Любой ценой
Шрифт:
— Полагаю, тогда нам остаётся только продолжать и надеяться, что мы все-таки получим пеленг, — произнёс Кренкель.
— Да, сэр.
Салливан вернулся к дисплею, снова склоняясь над ним в наводящей тоску работе по выслеживанию крошечных шпионов, шныряющих в системе Аугуста. Сам он полагал, что дело было столь же бессмысленно, сколь и утомительно. Они знали, что ублюдки были там; они знали, что не в состоянии настигнуть разведчика, даже если его засекут; и ещё они знали, что эти разведчики не были бы здесь, если бы в гости к ним не намеревался пожаловать сам дьявол.
Однако, по его мнению,
— Поступают данные от коммандера Эствик, ваша милость.
— Спасибо, Андреа.
Хонор кивнула своему операционисту и вернулась к коммуникатору.
— Ты слышал, Раф?
— Да, мэм. Иоланда уже просматривает предварительные данные. Пока что, кажется, всё так, как мы и ожидали.
— Может и так, но помни, неожиданность…
— Обычно случается, когда кто-то ошибается в оценке того, что видел всё это время, — завершил за неё Кардонес. Она захлопнула рот и хихикнула.
— Кажется, я провела слишком много времени на Острове.
— Нет, мэм. Вы всегда были учителем.
Хонор была несколько удивлена тем лёгким смущением, которое она ощутила в искреннем голосе Кардонеса.
— Ну, у меня самой были хорошие учителя, — произнесла она, чуть помедлив. — Адмирал Курвуазье, капитан Бахфиш, Марк Сарнов. Я полагаю, что как только ты входишь в образ, тебе уже трудно измениться.
— Также и с вами, мэм. Я думаю, что мы всё равно стремились бы стать такими, как вы, даже если бы вы и не старались.
— Я буду… учитывать это, капитан Кардонес.
— Хорошо. А теперь, если вы, ваша милость, не возражаете, у нас обоих есть кое-какая тактическая информация для изучения. Так что, — он широко улыбнулся Хонор, — давайте приступать.
— Сообщите адмиралу, что у нас зафиксирован массовый гипрепереход.
Коммандер Иван деКастро, начальник штаба адмирала Белльфойль, надеялся, что выглядел спокойнее, чем себя ощущал, когда глядел в монитор на коммандера Эриксона.
— Насколько массовый, Леонардо? — спросил он.
— Как минимум тринадцать следов, — мрачно ответил Эриксон. — Может быть четырнадцать. Мы работаем над уточнением.
— Не слишком хорошо, — заметил деКастро и Эриксон фыркнул.
— Я вижу, что вы вступили в ряды поклонников теории о том, что преуменьшение тоже может быть способом подчеркнуть сказанное.
— Если ничего другого не остается, полагаю, можно проявить и остроумие, — блекло улыбнулся деКастро и расправил плечи. — Хорошо, я передам адмиралу. По крайней мере, её семья теперь на планете, а не на флагманском корабле.
— Знаю, — на мгновение лицо Эриксона мучительно исказилось. — Боже, это должно быть тяжело. Знать, что твои дети здесь. Что они точно знают, что именно происходит.
— Это погано, согласен, — признал деКастро. — Сообщите мне уточнённые цифры как можно скорее.
— Насколько, ты сказал, велики их силы?
Лицо губернатора Йооны Пойкконена на экране контр-адмирала Баптиста Брессана было серым. Не то, чтобы Брессан хоть немного его винил. Контр-адмирал намеревался сделать всё, что возможно для защиты Аугусты,
однако после этого — и после того, как рассеются обломки — Пойкконен останется лицом к лицу с тем, что проклятые манти собираются сделать с его звёздной системой.— Внешний Дозор определил их как четыре супердредноута, четыре линейных крейсера и семь тяжёлых и лёгких крейсеров, — повторил Брессан. — Возможно, один или несколько супердредноутов окажутся носителями, но пока что их импеллерные сигнатуры соответствуют сигнатурам СД(п) классов «Инвиктус» и «Медуза». Если делать предположения по этому поводу, то, похоже, мы столкнулись с теми же силами, которые атаковали Геру.
— Харрингтон здесь? — лицо Пойкконена посерело бы ещё больше, будь это возможно.
— Хонор Харрингтон — не воплощение дьявола, — раздражённо произнёс Брессан. — Насколько мне известно, она даже не заключала с дьяволом никаких сделок — даже предполагая, что он существует. Чего я не допускаю.
— Извини, Баптист. — Пойкконен помотал головой подобно человеку, пытающемуся вытрясти воду из ушей, и извиняющеся улыбнулся. — Это всего лишь… О, черт! Ты знаешь, каково это.
— Да. — вздохнул Брессан, — Да, Йоона, я знаю, каково это.
— Ты собираешься с нею сражаться? — тихо спросил Пойкконен, чуть помедлив.
— Где-то тут у меня завалялись кое-какие приказы, в которых что-то такое сказано насчёт того, что я командую силами флота в системе Аугуста. Если память меня не подводит, то в них что-то говорится о защите моей позиции от нападений.
— Я знаю, что в них говорится. — Тон Пойкконена сказал Брессану, что его слабая попытка пошутить потерпела неудачу. — Однако это не отменяет того факта, что ты располагаешь единственным супердредноутом старой конструкции, шестью линейными крейсерами и несколькими сотнями ЛАКов. Этого мало, чтобы её остановить, и ты это знаешь.
— Так что мне делать, Йоона? — Брессан откинулся и поднял руку ладонью кверху. — Лечь и прикинуться трупом? Позволить ей — или кто там командует — просто пойти и с песнями разнести ко всем чертям экономику и промышленность системы? У нас есть буксируемые подвески, подвески стационарной обороны уже развёрнуты. И если у них нет НЛАКов, то они по крайней мере не смогут бросить против нас ни одной проклятой «Катаны». Я отправил курьерский корабль на Хевен сразу же, как только понял, что они разведывают систему. Возможно, подкрепления уже в пути. Если я смогу задержать манти до тех пор, пока не подойдёт помощь, мы, в конечном итоге, может быть окажемся в состоянии спасти для вас хотя бы часть системы.
— Мы в тридцати световых годах от столицы, Баптист. Это четырёхдневный переход для оперативного соединения, а твоё сообщение не может достигнуть Октагона раньше сегодняшнего вечера. Ты на самом деле думаешь, что сможешь продержаться против таких сил четыре долбанных дня?
— Наверное нет, — жестоко произнёс Брессан. — Однако это не означает, что я не должен попытаться. — Друзья мгновение смотрели друг на друга, а затем Брессан откашлялся. — На случай, если у нас не будет другой возможности поговорить, Йоона, позаботься о себе.