Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

— Хорошо, — он улыбнулся. — Сдаюсь! Мучай меня дальше. — И накрылся с головой под разноцветной юбкой.

Прошло еще минут двадцать. Хаокин предложил альтернативу: он сейчас уезжает в город и покупает девушке платье, какое она закажет. Еще часа два Ариадна описывала свой идеальный наряд. Хаокин уехал и вернулся домой с портным. Ариадна была готова зацеловать парня. А сестра неодобрительно покачала головой. Хаокин между делом объявил о том, что родители официально теперь были убиты сумасшедшим королем без всякой причины, и ускользнул из комнаты.

Утром Ариадна проснулась в ужасном настроении. Ну как это бывает: жизнь — тлен, ты в ней самая ничтожная песчинка, тебя никто не любит, не понимает, и вообще хочу домой к маме. Значило это только одно: так как у самой Ариадны было всё нормально, плохо Хаокину. М-да уж. И как она до такого докатилась? Жить с человеком, которого терпеть не может. И даже не за его счет, а за счет его несовершеннолетней сестры. Плюс к этому переживать эмоции этого человека. И всё это умноженное на то, что сегодня поминки людей, которых она в жизни не видела. Плюс к этому наблюдать за семейным конфликтом. Вроде как есть брат, сестра, потерявшие родителей, а есть она, Ариадна. Она здесь, чтобы… чтобы… А зачем она здесь?

С этими мыслями Ариадна поднялась с кровати и пошла вниз. И что же видит — а там этот Хаокин шушукается с уборщицей, или горничной, или кто она там. Ариадна спряталась за стену. «И как это понимать? И у кого тут плохое настроение?» Ариадна сидела с каменным лицом и слушала, как они смеются. «По-видимому, он притворяется — скрывает свои эмоции, — думала девушка. — Вот же лицемер. Но зачем это ему? Ведь похихикать и со мной можно, и с сестрой своей. А он выбрал ее. Что есть у нее, чего нет у нас? Мы живем в этом доме недавно. Точно! Девчонка знает дом, жила еще при его родителях. Ага. Значит, знает всякие тайности Атталей, где у них лежат богатства. Вот же подлец! Он решил ограбить родную сестру и сбежать со всеми ее деньгами, а меня бросить. Ну нет, Хаокин Атталь, тебе не удастся обмануть нас. Мужлан». Ариадна вскочила, подтянулась. Пора вспомнить уроки танцев. Она встала в третью позицию, поклонилась невидимой публике. Раз, два, три — прыжок (ее на мгновение стало заметно у лестницы) — падение животом на перила. Пусть знает, тварь. Ариадна выпрямилась. Боль не должна мешать мести. И… раз, два, три — прыжок (она снова она на секунду появилась на лестнице) — заехала сама себе каблуком. Пусть знает, как связываться с Ариадной. Раз, два, три — прыжок (послышался тупой удар головы об стену). Ариадна, покачиваясь, встала с пола. Это было жестко. Через минуту она увидела Хаокина.

— Ну и что это значит? — Он недоволен.

— А то и значит. — Ариадна встала. — Вы, мужчины, всегда нас угнетали. Думаете, мы такие наивные дурочки, чтобы вестись на ваши разводы? Не-а. Твоя афера провалилась. Я всё знаю. И всё расскажу этой... не помню имя — в общем, расскажу этой бабе, с которой ты сейчас говорил. Она-то уж мне поверит. Надеюсь, она уже решила, что ты идиот, и сама не будет с тобой связываться.

У Хаокина плавились мозги.

— Так, — проговорил он.

Хаокин попытался представить себя на месте Ариадны и понять, что творится у нее в голове. Как можно быть настолько неадекватной, что даже человек, который практически читает твои мысли, не может разобраться в твоей логике? Парень был готов взорваться в любой момент. «Но тише, тише, Хаокин, дыши, только спокойствие», — мысленно успокаивал он себе. Хаокин всё обдумал и предложил сам логичный вариант:

— Ты меня к Юле, что ли, приревновала?

Ариадна взбесилась, сняла со стены портрет и насадила его на голову Хаокина, затем побежала вниз. Хаокин стоял ошарашенный на лестнице, потом нахмурился, потом прокричал:

— К твоему сведению, я всегда ненавидел эти портреты. Так что разбивай их хоть каждый день — о мою голову, о стену, а, можешь, вообще выкинуть их.

