Любовный пасьянс

Барт почувствовал, как напряглось ее тело в его объятиях, и нахмурился. Обычно женщины прижимались к нему, инстинктивно раздвигая бедра. Это было похоже на вопросы и ответы без слов. А сейчас… Он улыбнулся и легко провел большим пальцем вдоль спины Хейзл, ощущая под нежной тканью восхитительный изгиб.

Это прикосновение словно парализовало Хейзл, и она окончательно поняла, почему Лили потеряла голову. Как могло быть иначе, если этот человек всего лишь после нескольких коротких встреч и вполне невинного танца оказывает такое сильное воздействие даже на нее, Хейзл, — осторожную и разборчивую после неудачного брака. Что же было бы, если бы он поцеловал ее? Или занялся с ней любовью?

И она взглянула Барту в глаза. Интересно, как он отреагирует на задуманную Лили шутку?

А он в это время думал о том, что ему достаточно лишь слегка наклонить голову, чтобы прижаться к ее трепещущим губам.

— Пойдем отсюда, — прошептал он, — в более уединенное место…

Скорее всего, это были самые невинные слова из всех, когда-либо произнесенных им в подобных ситуациях, но Хейзл так резко отпрянула, как будто он предложил ей публично раздеться догола. Она взглянула на него снизу вверх с немым вопросом в глазах и конвульсивно вздрогнула.

— В чем дело, дорогая? Вы замерзли? — Он спросил об этом с непритворной заботой и поймал себя на том, что испытывает желание снять смокинг и набросить его на обнаженные плечи Хейзл.

— Нет.

Она вздрогнула не от холода, а от страха, потому что именно в этот момент увидела белый кружевной платок, обвившийся вокруг цветочной гирлянды, украшающей вход на танцплощадку.

Это был условный сигнал. Теперь она должна приготовиться к самому худшему.

Хейзл убрала руку, лежавшую на груди Барта, и легким движением переложила ее ему на плечо, чтобы взглянуть на часы.

Она нервно облизнула пересохшие губы. Пора.

Барт почувствовал ее движение, и это его обеспокоило. Нежный тонкий запах ее волос необычайно возбуждал его.

— Может быть, пропустим следующий танец? Или продолжим? — спросил он.

— Думаю, с меня хватит, — откровенно призналась Хейзл.

— С меня тоже. Вы поглощаете все мое внимание, — ответил Барт и снова взял ее за подбородок. Глаза его слегка сузились, и он улыбнулся. — Боюсь показаться навязчивым, но не пообещаете ли вы мне последний танец?

— Может быть, вы выберете кого-нибудь еще? — смешалась Хейзл.

— Нет, это исключено!

Его глаза неотрывно смотрели на нее, и она поняла, что не сможет отвернуться, даже если весь мир вокруг нее начнет рушиться. А ведь именно это произойдет через несколько минут!

— Хейзл, дорогая! — прошептал Барт. — Я зачарован золотисто-зеленым блеском ваших глаз, а вы до сих пор не дали мне ответа!

— Если вы захотите потанцевать со мной позже, я не возражаю, — ответила Хейзл, уверенная, что этого не произойдет.

Она вырвалась из его объятий и бросилась к выходу — туда, где развевался белый платок. Оказавшись снаружи, на холодном февральском воздухе, она остановилась и вгляделась в темноту. Кто-то окликнул ее по имени.

Обернувшись, Хейзл увидела поблескивающие в темноте драгоценности и услышала сдавленные смешки. Пять женщин в вечерних платьях стояли тесной группкой в тени деревьев, напоминая собравшихся колдовать ведьм.

Всего только пять? А ведь Лили обещала привести, по меньшей мере в два раза больше!

Подавив свои сомнения, Хейзл начала осторожно пробираться к ним по густой скользкой траве. Лили стояла в центре, в коротком белом платье, оставляющем ноги открытыми почти до середины бедер. Она была крайне возбуждена, тогда как остальные четыре женщины выглядели слегка разочарованными. Они показались Хейзл чересчур надушенными и накрашенными — какими-то неуместными здесь, словно елочные украшения в середине лета.

И уж конечно, меньше всего они походили на жертв коварного соблазнителя.

— Все готово? — заговорщически прошептала Лили.

Хейзл уныло кивнула.

— Да. Песню, о которой ты просила, начнут играть через несколько минут.

— Отлично! — Лили махнула рукой в сторону четырех своих товарок. — Хочешь, чтобы я тебя представила?

Хейзл покачала головой.

— Нет, спасибо. Не обижайтесь, но я бы не хотела поддерживать знакомства ни с кем из вас.

— Он здесь? — прошептала одна из женщин. — Спроси у нее, — ответила другая, в вульгарном платье с серебряными блестками, указывая на Хейзл длинным накрашенным ногтем. — Вы ведь только что с ним танцевали? Мы все видели, как вы любезничали!

Хейзл почувствовала в голосе женщины неприязнь и в упор глянула в ее раздраженное лицо.

— Я ни с кем не любезничала.

— Нет? — ехидно спросила другая. — Мы видели, как он обнимал вас! Ну и как, вам это понравилось?

— Это был всего лишь танец, — ответила Хейзл, чувствуя, насколько неуверенно звучит ее голос.

Худая брюнетка с костлявыми плечами насмешливо прищурилась.

— Считайте, что вам повезло, — хрипловатым голосом сказала она. — Если бы нас здесь не было, вы бы перед ним не устояли, и все закончилось бы очень плачевно.

— Не думаю, что мне понадобилась бы чья то помощь, — покачала головой Хейзл.

— Вы хотите сказать, что не закончили бы этот вечер в постели Барта Ардена?

Хейзл передернуло от этого развязного тона. Она снова взглянула на часы, страшась того, что должно было вот-вот начаться, и желая, чтобы это поскорее закончилось.

— Ну что ж, ваш час настал, милые леди, — сказала она, принужденно улыбаясь. — Действуйте!

Она старалась убедить себя, что задуманное Лили не так уж плохо, как это может показаться.

Импровизированная танцплощадка полностью освободилась к тому моменту, когда раздались первые звуки знойной, тягучей мелодии.

Барт сидел за столом, разговаривая с каким-то человеком. Лили подошла к нему и пригласила на танец.

Хейзл видела, как он бросил на нее короткий вопросительный взгляд, словно не вполне узнавая, но его замешательство продолжалось всего несколько мгновений. Слегка пожав плечами, он с обаятельной улыбкой поднялся Лили навстречу.

И тут все четыре женщины, одна за другой приблизились к нему в своих кричащих нарядах, фальшиво улыбаясь.