Люди и нелюди

– Приветствую, Везунчик! – произнес хозяин кабинета, восседавший за столом в массивном кресле. – Не ожидал увидеть тебя так скоро.

– Приветствую, Папа! – отозвался я, отвесив короткий уважительный поклон. – Прошу прощения, что явился без приглашения. Обстоятельства сложились для меня крайне неудачно, поэтому правилами приличия пришлось пренебречь. Надеюсь, мой визит не отвлек тебя от важных дел?

– Ради беседы с тобой я готов на время о них забыть, – ответил толстяк, краешком губ обозначив улыбку.

Ага, ясненько! Папа не сердится за мою выходку, но извинения готов принять только после того, как услышит нечто, способное его заинтересовать.

– Прошу, присаживайся!

Хозяин гостеприимно указал мне на кресло напротив. Мягкое, крылатое, на вид воздушное, в котором наверняка можно утонуть, с высокими подлокотниками, судя по размерам, тоже набитыми пухом… Короче, в пышности оно на порядок превосходило кресло хозяина, на котором подлокотники были деревянными. Тут не нужно быть гением, чтобы понять – сделано это умышленно. Ведь подняться из такого креслица-ловушки можно лишь с большим трудом, наклониться в стороны практически нереально, а опрокинуться назад и вовсе невозможно – готов поспорить, его специально утяжелили! Приглядевшись, я отыскал на передней панели письменного стола три небольших темных отверстия, искусно замаскированных затейливой резьбой. Благодаря освещению они терялись в тенях, и если бы не мое зрение – хрен бы я смог их заметить.

– Благодарю, – вернув Папе ухмылку, я невозмутимо уселся на пушистый подлокотник, для большего удобства подогнув ногу.

А что? Я – недалекая северная деревенщина, и такое невежество мне простительно! Кресло даже не шелохнулось (видимо, его вообще к полу прибили), а на лице главы промелькнуло удивление, спустя краткий миг сменившееся широкой добродушной улыбкой. Папа оценил мою шутку, на что я, собственно, и рассчитывал. Ведь выделывался я не просто так, а чтобы лишний раз подчеркнуть свою необычность, в свое время привлекшую его внимание.

Откинувшись на спинку своего кресла, глава перешел к расспросам:

– До меня дошли слухи, что ты пополнил свою команду эльфийскими кошками…

– И не только ими. Еще у меня появилась молодая охотница с необычной внешностью и способностями вроде тех, которыми обладает пара изменившихся искателей Страда, до недавнего времени считавшаяся лучшей командой Пограничья.

Но рыжая Папу не заинтересовала:

– Люди поговаривают, что ты приручил диких марилан, даже не подозревая о том, насколько они опасны. Это правда?

– Такова официальная версия, – честно ответил я. – На самом деле приручить их нельзя. Зато можно сделать своими друзьями.

– Друзьями? – глава наигранно удивился. – Наверное, ты шутишь! Если бы все было так просто, эльфы давно позакрывали бы свои питомники, а вокруг заповедников возвели неприступную стену, чтобы их верных слуг, выделенных самой Матерью, не расхватали нечестивые люди с орками.

– Нет, Папа, в данный момент я абсолютно серьезен. А ушастые не додумались до такого простого решения только потому, что у них иное понимание смысла слова «дружба». Больше всего оно похоже на то, что люди называют деловым партнерством. Диким кошкам такие отношения даром не нужны, а на иные эльфы пойти не решатся. Ведь человеческое «друг» для долгожителей аналогично понятию «единокровный брат», а признать своим родственником полуразумное существо им не позволит чрезмерно раздутая гордыня.

– То есть ты утверждаешь, что любой человек может заглянуть в заповедник и подружиться там с какой-нибудь кошкой? – недоверчиво спросил толстяк.

