Любовник на все времена

Она долго размышляла об этом и, в конце концов, пришла к выводу, что не стоит заискивать перед другими, доказывая, будто она заслуживает любви. Надо просто поверить в саму себя, поверить в то, что она достойна любви, что она хороша, добра и умна. Если она будет счастлива, то сумеет сделать счастливыми других.

Диана много размышляла о своей жизни и поняла, что всегда была достойна любви. Она не могла перемениться, стать более желанной, чтобы ее стали любить. Но она этого и не хотела. Когда Генри признался в любви, она прекрасно запомнила, как он сказал ей: «Я не прошу тебя стать другой, чем ты есть на самом деле. Я полюбил тебя такой, какая ты есть».

Может быть, она не сумела извлечь из себя все самое хорошее, в таком случае в ней скрывалась возможность стать лучше. Так разве она не заслужила счастья, которое обрела? Да, она совершала ошибки, но кто их не совершает. К сожалению, она позволила своим внутренним сомнениям управлять ее семейной жизнью. Легче было прислушиваться к знакомым голосам, чем поделиться своими страхами с Генри. Диана ничего не могла поделать с собой, она привыкла скрывать свои мысли и чувства.

Да, ей было очень совестно перед Генри за то, что она пила специальный чай. Она солгала ему, и это огорчало ее сильнее, чем гибель возможного ребенка. К счастью, из этого положения был очень простой выход: она скажет Генри, что этот чай ей надоел, и он ни о чем не узнает.

Возможно, она во всем ему признается, но не сейчас, а потом, когда у них будут дети. Четверо или пятеро, больше не надо. Боже! Возможно, той ночью они зачали ребенка. Эта мысль взволновала Диану и расстроила ее. Ее страхи причинили вред ее здоровью, хуже того, они оказались сильнее ее чувства материнства.

Она с горечью осознала, что натворила. Ведь она могла родить такую же чудесную девочку, как Брида, или малыша с такими же прелестными глазками и улыбкой, как у Генри. Когда Генри был рядом, она ничего не боялась, жаль, что он не всегда мог находиться подле нее. Но она верила ему, как и данной им клятве при венчании: быть вместе с ней всю жизнь.

Когда в своих сновидениях она уходила неизвестно куда, Генри всегда находил ее. Если ей хотелось вырваться из плена дурных сновидений, избавиться от наваждения, она инстинктивно всегда поворачивалась к нему, ища поддержки и утешения. Иногда она пыталась опереться на силу разума и логики в их отношениях, но ей это плохо удавалось, ведь любовь возникает не в голове, а в сердце, любовь неподвластна голосу рассудка.

Она любила Генри, а он любил ее. В глубине души она нисколько не сомневалась в этих чувствах. Что бы ни открыл ей сегодня отец, это никак не могло поколебать их любовь. Как только она скажет то, что считает нужным сказать, она немедленно отправится назад в Рейвенсфилд, ставший ее домом.

Диана встала и открыто взглянула в лицо отцу.

— Я счастлива с Генри, я люблю его, а он любит меня. Это то, чего я хотела всегда. Что касается богатства, знатности, привилегий, то им я никогда не придавала большого значения. Я достойна быть любимой. Неужели ты думаешь, если ты не любишь меня, то и другой мужчина тоже не сможет? Не поэтому ли ты решил подкупить его, чтобы он женился на мне?

— Диана, остановись, прошу тебя. Я любил тебя всегда. Ты же моя дочь! Как ты могла подумать даже на миг, что я не люблю тебя?

— Да что ты говоришь? Разве я не слышала своими собственными ушами? Ты же хотел взять Алекса, а не меня.

— Алекс все равно пошел бы в привилегированную школу, на этом бы настояли твои дед и бабка, а также мать. Они были совершенно правы, он должен был получить хорошее образование. Что касается тебя, ты же девочка, а как воспитывать девочек я не знал. Кроме того, я никогда не смог бы дать тебе всего того, что дали твои дед и бабка. Я имею в виду привилегированное положение в обществе. Я люблю тебя, но любовь не застилает мне глаза, я хотел для тебя всего самого лучшего, поэтому мне пришлось отпустить тебя.

