Любовница

– Мне дал право Виктор Ростов, с которым у меня должны были состояться сегодня переговоры об аренде целого здания под офис моей фирмы. Но, как я понимаю, – он небрежно распахивает свой пиджак и суёт руки в карманы, – он предпочёл не прилетать на эту встречу лично.

Сукин сын. Не привык работать с женщинами. Что ж, ему и не придётся. Не после того, как он сейчас себя повёл. Сексист.

– Очевидно, вы уже заметили, что этот кабинет занимаю я. Также очевиден другой факт: переговоры вместо Виктора Николаевича буду вести тоже я. И, насколько мне известно, – смотрю на наручные часы, – сейчас нет девяти, а встреча с вами назначена на одиннадцать. Поэтому мой вопрос остаётся в силе: кто дал вам…

Мой голос стал повышаться с каждой буквой, но он внезапно перебил меня, теряя терпение:

– Я не собираюсь вести переговоры о многомиллионной долгосрочной сделке с двадцатилетней папиной дочкой.

Это был крепкий удар. Это был не комплимент моей внешности, а сравнение моего интеллекта со студенткой. Только он не знал, что в двадцать я была уже достаточно умна.

– Кажется, вы неправильно понимаете мой статус в Строительной группе «Ростовых». Я не вторая рука и не помощник. Я даже не «папина дочка», – вернула ему слова, – которая делает селфи на стройплощадке на шпильках. Я второй владелец и совершаю сделки наравне с Виктором Николаевичем, а также веду немало проектов. И так как я ответственная за сдачу данного объекта и оформление сделки по аренде построенного здания, то могу решить его судьбу по своему усмотрению.

Смотря прямо в глаза этого нахала, я набираю Евгения.

Ему придётся убедиться в том, что я не бросаю слов на ветер.

Благо, ассистент уже на месте.

– Скажи, сколько фирм стоят в очереди на аренду этажей под свои офисы и ждут наш ответ, – слушаю, как он листает страницы и называет мне цифру. – Восемь? Отлично. Назначь каждой из них встречу во второй половине дня с разницей в полчаса. Я приму каждого.

– Вы уверены, Амелия Викторовна? В одиннадцать… – слушаю вопрос, который, наверное, слышит и стоящий передо мной мужчина.

– Да. Я уверена.

Положив трубку, мы всё ещё молча смотрим друг на друга.

Моё дыхание настолько сбилось, что я, возможно, на грани обморока. Однако всё, что видит ОН, – это стальная выдержка и хладнокровие.

– Надеюсь, вы понимаете, что наши переговоры отменяются? – я вижу, как дёргается его глаз, поэтому ему приходится моргнуть. – Но знаете, если одна из компаний сорвётся в итоге по какой-либо причине, я дам вам знать, какой этаж вы можете взять в аренду. Всего доброго, Артур Сергеевич.

– Ты не можешь… – он суров и слишком притягателен, чтобы не улыбаться на его выпады, особенно на злость.

Господи, он реально не может поверить в то, что сделал ставку не на ту лошадь? Что ж, мне жаль. Почти.

И всё же глаз своих оторвать от него я не могу.

Это что-то новенькое. Пугающее, но определённо захватывающее.

– Не смейте мне «тыкать» и… поверьте, я могу. Ещё как могу. Мне пригласить охрану, чтобы вам показали выход, или справитесь сами?

Около десяти секунд он сопротивлялся самому себе. А я всё гадала, что он предпримет, чтобы заполучить этот контракт.

– До встречи, – кинул он. Затем развернулся и вышел за дверь.

Стоило двери закрыться, я почти выплюнула воздух из своих лёгких.

Но выпустить эмоции не позволил ошалевший Евгений, который, тут же постучав, ворвался ко мне.

– Амелия Викторовна, что он… я клянусь. Всего на минуту…

– Ты уже лишился премии, не оправдывайся. Мне это неинтересно. В следующий раз ты лишишься работы.

Кивнула на дверь, и он сразу же вышел, снова извинившись.

Напряжение никак не покидало моего тела. Но так как мой мобильный ожил, я сделала над собой усилие и обнаружила, что мне звонит отец.

– Лия, дочка. Как дела?

– Всё хорошо, пап. Как ты, как мама? Собираетесь уже?

– Твоя мать не может определиться с количеством платьев и обуви, – он счастливо вздохнул.

– Она любит быть красивой для тебя.

– Поэтому я позволяю ей всё. Как там дела с проектом?

– В порядке. Встреча назначена. Возможно, я передумаю насчёт единой аренды.

– Что-то случилось?

– Я лишь говорю, что подсчитываю выгоду.

– Тогда не ошибись в расчётах.

– Ни за что. Надеюсь, ты мне по-прежнему доверяешь.

– Просто помни: если ты будешь сомневаться в своём решении, лучше посоветуйся со мной.

– Обещаю.

Закончив разговор спустя ещё пять минут беседы, я снова увлеклась чтением документов.

Первая реакция уже отпустила и тело, и разум. Я могу выбирать мужчину из миллионов жителей нашей страны, но бизнес и личное, даже если оно необременительное, смешивать не стану.

Так как время на одиннадцать теперь было свободным, я решила пойти перекусить, а после прогуляться. Совсем скоро я буду слишком занята плотной работой с компаниями и арендой. И мои походы к офису и обратно будут больше похожи на беготню, чем на спокойные прогулки.

Взяв сумочку, я встала и подошла к двери, когда в неё постучали.

Тут же открыв, я обнаружила Евгения, стоящего на пороге.

– Ты что-то хотел? Я планировала уйти на обед пораньше.

– Уйти? Но у вас встреча, Амелия Викторовна.

– Нет, та встреча… – однако я недоговорила, заметив, как он косится куда-то в сторону. – Что там?

Сделав шаг из кабинета, я столкнулась с…

– Что вы здесь делаете?

Глазунов стоял с дипломатом в руке, а вторую держал в кармане.

– В моём планере стоит встреча с вами. На одиннадцать, – постучал по своим наручным часам.

– Я выразилась предельно ясно в восемь сорок пять, когда вы вломились в мой кабинет. Евгений, – перевела взгляд на помощника, игнорируя мужчину, – я вернусь через полтора часа. Проследи, чтобы все фирмы откликнулись и подтвердили свои явки на встречу.

– Как скажете.

Он метнул взгляд на мужчину, мимо которого я как раз проходила, даже не посмотрев в его сторону. Но стоило пройти в коридор и направиться к лифту, услышала, как он идёт за мной.

Он остановился рядом и шагнул вместе со мной в лифт.

Моя самоуверенность пошатнулась, когда он оказался слишком близко.

Глазунов чересчур хорошо пах. Это важный фактор в любом мужчине. Он обязан иметь приятный и привлекательный парфюм.

Тот представитель мужского пола, что стоял рядом со мной, имел это вдобавок к своей самоуверенности, мужественности и силе, которую источал каждым сантиметром своего тела.

Одним словом, он меня начинал раздражать.

Мы спускались секунд пятнадцать и вышли вместе.