто меня и не было. Вновь уеду из города, поменяю номер телефона. Начну жизнь с чистого листа…
Я пролежала на койке весь день, судорожно продумывая пути отхода. Ежась под тонким больничным
Пару раз слух улавливал приглашения медсестры на обед и ужин, но пропускала её слова мимо ушей. Аппетита не было, как и, в целом, желания жить дальше. Апатия, пришедшая после целой ночи, проведённой в истерики, не позволяла предпринимать активных действий.
Вот отлежусь и обязательно убегу. Спрячусь от всего мира и… В такие моменты я очень жалела, что являлась человеком, что был не способен просто взять и зализать свои раны. Я продолжала жалеть себя, жалеть о том, что произошло и о том, что не сделала. Это одновременно и убивали и давало возможность жить дальше. Принять то, что происходит, как должное.
Телефон был давно поставлен на беззвучный, я не хотела ни с кем разговаривать. Казалось, стоит мне открыть рот, как из него раздался лишь крик. Отчаянный, истошный, такой, после которого меня просто не станет…
Фоном прозвучал короткий стук в дверь. Уверенная поступь шагов, шаркающих по плиточному полу. Шорох одежды человека, что садился на стул у моей кровати. И тяжёлый вздох мужчины, которого я совершенно точно не ожидала здесь увидеть.
– Ты пришёл, – не узнать яркий аромат парфюма Андрея казалось для меня невозможным. Я повернула голову в его сторону, не веря собственным глазам.
Но вспыхнувшая надежда в моём сердце тут же была потушена тем отчуждением, что окутывало мужчину.
Его лицо, застывшей маской, не выражало ничего. Ни ярости, ни злости, ни даже жалости. Он смотрел прямо на меня, своими холодными глазами сканируя мою явно исхудавшую фигуру.
– Долго собиралась играть в молчанку? – жестко вопросил он, отчего по моему позвоночнику пронеслась стая холодных мурашек.
Я закусила губу, чувствуя себя виноватой. Сказать ему правду было сродни пытке.
– Пожалуйста, уходи, – взмолилась, чувствуя, что действие успокоительных приглушается. – Я не могу сейчас об этом говорить.
– Надо же! Знаешь, я не удивлён. Чего стоило ожидать от такой… – он плевал. Каждым словом плевал мне в самую душу.
Но что самое отвратительное — он не спросил главного. Ни слова о нашем ребенке… Возможно, потому что мы оба знали правду. И виноваты были тоже — вместе.
– Даша приходила, – стоило мне начать говорить, как Андрей напрягся. – Я ничего ей не рассказала. Пока что, – равнодушно произнесла. – Я не хочу портить ей жизнь. Не так, как ты мою…
Я не собиралась этого говорить. Не знаю, что на меня нашло. Но злые слова, словно яд, находили выход в моих устах. И больше не было чувства безоговорочной привязанности и любви…
О, нет, в этот самый момент я ненавидела Андрея! За всю боль, что он причинил мне, что мог причинить Даше. За то, что он бросил меня одну, за то, что позволил всему этому случиться.
Во рту пересохло, от больничного запаха
уже кружило голову.– Андрей… – набрав побольше воздуха в легкие, выпалила на одном дыхании. – Я больше ничего не хочу. Это точка. Мне противен ты, твои слова, поступки... Да Боже, меня даже от самой себя тошнит…
– Что не так, Юленька? – притворно ласково поинтересовался он, присаживаясь на край кровати. От угрозы, что прозвучала в его голосе, внутренности скрутило. Еще некогда любимый мужчина теперь вселял в меня какой-то внутренний, неописуемый страх. – Устала, бедняжка?
– Прекрати так со мной разговаривать! – вспылила в ответ, приподнимаясь с кровати. – Я не шучу, если ты ещё раз…
Единственное, что мне оставалось — бить в ответ. Я уже знала, что он бы не пришёл сюда просто так. Пусть Андрей и был непоследовательным в своих действиях и поступках, но подрезать концы этот мужчина умел, как никто другой.
– Я тоже, – холодно перебил он. Глаза его заледенели, а от тона меня словно пронзило тысячей иголок. – Слушай меня внимательно, – он наклонился так близко, что теперь его практически звериные очи были на уровне с моими, потерявшими былой блеск, и сжал моё плечо до боли. – Только попробуй Дашке рассказать про нас. Иначе... – он сделал паузу, показательно покачав головой. – Я сделаю так, что тебе город покажется маленьким. А подруга будет ненавидеть тебя, за то, что ты сама лезла в трусы ее мужа. Уяснила?
– Ты мне угрожаешь? – смешок, полный возмущения, сорвался с моих уст. И тут же последовала боль, от которой я поморщилась. Настолько сильно впились в кожу его пальцы. – А еще недавно ласковые слова шептал. Целовал меня, клялся в любви. Вот, ребеночка мне сделал... – не смогла закончить мысль, в горле будто застрял ком из желчи.
– Лучше закрой свой рот, – шикнул Андрей. – Тогда и дальше буду ласкать тебя, и ты не пожалеешь, что встретила меня...
Как же он ошибался в этот момент. Я уже пожалела. Гораздо раньше, а не сейчас, лежа в обшарпанной палате гинекологического отделения.
– Между нами всё кончено, Андрей, – произнесла равнодушно, отклоняясь от него подальше. – Правда, я не смогу так дальше. Мне лучше исчезнуть из твоей жизни.
– Это мы ещё посмотрим, дорогая, – угрожающе прошептал он мне ухо. – Я не твой сосунок — бывший, которого ты поимела и обвела вокруг пальца, вильнув хвостиком.
Тебя запросто выкинут из твоей квартиры по одному моему слову. Выпрут с работы, стоит мне только потрясти парочку своих знакомых. Ты же этого не хочешь? – его слова лишь сильнее погружали меня в ужас. – Уйдёшь, когда я скажу. Уяснила? – он поймал мой затравленный взгляд, пальцем поддев подбородок.
– Ты… чудовище, – проговорила ему в ответ.
– И ты меня такого любишь, – коварно улыбнулся он, найдя ответ на дне моих пустых глаз. – Я не хочу отпускать тебя.
Возмущение потонуло в его грубом и жестком поцелуе, которым он словно клеймил мою наполненную горем душу. И я поняла, что ещё не время. Для начала все же нужно было организовать пути отхода.
***
Месяц спустя
Сегодня был особенный день. Я всё никак не могла стереть улыбку с лица, даже одевшись по-особенному. Высокие каблуки, шикарное платье и, конечно же, прекрасное расположение духа.