— Как трогательно! Желая мне самого лучшего, ты решил купить мне мужа, не так ли?

Том Мерриуэзер смотрел на нее, явно не понимая, что она имеет в виду.

— Пенелопа, — заметив его недоумение, пояснила Диана. — Или ты забыл о своем подарке? Ты дарил Генри свою лошадь-чемпиона с тем, чтобы он женился на мне.

Лицо отца озарила понимающая улыбка, а глазах промелькнуло удивление.

— На самом деле все получилось иначе. Я предложил лошадь Уэстону с условием, чтобы он отказался от тебя. Я хотел защитить тебя. Если бы Уэстона волновал только его конезавод, он взял бы Пенелопу и тут же забыл о тебе. Но он не только отказался, он еще добавил кое-что нелицеприятное в мой адрес. Так ведут себя все влюбленные, они глупеют от любви. Но потом незадолго до твоего венчания я отправил ему Пенелопу.

Признание отца обрадовало Диану. Ей очень понравилось то, что он сказал.

Отец энергично закивал головой:

— Твой избранник женился на тебе по своей воле.

— Ты полагаешь, тот, кто женится по своей воле, женится по любви? — задумчиво проговорила Диана.

— А разве ты думаешь иначе? — удивился отец.

— Похоже, у тебя вышло не совсем так, как ты говоришь, — заметила Диана.

— Я женился на твоей матери и поступил совершенно правильно. А потерял ее не по своей вине. В жизни я сделал немало ошибок, но любовь — это не ошибка. Я оставил тебя, и теперь точно знаю, что это являлось ошибкой. Ты столько лет думала, будто я бросил тебя, а я каждый день грустил по тебе. Мне тебя так не хватало. Я не хочу остаток моей жизни провести без тебя, Диана. Ведь, правда, еще не поздно. Ты простишь меня?

Умоляющее выражение на его лице было таким искренним, что Диана в смущении отвернулась.

— Я тоже по тебе скучала, — наконец призналась Диана. — Но не все так просто.

Она запнулась, повертела в руках снятые перчатки и, взглянув отцу прямо в глаза, сказала:

— Сложно вот так взять и забыть прошлое.

— Я не жду, что ты забудешь. Я хочу обрести снова мою дочь. Невозможно все вернуть назад, исправить, все переделать. Но отныне я могу быть рядом с тобой. И понемногу сближаться, если ты захочешь. — Глаза отца с болью впились в лицо дочери. — Моя дорогая девочка, все-таки ты вернулась ко мне.

Голос отца дрогнул, в груди что-то захрипело. Не выдержав, Диана бросилась к нему, обвила руками шею, прижалась щекой к его груди и заплакала. Она плакала и плакала, выплакивая вместе со слезами боль, обиду, страх и злость. Так продолжалось до тех пор, пока у нее не кончились слезы. Она подняла заплаканные глаза, бросила растерянный взгляд на отца и увидела на его щеках влажные следы от слез. Он не обманывал ее, он тоже переживал их разлуку, тоже страдал, как и она. Они мучились от боли каждый в отдельности, зато теперь, когда они вместе, они могут излечиться от нее.

— Сюрприз! — вдруг неподалеку раздался детский голос.

…Диана оторвалась от книги, которую читала. Она сидела в кабинете отца, а тот занимался делами. Чуть позже они собирались проехаться по поместью, чтобы Диана посмотрела на те улучшения, которые он сделал за эти годы. Диана уже провела две ночи под крышей отцовского дома, но с момента ее приезда ни он, ни она больше не говорили о прошлом. Несмотря на то что Диана приехала к отцу как раз по этой причине, она никак не могла заставить себя говорить о прошлом. Впервые после того, как ее родители разошлись, между ней и отцом возник хрупкий мир. Она и отец боялись неловким, неуместным словом нарушить его, поэтому вели себя крайне осторожно.