Люди из ниоткуда. Книга 2. Там, где мы

Ну, что я говорил?! А вот и они, — уже и пожаловали. Легки на помине, чтоб вам пусто…

Трое «бодряков» осторожно и бдительно трусят вдоль стены коридора, заворачивают за угол, который ненадолго скрывает их от меня… и неожиданно двое из них оказываются прямо подо мною, внимательно высматривая место моего приблизительного и возможного пребывания.

Ну, твою налево! А я уж надеялся — проскочат мимо.

Один, включив фонарик, почти на цыпочках попёрся по кругу, стараясь не грохотать сапогами по металлическому настилу, опоясывающему в виде помоста то самое «озеро» чуть ниже металлической «галереи». А второй… Вот второй меня почти порадовал.

Он не стал метаться по руинам, а вместо этого, держа автомат наизготовку, прямо с порога дюйм за дюймом начал просвечивать скопление металлолома и всей этой истлевшей машинерии, за которой и притаился немым истуканом я…

Умный, однако. Хвалю!

Тем временем первый почти закончил "визуально-походную инспекцию", и вновь подруливал к тому месту, откуда явился.

Ещё немного — и мне перестанет быть его видно.

Вдруг он резко тормознул, вскинул автомат…

И направил луч света в какой-то, невидимый мне, угол. Присмотрелся, потом вздохнул с видимым облегчением, постоял, озираясь для очистки совести… Даже зачем-то заглянул в стоящую у стены бочку.

И тут же отпрянул. Быстро так, словно боялся, что я прямо оттуда выпрыгну и откушу ему его чрезмерно любопытный нос.

Видно, парням остро захотелось медалей на простреленную грудь…

Хотя их сейчас, возможно заменяет обычная добавка к порции. Разовая.

И вот за эти двести граммов каши с прогорклым консервированным маслом ты готов рискнуть башкой?

Ну, что же, заходи, не бойся, — я могу накормить тебя прямо здесь…

Меня начинает уже злить вся эта глупая игра в кошки-мышки. Собираясь сюда, я ждал, что за моей головою придут достойные, — из тех, кто реально опасен умением, а не случайно попавшей в меня пулей. Кто силён каким-то реальным опытом, а не просто закалён в бесконечной беготне и учениях.

А на меня всё время выскакивают полные дилетанты. Это тоже часть твоего плана, Тайфун? Ждёшь, пока во мне взыграет оскорблённая гордость профессионала?

И я, не выдержав твоих «подколов» салабонами, выйду "в открытую", чтобы просто расстрелять их в упор?

Возможно, что ты бы так и поступил.

Ты горяч, невыдержан и зачастую непозволительно тороплив. И именно поэтому я постоянно боролся с этими твоими идиотскими чертами, но так и не смог их победить.

Зато сколько раз я вытаскивал твою нетерпеливую задницу из неприятностей, в которые ты влипал из-за своих выкрутасов и несдержанности, уже и не помню.

Как вообще тебя «пронесло» мимо зорких глаз и цепких когтей Старухи, для меня так и остаётся полной загадкой.

Не иначе, ты действительно чертовски, нереально, не по-человечески везуч!

Но это относится лично к тебе, как я понимаю, а не ко всем тем, кто вокруг тебя.

Ты мог бы подумать об этом хотя бы сейчас, когда отправляешь на глупую смерть, под мои пули и гнев, этих салаг… На что ты рассчитываешь? Ты разве не понимаешь, что я буду действовать с точностью до наоборот?

Примерно вот так, смотри…

Рассуждая таким примерно образом, я по верхнему «ярусу» осторожно преодолеваю расстояние, что отделяет меня от бестолково снующего туда-сюда солдата, замирая всякий раз, когда луч фонаря его напарника проходит в опасной близости от меня.

Когда до него остаётся метров пять, достаю «кахето». Что на языке маленького племени индейцев чикитас вроде бы и значит именно что-то вроде плевка.

Ну, а для меня это — сама трубка, из которой я и буду сейчас сильно делать это самое "кахето".

В направлении вот этого «мачо-кахето-мори». Как я сам думаю, это примерно "парень, заплёванный до смерти". Не знаю, есть ли такое выражение где-либо у индейцев, или присутствует оно в любом другом языке, — оно напросилось на ум само, но то, что этот мачо сейчас будет очень даже кахето с дальнейшим плавным переходом в «мори»… — тут я ни на йоту не сомневаюсь. Когда я к ним спущусь.

Я уже почти прицелился в "бочкового смотрителя" и был готов резким движением лёгких послать ему в голову маленькую иглу, как что-то еле уловимо шевельнулось и зашуршало чуть выше и справа от меня.

Меня словно дёрнуло за шкирку и отбросило назад. Этот «прыжок» спас мне столь дорогую мне шкуру. Отработанный до автоматизма инстинкт вечно гоняемого зайца заставил мои ноги и подсознательную взаимосвязь "зрение — реакция" отработать вместо мозгов.

И тут же в то место, где я так счастливо и дерзко проводил время, по перилам, поддерживающим свод потолка балкам и по хламу в виде сломанных стальных кроватей и железным ящикам для переодевания — подло застучали пули.

Уж не знаю, из какой такой дыры выбралась эта чересчур продуманная скотина, но только мои планы она сорвала мне на раз.

Вместо того, чтобы по-тихому отправить к вечным лугам пару его приятелей, мне придётся теперь здесь шуметь и буйствовать вовсю, открыв всей остальной ораве место своего уютного пребывания.

Закатываюсь колобком за остов угловатого агрегата с огромными шестернями, едва прикрытого пыльными обрывками брезента, и оттуда бросаю световую "гильзу".

Яркий сполох белого пламени, резкий хлопок…

Тотчас же снизу в ту сторону истерически ударило два «калаша»… Ребята словно стремятся отомстить мне за свои страхи, а потому не жалеют рожков, надеясь превратить металл в решето.

Всё это уже бесполезно. Не тратьте столько пороха зазря. Меня там уже нет.

Я ж не тратил зря времени, когда ещё только забирался сюда, а потому присмотрел несколько вариантов своего позорного бегства.

Едва взмыла вверх «слепуха», я уже разворачивался на сто восемьдесят, чтобы дать дёру в совершенно противоположном от будущей стрельбы направлении.

И как раз в тот момент, когда увлёкшиеся своим бесплатным тиром солдаты не сводили глаз с днища стального настила, я в две секунды оказываюсь на полу второго яруса, соскользнув на руках по узкой вертикальной лесенке; переваливаюсь через перила, оказываюсь правее и чуть сзади… и в упор, спокойно и размеренно, расстреливаю этих лягушат.

Забавно вскидывая ручки и взбрыкивая ножками, они подпрыгивают на метр и с промежутком в полсекунды поочерёдно отлетают к стене, раскидывая примолкшее оружие и завалив по пути какие-то вертикально стоящие «штанги». Грохот стоит неописуемый, хоть уши затыкай…

Неуёмный чёрт наверху продолжает с перепугу крушить в пыль трухлявое барахло, будто задавшись благородной целью похоронить меня с почестями под его обломками.

Пускай его развлекается.

Вместо того, чтобы оскалиться и сразу помчаться его наказывать за вероломство, я сперва ищу глазами то, что поможет мне пережить вторую волну преследователей.