Ариадна остановилась. Пригляделась к картинам. Четыре рыжих ребенка. И все на одно лицо. И все какие-то, ну, не очень симпатичные.

— И какой из них ты? А. Поняла. Тот, что с гребаным хвостиком, да? — Парень кивнул. Ариадна посмотрела на портрет Хаокина в детстве, посмотрела на Хаокина сейчас, в детстве, сейчас, в детстве, сейчас. — Я понимаю, почему ты рожу сменил. Хоть получше стало. — Парень с недовольством усмехнулся. Ариадна спустилась чуть ниже, снова взглянула на портрет. — И да, у Элеон другие глаза. — И ушла.

В дверь уже барабанили. Хаокин тоже посмотрел на портрет сестры. Юля открыла дверь. Послышался голос гостьи. Парень поспешно сбросил порванную картину вниз, убрался с лестницы, сел в кресло и закурил. Как же всё достало!

Прибыла тетка Хаокина и Элеон — София Хантер. Она зашла, поныла на плече племянницы, а затем чуть не впала в истерику из-за Хаокина: «Что ЭТОТ человек делает на похоронах?» Элеон объяснила, что, во-первых, Хаокин всегда дружил с Атталями. Тетка сразу же оспорила этот факт. Тогда Элеон объяснила «во-вторых». Во-вторых, он сын Атталей, тот самый Ксандр. Тетка тут же бросилась к племяннику с объятиями. Хаокин был ошарашен. Он вырвался от Софии и сказал, что видит ее впервые. Тетка начала ругаться: как, мол, так, родную тетку не признал. Тогда Хаокин предложил ей короткий тест: «Какой я по счету ребенок?» София не дала вразумительного ответа. Хаокин сделал вывод, что встречаются они в первый раз.

Приходили еще гости. Каждый считал своим долгом выразить сочувствие. Женщины помогали со столом, мужчины уже начинали пить. Элеон с удивлением обнаружила, что поминки — тот же праздник. Люди не так шумны, меньше улыбаются и танцуют. Но зато поют погребальные песни, исполняют обряды — оказалось, у Элеон с родителями разная религия.

Всё это время Ариадна сидела у бара с двумя гостями и пила. Ей не было места на этих поминках, не было места в этом доме. А еще эти дурацкие эмоции Хаокина. Она не желала знать, что он чувствует, не желала знать и его самого, и могла сбежать хоть сейчас, но почему-то решила, что лучше еще выпить.

К обеду народ заполонил весь дом и мероприятие уже мало напоминало поминки. Пару подростков устроили конкурс. Одна девушка искренне удивлялась, почему музыка такая грустная, и просила поставить «что-нибудь веселенькое, не на похоронах же, право». Хаокин первый свалил из этого ада. Он пошел к бару и встретил там Ариадну. Ее собутыльники лежали в отключке. Самой ей — хоть бы хны.

— А ты чего тут выпиваешь? — усмехнулся Хаокин, подсел к ней и выхватил из ее рук рюмку.

— А, что, нельзя?

— У девушки, которая много пьет, ребенок дебилом может родиться.

— Мои дети будут уж точно поумнее твоих дебилов-детей.

— Они не смогут. Это же будут одни и те же дети.

— Что ты сейчас сказал?

Хаокин выпучил на девушку глаза, а потом вдруг выплеснул ей на одежду рюмку и засмеялся. Взгляд Ариадны надо было видеть. Парень вскочил с места и перебежал в другой конец комнаты. Ариадна встала, взяла бутылку и швырнула ею в него. Он пригнулся, бутылка разбилась о стену. Ариадна схватила еще пузырь. Хаокин успел подбежать к ней и стал отбирать водку. Началась потасовка. Водка лилась на Ариадну, на Хаокина, на спящего мужчину. В алкогольной луже поскользнулась старушка. Ариадна уже не злилась. Ей было смешно до слез. Но всё же она отобрала бутылку. Хаокин начал пятиться, держа ладони перед собой.

— Осторожно, — сказал он, смеясь. — Не надо этого делать.

— Да? Почему же?

— Потому что я влюбляюсь в тебя.

Ариадна высокомерно усмехнулась и как-то невпопад фыркнула:

— Еще тоже!

Девушка заметила удивленный взгляд Хаокина, и на лице ее медленно появился ужас. Ариадна со злостью бросила в парня бутылку и со словами: «Иди к черту, Хаокин Атталь» — вышла из комнаты. Хаокин застыл на месте, потом взял на ощупь вино, отпил из горлышка и поставил бутылку на стол.