Любовные прикосновения
Шрифт:
После появления Ника четыре дня назад Лари чувствовала себя выбитой из колеи. Его короткий визит всколыхнул в ней такое множество глубоких чувств! Чтобы восстановить душевное равновесие, Лари было необходимо снова увидеть его.
– Хорошо, мы можем поговорить завтра, – сказала Анита и снова откинулась на подушки.
Потом она вдруг вскочила, сбросив от волнения остатки сна.
– О Боже! Ты ведь говоришь не об этом ужасном мальчишке Даниели, не правда ли?
– Нет, баби.
Хотя за последние годы Лари ни разу не проводила время в обществе Чезза,
– Помни, моя дорогая девочка, – предостерегала ее Анита, – яблоко от яблони недалеко падает. Так как у тебя нет ничего такого, из чего Даниели-младший мог бы извлечь выгоду, то, как я догадываюсь, его интерес заключается только в том, чтобы… вложить кое-что в тебя.
Очевидно, Анита хотела вызвать у Лари сильнейший шок и напугать ее. И это ей удалось.
Она все еще сидела, выпрямившись в постели, и выжидательно смотрела на Лари.
– Ну? Ты же еще не сказала мне, кто он такой!
– Николас Орн.
– А, это тот, который отправился во Вьетнам… Помню, он еще заходил сюда, когда приезжал в отпуск, и искал тебя. Очень приятный молодой человек. Хотя что-то в нем поразило меня… Скажем, что-то… ковбойское.
Лари улыбнулась. Анита нашла самый лучший способ пренебрежительно отозваться о некоторой грубоватости и резкости Ника.
– Я бы сказала, что война пробуждает в большинстве мужчин опасных бандитов.
Взгляд Аниты по-прежнему был намеренно нацелен на Лари.
– Расскажи мне о нем, дорогая! Мне больше ни капельки не хочется спать.
Лари поняла, что Анита восприняла ее желание посоветоваться с ней как потребность завести сердечный разговор о Нике.
– Мне нечего рассказывать, баби. Прежде я встречалась с Ником Орном всего лишь пару раз.
– И все же ты примчалась сюда, чтобы повидаться с ним. О Боже! Только не говори мне, что ждешь…
Лари рассмеялась.
– Если ты имеешь в виду, что я жду ребенка – нет, абсолютно ничего подобного!
Лари сдержалась и не стала признаваться ей в том, что она еще девственница. Она боялась, что это только укрепит представление Аниты о ней как о неудачнице. Она решила, что сейчас будет проще всего перейти прямо к делу, и присела на край кровати.
– Речь идет о плате за занятия в школе.
– А-а!
Анита снова откинулась на подушки, словно эта тема полностью ее устраивала.
– И сколько же тебе понадобится?
– Нисколько, баби. Мне нужно что-нибудь придумать, но я не возьму у тебя больше ни цента. Я видела, что творится здесь, и…
– Лари, у нас ведь всегда так было. Для меня нет ничего более важного, чем обеспечить тебя.
– Есть, баби, ты знаешь, что есть! И я понимаю это. Все деньги, которые у тебя есть, необходимы для тебя и для… твоего дома. Кроме того, у тебя есть еще Мэри. Мои потребности менее важны. Наступило время, когда я сама должна заботиться о себе,
а не полагаться на других людей.– Неужели я – это другие люди? – тихо спросила Анита. Лари взяла за руки Аниту.
– Баби, не думай, что для того, чтобы привязать меня к тебе, нужны деньги. Теперь моя семья – это ты. Я люблю тебя. И независимо от того, состоим мы с тобой в родстве или нет, мое решение не изменится.
– Решение… – тихо повторила Анита. – Так, значит, вот что это за решение. Ты это приехала сообщить мне? Ты бросаешь школу?
– Если только я не смогу заработать недостающую сумму где-нибудь в другом месте.
– Ты ведь и так уже работаешь в двух кафе, – заметила Анита.
Наступила пауза.
– Ты ничего не будешь брать у своего отца?
– Джин, может быть, вовсе и не отец мне, – ответила Лари.
Внезапно Анита крепко схватила ее за запястья, словно для того, чтобы не дать ей убежать.
– Лари, я знаю, что ты хочешь вернуться в Чехословакию, разыскать мать и получить ответы на все свои вопросы. Я уверена, что именно это ты задумала. Но это невозможно! Ведь коммунисты уже сломили сопротивление. Пускаться в такое путешествие было бы слишком опасно…
– Баби, я еще не знаю, что буду делать…
– Но если бы тебя ничто не удерживало здесь, ты направилась бы именно туда, не правда ли?
Этого Лари не могла отрицать.
Анита расслабилась и снова прилегла на подушки. Казалось, она смирилась, и приступ страха истощил ее силы.
– Хорошо, дорогая моя, сейчас я пожелаю тебе спокойной ночи. Завтра мы поговорим подольше. Может быть, мы найдем способ решить эти проблемы.
– Уверена, что найдем!
Лари обняла Аниту и выключила лампу возле кровати.
– Я сделаю все, о чем ты меня попросишь, моя дорогая, – прибавила Анита, когда Лари пошла к двери. – Ты знаешь, что…
– Да, баби, я знаю.
Однако по поводу продажи «Морского прилива» не было сказано ни слова, и Лари ни разу не спросила об этом.
В течение ночи шум морского ветра, бьющегося в окно, то и дело пробуждал Лари от беспокойных сновидений. В самом худшем из них она снова была ребенком и пыталась убежать к своей матери – к той прекрасной женщине, которая ждала ее на залитой солнцем дороге, в то время как снайперы осыпали ее непрекращающимся градом пуль. Потом Ник тоже появился на дороге и стал вести ответный огонь по врагу, чтобы защитить ее… Но тут накатил новый вал огня, и она начала падать… Ник исчез, а тело оказалось телом ее матери.
Лари проснулась и увидела, что ставень бьется об окно. Она встала, завернулась в одеяло и высунулась на мороз, чтобы закрепите створку.
Снова закрыв окно, она задержалась, чтобы взглянуть на открывавшуюся перед ней панораму темного залива с закругленной линией берега. В самом конце ясной ночи, когда на горизонте показались первые проблески рассвета, Лари разглядела далеко на берегу одинокий огонек, горевший в окне одного из огромных «летних домов». Но большинство из них было закрыто на зимний сезон. Может быть, это Ник тоже не спит и думает о ней?