– Не все так просто, – возразил я. – Нарушителей границы своих владений дикие мариланы не жалуют, но если неподалеку от них остановится отряд людей с крепкими нервами и толмачами в карманах, вполне возможно, один из любопытных молодых котов захочет поглядеть на пришельцев поближе. А там – как повезет. Хвостатые не агрессивны и достаточно разумны. Первыми они нападать не станут, и если не будут ощущать страха или других негативных эмоций в мыслях людей, могут пойти на контакт. Ведь в лесу порой бывает так скучно…

– А насколько разумны мариланы? И что способно заинтересовать их на землях людей?

Похоже, Папа всерьез задумался над возможностью повторения моего подвига. И флаг ему в руки! Если ситуация с дикими кошками в корне изменится, нам можно будет не опасаться повышенного внимания со стороны ушастых, поэтому на ценные советы я не скупился:

– Взрослые особи не глупее обычного человека, однако сложными понятиями оперировать не способны. Как деревенские подростки, которые отлично разбираются в сельских премудростях, но о жизни за пределами своей деревни знают очень мало. Заинтересовать их может несколько вещей: возможность поглядеть на новые земли, поохотиться там, узнать, как живут странные двуногие существа, но главное – большим кошкам нравится впитывать эмоциональное тепло, исходящее от знакомого человека. Это для них своего рода наркотик. А если марилана будет ощущать, что ее двуногий друг испытывает к ней любовь, желание заботиться и дарить ласку, то она пойдет за ним на край света.

Все. Думаю, этого должно хватить, чтобы первый опыт приручения диких оказался успешным. Лишняя и не совсем достоверная (ведь я знаю о кошках заповедника только из воспоминаний Мурки) информация может только навредить. Разумеется, я не был уверен в стопроцентном успехе, отдавая себе отчет в авантюрности этой затеи, но пару золотых на людей, которых Папа пошлет проверять мою теорию, был готов поставить. Потому как понимал – одна мысль, что они идут по проторенной мною дорожке, должна добавить им уверенности и пригасить страх.

Видимо, глава почувствовал, что мне нечего добавить. Добрую минуту он сидел, задумчиво глядя на заваленную бумагами столешницу и меланхолично почесывая бородку. Я не мешал мыслям Папы и был вознагражден за терпение. Разобравшись с новой информацией, толстяк кивнул:

– Спасибо. Это даже больше, чем я мог ожидать. А теперь поведай, что привело тебя ко мне.

– Острая нужда в услугах гильдии мастеров. Так получилось, что в Ирхоне обитает один человек, который не так давно решил, будто моя жизнь слишком скучна и однообразна, и с завидной регулярностью пытается меня подставить, упечь в острог или убить. Лично мне его попытки кажутся забавными и даже приносят неплохой доход, но теперь у меня появилась команда, а это все меняет. Хороший командир должен заботиться о своих подчиненных, себя я к плохим не отношу, поэтому не собираюсь дожидаться новой неприятности, во время которой кто-нибудь из них может пострадать, а хочу заранее устранить причину.

– Но почему ты решил прибегнуть к услугам нашей гильдии? – уточнил Папа, приняв мой полушутливый тон. – Возможно, для начала стоит просто поговорить с этим человеком и продемонстрировать всю глубину его заблуждений.

– К несчастью, это бесполезно. Он чересчур упрям и не признает своих ошибок, даже если его ткнуть в них носом.

– И как же зовут источник твоих проблем?

– Ярут. Он занимает должность командира…

– Не трудись, – перебил меня толстяк. – Я наслышан о нем. Но ты же понимаешь, что Ярут – довольно значимая фигура в Ирхоне, и его преждевременная кончина способна расстроить многих влиятельных личностей.

– Догадываюсь. Однако тешу себя надеждой, что влияния у тех, кого она обрадует, окажется ничуть не меньше.

Папа снова задумчиво коснулся своей бородки и заметил:

– Смерть командира обязательно привлечет внимание властей, а последующее разбирательство может доставить мастерам немало неприятностей.

Я понял, что глава уже принял решение, но все равно продолжает спектакль, либо выясняя границы моей осведомленности, либо просто развлекаясь за чужой счет. Мне ничего не оставалось, кроме как принять подачу: