Любовный привет с Ямайки

— Здорово, папа! Ты умеешь ездить на водных лыжах, Кортни?

— Ну, ты ведь не захочешь разочаровывать Патрика?

— Это нечестно, О'Мира. Ты используешь мальчика, чтобы надавить на меня.

— Тебе понравится в отеле. Кроме того, гораздо спокойнее, если ты будешь находиться у меня на глазах.

Кортни знала, что дальше спорить с Михаэлем бесполезно. Она взяла Патрика за руку и повела его на кухню.

— Как ты только ладишь с этим человеком? — Она сознательно говорила громко, чтобы Михаэль мог ее слышать.

— Но папа не такой уж плохой, — сказал Патрик. — По крайней мере, со взрослыми.

В отеле они надели купальные костюмы. Кортни не могла отвести глаз от Михаэля. На его теле не было лишнего грамма жира: широкие плечи, грудь мускулистая, ноги длинные, хорошей формы. Она покраснела и стала смотреть в сторону. Но Михаэль уловил выражение ее лица и понял его правильно.

— Хорошо еще, что мы сохраняем приличия.

— А ты считаешь, что это необходимо? — Ее улыбка была обольстительной.

Он отвел глаза и с шумом вдохнул воздух:

— Мы могли бы остаться в комнате, здесь…

— Но ведь тогда мы разочаруем Патрика.

Это было что-то вроде ответного щелчка. Но ведь, в конце концов, и сам Михаэль использовал Патрика в качестве «оружия».

— Ты мне заплатишь за это, ведьма, — прошептал он.

Втроем они провели великолепный день. Плавали под водой, и Кортни показала Патрику начальные приемы езды на водных лыжах. Сидели в баре казино и пили тропические напитки. Кортни ни разу даже не вспомнила об опасности, которая ей угрожала, и не упрекала себя за потерянное время. Часы, проведенные с Михаэлем и его сыном, были для нее слишком драгоценными. Если бы она вновь лишилась их обоих, это была бы самая большая потеря в ее жизни. В этом Кортни теперь уже не сомневалась.

— Как ты смотришь, если мы поужинаем в «Зимней гавани»?

— Прекрасная идея. Может быть, за это время Томми что-нибудь узнал про Кена.

Лицо Томми расплылось в широкой улыбке, когда он приветствовал Кортни:

— Мы с Викторией очень беспокоились о тебе.

— У меня все хорошо.

Экс-боксер скептически посмотрел на синяк под глазом у Кортни.

— Есть какие-нибудь новости?

Она покачала головой:

— К сожалению, нет. Полиция обнаружила машину Джонатана со следами крови. Они полагают, что это кровь Кена.

Томми кивнул:

— Таунсенд сообщил мне об этом. Но прежде всего садитесь. Виктория позаботится о том, чтобы повар сотворил что-то необычайное. Ты, Кортни, выглядишь так, что можешь выдержать любую настоящую еду.

— Ты всегда это утверждаешь, — рассмеялась она. — Потому что это хорошо для твоего бизнеса.

— Какой бизнес? Вы же мои гости!

— Ерунда, Томми, — ответил Михаэль. — Я плачу.

— Это мой ресторан, Михаэль. И я не возьму твоих денег. Вот так. А сейчас я принесу что-нибудь выпить.

— Это тот самый Томми Уинтерс, папа?

— Хм. Он был мастером мирового класса в тяжелом весе.

— Если я расскажу дома ребятам…

— Ваши каникулы скоро кончатся, — заметила Кортни мимоходом. — Когда вы возвращаетесь в Штаты?

— Не скоро. Я еще должен привести здесь в порядок некоторые дела.

Томми вернулся с напитками. Минеральная вода для Кортни, кока для Патрика и вино для Михаэля.

— Я кое-что забыл вам сказать, — заметил экс-боксер. — Сюда заходил один тип, который спрашивал о тебе.

— Он назвал свое имя? Фамилию?

Иногда здесь появлялись торговцы картинами, желавшие заключить контракт с Кортни. Томми обычно отваживал их.

— Нет. Он не был похож не тех торговцев, которые иногда спрашивали тебя. Я вообще сомневаюсь, что этот тип знал, что ты художница. Он просто хотел, чтобы ты знала, что он в городе.

Кровь отхлынула от лица Кортни:

— У него тихий скрипучий голос?

Томми удивленно кивнул:

— Ты знаешь его?

— Мы не были представлены друг другу. Это был американец?

— Думаю, да.

— Ты можешь описать мне его внешность?

Она вынула из сумки грифель и положила перед собой салфетку. Следуя описанию Томми, она набросала на бумаге портрет человека средних лет, с толстыми усиками и пушистыми бровями. У него были вьющиеся волосы и темные глаза.

— Точно. Это он, — кивнул Томми. — Я сейчас же отнесу рисунок Джеффри Таунсенду.

Хотя повар превзошел самого себя, Кортни не могла проглотить ни кусочка. Слишком живо было в ней воспоминание о человеке, который пытался ее убить. Патрик, наоборот, уписывал за обе щеки. А уж перед десертом он и вовсе не мог устоять. Как только Патрик покончил с едой, Михаэль предложил вернуться в отель, чтобы посмотреть развлекательное шоу.

— Сегодня ночью мы будем играть в туристов.

— Ты делаешь все, чтобы держать меня вдали от дома.

— Во всяком случае, столько, сколько возможно. Мне не нравится, что этот субъект беспардонно появляется на виду у всех. Кто так по-идиотски ведет себя, совершенно непредсказуем, он действует, нисколько не думая о последствиях.

Они посмотрели шоу под открытым небом из бара казино. Под конец Патрик уговорил Кортни принять участие в соревнованиях по лимбо. Вначале она не соглашалась, но потом настояла, чтобы Михаэль тоже танцевал лимбо. Она выбыла уже во втором туре, а Михаэль продолжал танцевать, проявляя хорошую выдержку. Каждый мускул его тела был напряжен, и женщины буквально пожирали его глазами. Вдруг его голова попала под лимбоштангу, и он упал на спину. Кортни сейчас же бросилась к нему, боясь, что он поранился.

— Ближе, — прошептал он тихонько.

Она наклонилась над ним, он обхватил ее своей сильной рукой за талию и притянул к себе.

— Мне требуется дыхание рот в рот.

«Он сошел с ума», — подумала она, но протест замер у нее на губах, когда он поцеловал ее на виду у всех. Ее дыхание стало прерывистым, пульс зачастил. Ее ошеломила близость Михаэля. Тело немедленно откликнулось на его желание.

— Пошли, — сказал он, помогая ей подняться.

— А Патрик?

— Здесь в отеле он в безопасности.

Кортни была готова следовать за Михаэлем, не хотела больше откладывать того, что должно было произойти между ними сегодня ночью. Она чувствовала жар во всем теле. Нет, она не будет удерживать его, если он ее хочет. Она не была больше маленькой девочкой. Она взрослая женщина, которая слишком долго подавляла свои чувства и потребности. Она тосковала по страсти, теплу, любви. Едва они переступили порог ее дома, Михаэль заключил ее в объятия.

— Кортни, — сказал он, — ты мне нужна, как никакая другая женщина. Но если ты меня по-настоящему не хочешь, мы еще можем остановиться.